Александр Донцов - Феномен зависти. Homo invidens?
- Название:Феномен зависти. Homo invidens?
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «Эксмо»
- Год:2014
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-74716-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Донцов - Феномен зависти. Homo invidens? краткое содержание
Феномен зависти. Homo invidens? - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Попытаюсь восполнить этот пробел. Сразу предупрежу: не ждите филологической дотошности. Меня, как, полагаю, и вас, читатель, интересуют не столько тонкости строения, сколько смысловое содержание этого слова как своеобразного инструмента, используемого человеком в анализе собственных переживаний или чувств и поведения окружающих. Не переоцениваю ли я роль слова как средства повседневного психологического познания? Уверен, нет. Задумывались ли вы, доколе нечто, происходящее с нами и в нас – или в других людях – тревожит и не дает уснуть? Ответ чрезвычайно прост: покуда это непонятное нечто мы не сможем… назвать. Проверьте и убедитесь: именно называние срывает покров тайны с собственных и чужих душевных волнений и приносит первое облегчение взбудораженному сердцу. Как иначе объяснить повсеместную страсть к обсуждению эмоций? К этой страсти я еще вернусь, пока же замечу, после первоначальной словесной категоризации пытливый ум, возможно, разглядит, что Федот, оказывается, не вполне тот или совсем не тот. Возникнут новые загадки, и поиск названия возобновится.
Перечень признанных авторитетов, доказавших, слово – базовый элемент не только коммуникации, но и человеческого мышления, занял бы слишком много места. И хотя древние римляне настойчиво не рекомендовали jurare in verba magistri, т. е. клясться словами учителя, все же вспомню слова А.Н. Леонтьева и А.Р. Лурии – двух своих знаменитых педагогов, – услышанные в далекие студенческие годы. Завороженно следя за изящным танцем удивительно длинных пальцев Алексея Николаевича, мы дружными кивками отвечали на его памятное «Понятно?». Что же нам – якобы – было понятно? Что речь и мышление сплетены в тугой узел «речемыслия» [12] Леонтьев А.Н. Лекции по общей психологии. М., 2000. С. 370.
; что именно язык является «субстратом» – одно из любимых словечек декана, основателя факультета психологии Московского университета – мышления и сознания [13] Там же. С. 369.
; что слово – носитель отраженной и обобщенной человеческой практики [14] Там же. С. 362.
. Другой классик мировой психологии, Александр Романович Лурия, эмоционально внедрявший в наши юные головы основы нейропсихологии – дверная ручка университетской аудитории после начала занятий, как правило, протыкалась ножкой стула от проникновения опаздывающих, – настойчиво подчеркивал, что «ни одна сложная форма психической деятельности человека не протекает без прямого или косвенного участия речи…» и это «заставляет нас несколько изменить обычные представления о речи как одной из частных форм психической деятельности и наряду с речевыми процессами в узком смысле этого слова различать и общую речевую организацию психических процессов» [15] Лурия А.Р. Высшие корковые функции человека и их нарушения при локальных поражениях мозга. М., 2000. С. 82.
.
Названные мысли сформулированы сорок лет назад, но нисколько не устарели. Именно слово кодирует и программирует человеческую мысль и является главным орудием анализа – и самоанализа – человеческой психики, да и мира в целом. Вы, читатель, несомненно помните знаменитое изречение евангелиста Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Автор верил: Слово в лице Иисуса Христа есть прямое присутствие Бога на Земле, неразрывно связанное с человеком. «И слово стало плотию», – читаем в четвертом Евангелии. Возможно, учение этого Евангелия о разумном принципе миро– и человекоустройства кому-то покажется чрезмерно оптимистичным и слишком отвлеченным от страданий и радостей реальной жизни. Не случайно же о Логосе столетия дискутируют великие умы.
Если вы, читатель, материалист-естественник и далеки от подобных дискуссий, предположим, не Слово, а бозоны Хиггса – особые частицы, которые усердно пытаются изловить современные физики с помощью построенного под Женевой гигантского ускорителя Large Hardon Collider, – послужили основой возникновения Вселенной. Но что такое «бозон», цинично именуемый «частицей Бога»? Не более чем слово, опередившее и предопределившее поиски обозначаемого им носителя. И если уж для объяснения внешнего физического мира цифр и формул не достаточно и требуются слова, как же без них опишешь внутренний мир души? Мне понравилось образное высказывание лингвиста Н.Д. Арутюновой: «Если Бог создал человека, то человек создал язык – величайшее свое творение. Если Бог запечатлел свой образ в человеке, то человек запечатлел свой образ в языке. Он отразил в языке все, что узнал о себе и захотел сообщить другому. Человек запечатлел в языке свой физический облик, свои внутренние состояния, свои эмоции и свой интеллект, свое отношение к предметному и непредметному миру, природе – земной и космической, свои действия, свое отношение к коллективу людей и другому человеку» [16] Арутюнова Н.Д. Введение / Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М., 1999. С. 3.
. Зависть – это ведь тоже в конечном счете лишь то, что так называют люди. Что скрывается за словесной этикеткой? Какие мысли, чувства, поступки классифицируются как «зависть»? Чьи мысли, чувства и поступки так именуют люди? Собственные или окружающих? Кому адресована словесная категоризация этого аффекта? Она происходит в момент переживания или post factum? Насколько полно и адекватно люди вербализуют волнения души? Поддаются ли они универсальной словесной стандартизации? Или, полуосознанные и уникальные, волнения не передать словами? Если уж «мысль изреченная есть ложь», то страсть – тем паче.
Привел эти слова, и всплыли лермонтовские строки: «Ты слушать исповедь мою сюда пришел, благодарю. Все лучше перед кем-нибудь словами облегчить мне грудь. Но людям я не делал зла, и потому мои дела немного пользы вам узнать, а душу можно ль рассказать?» Вопрос не риторический: и подходящих слушателей может не найтись, и подходящих слов. А иногда есть и слушатели, и слова, да стыдно признаться в собственной глупости, жадности, черствости, беспомощности, конечно, если достанет ума их разглядеть. Зависть тоже не любит выставляться напоказ. Был, правда, случай, когда давнишний знакомый, буравя взглядом, «искренне» признался: «Я тебе по-хорошему завидую». По спине пробежал холодок, а в горле застрял вопрос: «Чем же так хороша твоя зависть?» Чтобы дышать свободно, присмотримся к этому слову повнимательнее. Не будем искать в нем душу. Попытаемся обнаружить следы человека, но не с большой, а со строчной буквы. Новейший академический «Толковый словарь русского языка», изданный в 2007 г. под редакцией Н.Ю. Шведовой, зависть определяет как «чувство досады, вызванное благополучием, успехом другого», завидовать же, согласно этому словарю, «испытывать чувство зависти, желать иметь то, что есть у другого, быть таким же». Эти дефиниции почти дословно воспроизводят данные полувеком ранее в «Словаре русского языка» С.И. Ожегова (1949), куда они, в свою очередь, перекочевали из 4-томного «Толкового словаря русского языка» под редакцией Д.Н. Ушакова (1935). И хотя в предисловии к первому в советской истории толковому словарю довольно критично оценен «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И. Даля (1863–1866), «чувство досады» в трактовку зависти попало именно оттуда. Прежде чем открыть «первоисточник» современных филологических дефиниций зависти – словарь великого В.И. Даля, напомню: я намеренно не затрагиваю специальные лексикографические аспекты названных словарных статей.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: