Вольдемар Карамазов - Всеобщая история религий мира

В конце правления династии Омейядов возникло течение мутазилитов («удаляющиеся», «отклоняющиеся»). Мутазилиты выступали с критикой идеи о фатальной предопределенности, провозглашая разум критерием веры, добра и справедливости: «Хорошо не потому, что так повелел Аллах – Аллах повелел так, потому что это хорошо». Основываясь на рационализме греческих философов, многие произведения которых, особенно Аристотеля и Платона, были переведены на арабский язык, мутазилиты подвергли сомнению и многие другие тезисы ислама, в частности положение о «несотворенности» Корана. Они утверждали, что эта священная книга все-таки была «сотворена», пусть хотя бы и Аллахом, и поэтому ее можно толковать и строить на ее основе далеко идущие философские теории.

Мусульманская каллиграфия

Мутазилиты, как и шииты, помогли Аббасидам свергнуть Омейядов, а при халифе Мамуне (813-833 гг.) их взгляды стали на время даже господствующими в исламе. Однако после смерти Мамуна мутазилиты, скомпрометировавшие себя преследованиями своих противников, сами оказались в положении гонимых и вскоре перестали существовать. Вместе с ними сошла на нет и идея о свободе воли, а один из последних известных мутазилитов аль-Ашари (873-935 гг.) пересмотрел свои взгляды и содействовал становлению ортодоксального исламского богословия.

Влиятельным течением в суннизме было мистическое учение суфиев. Это довольно пестрая но составу группа аскетов, отшельников, дервишей и фанатичных воителей за веру, которые в своем религиозном рвении готовы отказаться от всего во имя святой веры и стремятся путем праведной жизни сблизиться с Аллахом, раствориться в нем, познать его высшую божественную истину. Суфии (от слова «суф», означающего грубую шерстяную накидку, в которую они облачались) – это своеобразные мусульманские монахи. Появились они, как и их христианские собратья, далеко не сразу, а оживление суфизма было связано (как это было и в христианстве) с определенной реакцией ревностных поборников чистоты исламской идеи на ее трансформацию власть имущими, в первую очередь халифами и их приближенными, уже к концу VII в. далеко отошедшими от норм, завещанных пророком.

Первые религиозные общины суфиев появились в Ираке (Куфа, Басра, Багдад) и Сирии в начале VIII в., затем они быстро распространились повсюду, от Испании до Индии. Подавляя, а то и пугая правоверных своим необычным видом и странным поведением, суфии (особенно нищие дервиши) вначале вызывали настороженное к себе отношение, подозрение и даже преследование властей.

Посвятив себя Аллаху, стремясь уйти от мирских дел, отказываясь от имущества и от земных привязанностей, усмиряя свои чувства и страсти, суфии как бы противопоставляли себя обычным правоверным и считали необязательным для себя те нормы жизни, обряды и условности, которые были обязательны для последних. Так, вместо пятикратной молитвы суфии обычно исполняли обряд радения (зикр), формы которого варьировались от транса и экстаза до глубокого внутреннего сосредоточения, близкого к индо-буддийской медитации. Однако с течением времени к суфиям привыкли. За свою святость и преданность вере, за ревностное служение Аллаху и жертвы ради него они приобрели почтение со стороны всех мусульман, видевших в контакте с дервишами, в подаянии и услужении им верное средство приобщиться к их святости, приблизиться к Аллаху.

Суфии были признаны официальными властями, которые стали широко использовать авторитет аскетов и их призывы подчиниться воле Аллаха. Особенно явно это стало проявляться после того, как в учении суннитов восторжествовала концепция фатальной предопределенности. Суфии, активные сторонники этой идеи, стали горячими проповедниками культа «воли Аллаха».

Хотя суфизм как течение возник на исламской основе, на его становление оказали несомненное влияние христианский аскетизм, пример которого был столь ярким и живым, особенно в Египте и Сирии, а также индийский буддизм и неоплатонизм. Все эти влияния, пройдя сложный процесс заимствования, переработки на исламской основе и усвоения, породили синтез, ставший затем основой суфизма.

Танец суфиев

Первые вожди суфиев – аль-Басри, аль-Мухазиби, аль-Халлай – учили своих последователей искать бога в себе, развивать в себе любовь к нему, причем делать это одновременно с подчинением Аллаху с целью постепенного превращения в его инструмент. В основе процесса сближения с Аллахом лежало интуитивное познание божественной истины, приобщение к ней, что само по себе делало добившегося этого суфия святым, имевшим возможность сверхрационального общения с Аллахом.

В соответствии с такими представлениями ранние авторитеты суфизма разработали (видимо, не без влияния индо-буддизма) учение о последовательных стадиях-состояниях из нескольких ступеней (от 3 до 12), последняя из которых является завершающей и символизирует приобщение мюрида («ищущий», т.е. «ученик») к высшим таинствам суфизма. Этот путь по ступеням совершенства получил наименование тарикат ( шарика – «путь»), причем он реализовывался обычно в пределах суфийских школ-монастырей, возникших в VIII в. и бывших вначале основной организационной формой суфизма. Как и в других религиях, каждая из таких школ имела немало индивидуальных черт, так что все они подчас сильно отличались друг от друга. Вообще, суфизм никогда не являл собой целостной, стройной системы. Это совокупность самых различных течений, школ и сект, каждая из которых ориентируется на учение своего основателя, причем авторитет последнего безусловен.

Суфий. Средняя Азия. XVI в.

Примерно с XI в. на основе различных монастырских школ и братств стали возникать суфийские (дервишские) ордена. Суть связанных с этим изменений в суфизме проявилась в том, что на смену весьма неопределенным по характеру организационным формам, в рамках которых объединялись (наподобие ранних буддийских монахов) искавшие божественную истину первые суфии, постепенно приходила строгая и стройная иерархическая структура во главе с почитаемыми «святыми отцами» (шейхами, муршидами, пирами). Эти наставники обладали уже не только абсолютным религиозным авторитетом, но и безусловной административной властью над подчиненными им мюридами, всегда готовыми слепо им повиноваться.