Борис Воскресенский - Основы психиатрии. Учебник для студентов теологического, религиоведческого и других гуманитарных направлений и специальностей высших учебных заведений. Часть 1 : Понятие психического расстройства. Расстройства ощущений и восприятий.

Исключения, конечно, возможны. Мы упомянем лишь выдающегося иерарха русской православной церкви митрополита Сурожского Антония. Не скрывая собственного благоговейного отношения к этому человеку, заметим, что мнения о нем, высказываемые нашей Церковью, весьма неоднозначны. Не раз доводилось сталкиваться с резко негативными оценками его воззрений как раз в ситуациях, располагающихся на границе религии и психиатрии.

Бердяев Н. А. О назначении человека. М.: Республика, 1993. С. 22. Для более широкого взгляда на проблему представляется уместным привести высказывание одного не почитаемого ныне мыслителя: «Если священник идет к нам для совместной политической работы и выполняет добросовестно партийную работу, не выступая против программы партии, то мы можем принять его в ряды с.-д., ибо противоречие духа и основ нашей программы с религиозными убеждениями священника могло бы остаться при таких условиях только его касающимся, личным его противоречием, а экзаменовать своих членов насчет отсутствия противоречия между их взглядами и программой партии политическая организация не может. Но, разумеется, подобный случай мог бы быть редким исключением даже в Европе, а в России он и совсем уж маловероятен» (Ленин В. И. Об отношении рабочей партии к религии // Он же. Полн. собр. соч.: В 55 т. Т. 17. М.: Госполитиздат, 1961. С. 422).

О себе самом митр. Антоний говорил: «Я не могу разделить в себе человека, христианина… врача» (Антоний (Блум), митр. Труды. М.: Практика, 2002. С. 53). Как известно, основным полем его врачебной деятельности была хирургия, но и душевнобольных он понимал удивительно тонко, ибо, хотя: «Священник не может быть профессиональным психиатром, но священник должен, по крайней мере, достаточно интересоваться тем, что происходит вокруг, чтобы иметь какие-то познания о том, как проявляется душевная болезнь» (Там же. С. 113).

Молль А. Врачебная этика / Пер. с нем. Я. И. Левинсона. СПб.: Изд-во А. Ф. Маркса, 1903. С. 118.

Немного пренебрегая точностью смыслов, мы будем употреблять слова «расстройство» и «патология» как синонимы.

Общеизвестно, что далеко не каждый душевнобольной субъективно страдает. Он может не осознавать и даже полностью отрицать свое заболевание. Личностное функционирование также нередко сохраняется на достаточно высоком уровне. Приведенные критерии – дань позитивизму и прагматизму, одна из граней психиатрии постмодернизма – так мы определяем преобладающий дискурс этой науки в конце XX – начале XXI века (см.: Воскресенский Б. А. Выступление на XI юбилейном съезде НПА России // Независимый психиатрический журнал. 2004. № 2. С. 27). Но единственный достоверный критерий психического расстройства (заболевания) – психопатологические переживания.

1) Современная психиатрия избегает противопоставления «органического» и «функционального». Она не сомневается, что раскрытие структурных, химических, электрических основ психической деятельности – вопрос лишь времени. Наша позиция по этому вопросу была представлена выше; 2) понятием «спектр» констатируется многообразие – по тяжести, обратимости, прогнозу – вариантов заболевания одной и той же этиологической (причинной) группы.

«Наследственность и смерть – застольцы наших трапез…» (Б. Пастернак. Пиры).

Тело по отношению к мозгу и, соответственно, к психике в психиатрии понимается как образование внешнее, экзогенное. Для этого есть и определенное анатомо-физиологическое обоснование – гематоэнцефалический барьер, т. е. особая мембрана, отграничивающая все структуры центральной нервной системы от прочих сред, систем и органов организма.

Мы предпочитаем термин «психогении», ощущая в «стрессе» отчетливый физиологический привкус.

Это «слишком остро» имеет четкие клинические критерии. О них – в соответствующем разделе.

Особой – смешанной по механизмам возникновения и проявлениям группе расстройств – психосоматическим – будет посвящен отдельный раздел.

Эту параллель отмечают митрополит Сурожский Антоний (см.: Антоний (Блум), митр. Материя и дух. Киев: Пролог, 2007. С. 146) и православный французский богослов Жан Клод Ларше (см.: Ларше Ж.-К. Исцеление психических болезней. М.: Сретенский монастырь, 2007. С. 158).

Наибольший вклад в ее основы был внесен Германией и Францией. Самобытной (но, увы, по разным причинам недостаточно известной Западу) отечественной психиатрии и в дореволюционный период, и в советское время созвучнее была немецкая школа.

Напомним, что эта параллель условна – психопатологические феномены (прежде всего продуктивные) – нечто совсем другое, чем переживания здорового человека. Объединить и те и другие позволяет «антропологический словарь» А. Вежбицкой – «видеть», «слышать», «думать», «чувствовать» и проч. (см. с. 30 наст. изд.). Однако в настоящем разделе мы, как и все прочие авторы учебников психиатрии, последуем за прочно устоявшейся традицией, удобной в дидактическом отношении, но давая в необходимых случаях комментарии к существенным расхождениям.

«Мне каждый звук терзает слух и каждый луч глазам несносен» (В. Ходасевич. Из дневника).

«Понятность» переживаний душевнобольных – важный диагностический критерий. Но это инструмент очень тонкий, его успешное использование оказывается возможным только при хорошем знании психопатологии. Она ни в коем случае не сводима к обыденной, обывательской самоочевидности, вынесению суждения о патологии по аналогии с нормой – подход, который в психиатрии справедливо получил почти бранное определение «психологизация».

В норме, точнее – при соматическом заболевании, больной описывает свои ощущения как тяжесть, распирание, жжение, пульсацию и т. п. – просто, естественно, понятно для слушателя.

Еще один литературный аналог расстройств такого рода – строка из поэмы В. Маяковского «Владимир Ильич Ленин»: «Потолок на нас пошел снижаться вороном…».

Уместно вспомнить строку из стихотворения Александра Кушнера «Из запасника»: «Башня в древней Пизе / Без нас благополучно упадет» и строки из стихотворения Чеслава Милоша «По ту сторону»: «Видел странных собак, чьи морды то удлинялись, то сжимались в гармошку, переходя при этом из овчарки в бульдога и снова в таксу, чем давали понять, что – не совсем собаки» (пер. И. Бродского).

Левшество несводимо к доминированию левой руки над правой в двигательной активности человека. Его проявления многообразны, они определяются индивидуальными особенностями так называемой функциональной асимметрии – одного из теоретически и практически важных принципов организации нервной системы, психики, человека в целом.