Авантюристы, иллюзионисты, фальсификаторы, фальшивомонетчики

Во все времена существовали натуры, которые отличались от других большей одаренностью, энергией и большими задатками. Эти люди, исходя из того, в какую сферу занесет их судьба, делаются или героями, или злодеями, но в том и другом случае оставляя глубокий след за собою.

Незаурядность таких людей есть аванс для их будущего величия, но она же может оказаться и их бичом — при неумении правильно ею распорядиться. Однако, какова бы ни была роль этих людей на свете, они далеки от обыденной пошлости и, как все выходящее из ряда вон, невольно возбуждают любопытство и привлекают всеобщее внимание.

К числу подобных исключительных, закаленных личностей принадлежат и герои предлагаемой вниманию читателей книги.

Авантюризм — это понятие, которое включает в себя ряд особенностей человеческой природы. Само слово «авантюра» происходит от французского «aventure» — приключение, похождение. Авантюризм же — это, прежде всего, поведение, деятельность кого-либо, характеризующаяся стремлением именно к рискованным приключениям и похождениям, а иногда и к беспринципным поступкам ради достижения легкого успеха, выгоды. Зачастую люди, склонные к авантюрам, совершают сомнительные действия без учета своих реальных возможностей, в результате чего подобные действия обречены на провал.

Как показывает история, такие люди — авантюристы — существовали во все времена. Они являются, пожалуй, единственным интернациональным элементом в мире. Это пираты без флага и родины. Они не грабители в прямом смысле этого слова. Пользуясь человеческой глупостью и доверчивостью, авантюристы надувают тщеславных и облегчают кошельки легкомысленных.

Классическим периодом авантюристов принято считать XVIII век, особенно же его вторую половину, для которой нет более характерной приметы, чем авантюризм. Вот, например, что пишет, говоря об авантюристах того времени, Стефан Цвейг в своей книге «Казанова»:

«Это все та же отважная раса, которая переправлялась в Новую Индию и в качестве наемников мародерствовала во всех армиях, которая ни за что не хотела буржуазно скоротать свой век в преданной службе, предпочитая одним взмахом, одной опасной ставкой набить себе карманы; только метод стал более утонченным, и благодаря этому изменился их облик. Нет более неуклюжих кулаков, пьяных физиономий, грубых солдатских манер, а вместо них — благородно усеянные кольцами руки и напудренные парики над беспечным челом. Они лорнируют и проделывают пируэты, как настоящие танцоры, произносят бравурные монологи, как актеры, мрачны, как настоящие философы; смело спрятав свой беспокойный взгляд, они за игорным столом передергивают карты и, ведя остроумную беседу, всучивают женщинам приготовленные ими любовные настойки и поддельные драгоценности».

XVIII век связан с именами нескольких знаменитых авантюристов: шевалье Д’Еона, графа Калиостро, Джакомо Казановы и других. Однако всего лишь тридцать или сорок лет продолжалась эпоха этих великих талантов наглости и мистического обмана. По словам Стефана Цвейга, «она сама уничтожает себя, создав наиболее законченный тип, самого совершенного гения, поистине демонического авантюриста — Наполеона… С Наполеоном, гением всех этих талантов, авантюризм проникает из княжеских прихожих в тронные залы, он дополняет и заканчивает это восхождение незаконного в выси могущества и на краткий час возлагает на чело авантюризма великолепнейшую из всех корон — корону Европы» (Цвейг С. Казанова. — М., Книга, 1991, с. 243–244).

В данном разделе мы познакомим наших читателей с несколькими наиболее известными авантюристами той эпохи.

Личность шевалье д’Еона, его участие в разных политических интригах, которые он вел в правительственных кругах европейских государств, вызывает интерес к некоторым обстоятельствам его жизни. Кроме того, имя д’Еона, как лица, пустившего в ход пресловутое «завещание Петра Великого», получило известность в истории русской политики. Не подлежит сомнению также, что д’Еон имел влияние на участие России в Семилетней войне, стоившей много крови и денег. В своем небольшом рассказе о нем мы хотим дать общее представление об этом загадочном человеке.

Девица или господин д’Еон де-Бомон родилась или родился 5 октября 1728 года в Тоннере, главном городе Йенского департамента. В акте, составленном о его рождении, он был записан мальчиком и считался таковым у всех своих соседей. Однако один из его биографов, де-ла-Фортейль, заявлял, что будущий шевалье д’Еон был девочкой, и что ее одевали и воспитывали как мальчика потому, что отец новорожденной девицы, желавший иметь непременно сына, думал хоть этим отомстить природе, не исполнившей его заветного желания. Впрочем, относительно повода к переодеванию и воспитанию девицы д’Еон как мальчика, встречается другое, более практическое объяснение, а именно, что родители этой девицы при неимении ими сына должны были лишиться принадлежавшего им поместья. По этой причине они и решились на подлог, выдав новорожденную дочь за сына. Но некоторые вполне достоверные обстоятельства, а также официальное свидетельство английских врачей о вскрытии трупа д’Еона и надпись на его могильном памятнике (хотя д’Еон и умер, считаясь женщиной) с полной несомненностью подтверждают, что он был мужчиной, так что появление его женщиной было только мистификацией, причины которой, однако, до сих пор не вполне выяснены.

Детство, отрочество и юность д’Еон провел как и следует провести эти периоды жизни настоящему представителю непрекрасного пола. Для воспитания он был отправлен родителями в Париж, где поступил в коллегию Мазарена. В своих школьных занятиях д’Еон отличался заметными успехами. Из этой коллегии он перешел в юридическую школу и по окончании там курса получил степень доктора гражданского и канонического права.

В ранней молодости у д’Еона проявилась склонность к писательству. Его первым литературным произведением было надгробное слово герцогине де-Пентьевр, происходившей из знаменитой фамилии д’Есте. После себя он оставил обширную переписку, разные заметки и очерки своей жизни. Одновременно с призванием к литературным трудам д’Еон имел склонность к военному ремеслу. Вскоре он приобрел себе в Париже громкую известность своим искусством стрелять и драться на шпагах, а впоследствии он считался даже одним из самых опасных дуэлистов Франции.

Несмотря на воинственные наклонности д’Еона, свойственные мужчинам, внешность его отличалась чрезвычайной женственностью.