Владимир Морозов - Невербальная коммуникация. Экспериментально-психологические исследования

Проблеме подсознательного восприятия речи ввиду ее теоретической неразработанности и практической значимости, был посвящен ряд экспериментальных исследований в лаборатории невербальной коммуникации Института психологии РАН (Морозов, 1989, 1992, 1993a, 1996d, 1998c; Пашина, Морозов, 1990; Пашина, 1991 и др.). В этих работах был использован метод инвертирования речевых сигналов во времени, что достигалось проигрыванием магнитной ленты с записью речевых звуков в обратном направлении. При этом речь, на первый взгляд, полностью теряет смысловое содержание, превращаясь в бессмысленный набор искаженных фонетических и просодических элементов. Данный способ был применен еще французским исследователем Абрамом Молем (Моль, 1966) для разделения семантической и эстетической (по его терминологии) информации. Однако Молем не был проведен анализ возможностей мозга человека по восприятию разных видов речевой информации (вербальной и невербальной), равно как не были обсуждены им и возможные психофизиологические механизмы восприятия инвертированной речи. Решению такого рода задач и были посвящены вышеуказанные работы лаборатории невербальной коммуникации ИП РАН. В настоящем обзоре приводятся основные результаты этих исследований.

В первом цикле опытов слушателям предлагалось определить эмоциональный контекст голоса артиста (О. В. Басилашвили), произносящего одну и ту же по смыслу фразу (типа «Они сейчас придут сюда»), но с разной эмоциональной окраской (радость, горе, гнев, страх), или нейтрально. Разновидность этой серии – предъявление слушателям вокальных фраз, исполняемых певцами с такими ж эмоциональными красками. Всего в опытах участвовали 28 слушателей, каждый из которых прослушивал по нескольку раз эмоционально окрашенные фразы как в прямом, так и в обратном, т. е. инвертированном во времени, звучании, что достигалось проигрыванием той же магнитофонной записи в обратном направлении.

В результате статистической обработки полученных данных оказалось, что слушатели могут правильно определить эмоциональную окраску голоса человека, звучащего при движении ленты как в прямом, так и в обратном направлении. Средние вероятности правильных определений эмоций слушателями составили 77,7 % (при прямом звучании речевых фраз) и 64,0 % (при их обратном звучании). Аналогичные результаты получены и при восприятии эмоций в пении. Тренировка существенно повышает правильность восприятия эмоций в речи и пении. Наши исследования также показали, что слушатель способен с достаточно высокой надежностью опознавать по инвертированной речи личность говорящего, т. е. узнавать знакомых по голосу (до 80–90 %) (Пашина, Морозов, 1990), пол диктора (99 %), а также его возраст (Морозов, 1993a, 1998c).

Таким образом, было показано, что при инвертировании речи практически полностью сохраняются невербальные виды речевой информации, точнее – виды информации, передаваемые невербальными средствами речи (в данном случае – интонацией голоса). Вместе с тем ни один из наших испытуемых не проявил способности пересказать вербальный смысл и содержание услышанных им инвертированных речевых фраз.

Учитывая вышесказанное, мы разработали и применили метод, позволяющий определить возможное влияние инвертированной речи на невербальное поведение человека, точнее – на его двигательную активность, проявляющуюся в нажатии на одну из клавиш, обозначенных различными цветами или цифрами.

Испытуемым предлагалась игра, согласно которой они должны были отгадать заранее запрограммированную экспериментатором последовательность из нажатий на те или иные клавиши, смонтированные на стоящем перед испытуемым пульте. Пульт содержал шесть клавиш, каждая из которых была обозначена особым цветом – красным, зеленым, желтым, голубым, коричневым, фиолетовым или цифрой – 5, 10, 18, 100, 200, 400 (см. рисунок 1).

Рис. 1.Пульт испытуемого с шестью клавишами, раскрашенными в различные цвета (коричневый, голубой, фиолетовый, красный, желтый, зеленый) или обозначаемых разными цифрами (5, 10, 18, 100, 200, 400)

Сигналом к нажатию той или иной клавиши испытуемому служило прослушивание «обратной» инвертированной во времени речевой фразы, т. е. проигранной на магнитофоне при движении ленты в обратном направлении. В «обратной» фразе либо содержалась, либо не содержалась подсказка, как надо действовать испытуемому (например, «Ваш цвет красный, быстро действуйте» или «Делайте выбор по своему усмотрению»). При этом «обратные» фразы с подсказкой могли содержать слово-подсказку один, два или трираза (например: «Зеленый выбирайте, зеленый, только зеленый» и т. п.). Указанные фразы предъявлялись испытуемым в случайном порядке вперемежку с фразами, не содержащими слов-подсказок. Всего программа для каждого испытуемого состояла не менее чем из 48 нажатий, предваряемых прослушиванием «обратных» фраз, каждая категория которых (без подсказок, 1, 2, 3 подсказки) повторялась равновероятное число раз, т. е. в серии из 48 фраз по 12 раз.

Испытуемые проходили два этапа опытов. На первом им не сообщалось, что необычное звучание «обратных» фраз может нести для них указание, какую клавишу нажимать. А на втором сообщалось, что «обратные» фразы содержат полезную для них подсказку. В опытах участвовало в общей сложности 26 испытуемых, мужчин и женщин, в возрасте от 19 до 57 лет.

Результаты статистической обработки показали следующее (см. рисунок 2):

Рис. 2.Средние вероятности правильных действий испытуемых по выбору клавиши при восприятии инвертированной речи, содержащей разное количество слов-подсказок.

По горизонтали – число подсказок в инвертированной фразе. По вертикали – вероятность правильного выбора клавиши (%). А – результаты исследований выбора клавиши по цвету – 1-й этап, Б – выбор клавиши по цвету – 2-й этап. В – выбор клавиши по ее цифровому обозначению – 2-й этап.

1 Минимальное число правильных решений (около 15–20 %) испытуемые принимают при прослушивании «обратных» фраз, не содержащих подсказки. Отметим, что вероятность случайного отгадывания правильного выбора нужной клавиши (при выборе из 6) составляет 16,7 %.