Борис Гребенщиков - Аэростат. Течения и Земли

Можно рассказывать, что Grateful Dead это не группа, а образ жизни; один – специалист по народному банджо, другой – ученик Штокхаузена, третий – байкер и так далее. Историй про них миллион. Как они приезжали на улицу Haight, перегораживали ее грузовиками и играли шестичасовые концерты – и, конечно, совершенно бесплатно. Как поставили себе задачу – научиться играть музыку в измененном состоянии сознания – и занимались этим тридцать лет. Как тридцать лет из города в город за ними ездили люди, чтобы испытать и пережить еще один их концерт, потому что это не просто концерт, а переживание, и никто никогда не может предсказать, что и когда они будут играть, – они сами этого не знают.

Карлхайнц Штокхаузен

Но дело не в этом. В голосе певца и гитариста Джерри Гарсия есть что-то, не поддающееся анализу, – как будто ему десять тысяч лет, и он видел все на земле и научился все принимать, увидел, что нет ни добра, ни зла, но если можешь сделать хорошее ближнему своему – сделай это. {348}

Где-то в середине 60-х из Канады в Америку приехала девушка по имени Джони Митчелл. Худущая девка с длинными светлыми волосами, со странно настроенной акустической гитарой; сама писала песни, сама их пела, сама рисовала. Все были в нее влюблены, она была во всех влюблена… В общем, замечательная жизнь.

Grateful Dead

The Mamas And The Papas

Джони Митчелл поет до сих пор. И в то время как все ее бывшие кавалеры остались прочно в позавчера, она до сих пор – в сегодня и становится все сложнее и интереснее. {349}

И все-таки самой стильной группой 60-х были The Mamas And The Papas. Два красавца и две красавицы, выходцы из того же Нью-Йорка. Так бы и петь им народные песни, если бы не гомеопатия и пластинка Beatles. Вместе взятые, эти два сильнодействующих средства произвели переворот в сознании Джона Филипса, его женыкрасавицы Мишель и их приятеля Дэнни Догерти. Потом пришла толстая и фантастически одаренная Мама Кэсс, IQ у нее был за 160, и все встало на свои места. Чудные песни писались пачками, а гениальные голосовые аранжировки рождались сами собой (не нужно, правда, забывать, что все они были закаленными профессионалами).

Джони Митчелл

Помимо всего прочего, именно Джон Филиппс придумал фестиваль в Монтерее, который потом перерос в Вудсток и стал концом 60-х. Но это все история. История прошла, а музыка осталась. {350}

Мы уже точно знаем, что музыка создает пространство, в котором обитают наши души. Древние сильно задолбали всех этим высказыванием. Тем не менее так оно и есть. Хотя, если послушать, что нынче передают по радио, то за души становится как-то обидно; пространство выходит каким-то неприглядным. Поэтому я и занимаюсь изысканиями в стиле Индианы Джонса, доставая драгоценности, заваленные хламом времени.

Саймон и Гарфункель

Одним из самых великих дуэтов в истории музыки был и навсегда останется дуэт Пола Саймона и Арта Гарфункеля. Одноклассники все из той же кузницы кадров – с перекрестков Нью-Йорка. Маленький Саймон пел, писал песни и играл на гитаре, а худой и длинный как жердь Гарфункель подпевал. Как положено, начали они со всенародных песен протеста, но довольно быстро перешли дальше.

И так высок был их интеллектуальный уровень, что однажды Саймона спросили: «А как у вас с девушками после концерта?» А Саймон задумчиво сказал: «У всех девушки как девушки, а к нам приходят в толстых очках, свитерах и читают стихи».

Может быть, именно поэтому Саймон и Гарфункель становились все лучше и лучше. {351}

Конечно, на каждого великого должны быть тысячи и десятки тысяч нормальных. Таковы законы статистики. В мире нет и не может быть равенства, и олень никак не может быть равен гиппопотаму, они просто разные. Но нельзя недооценивать то простое соображение, что без малых не было бы и великих.

Саймон с Гарфункелем останутся в веках, а группу Left Banke («Левый берег») никто не вспомнит. Но у них были свои пятнадцать минут славы, их песню слушали все, и эта песня про балерину остается шедевром до сих пор, честь им и хвала! {352}

The Left Banke

По шоссе едет машина; это из одного города в другой переезжает семья видного американского адмирала.

Машина проезжает мимо умирающего на обочине индейца. Маленький мальчик на заднем сиденье на секунду встречается с ним взглядом, и его жизнь после этого меняется навсегда. Сведущие люди говорят, что это душа индейца-шамана переселилась в него. Мальчика звали Джим Моррисон. Потом его тоже станут называть шаманом. Да он им и был. Первый шаман американского рока.

Мальчик Джим Моррисон

Отца-адмирала (впрочем, как и любую власть) Джим не переносил на дух. Стал постарше и как-то раз, выпивая легкое вино с приятелем на пляже, начал читать свои стихи. Приятеля звали Рэй Манзарек, и он играл на органе.

Так – прямо на пляже – и родилась группа Doors («Двери»). Почему двери? По известной фразе писателя Олдоса Хаксли – «Если бы двери восприятия были очищены, человек увидел бы вещи такими, какие они есть на самом деле, – бесконечными». {353}

Брайан Уилсон

А теперь совсем другая история, и даже не история, а эпос. Лос-Анджелес, семья Уилсонов (Wilson’s). Все началось с того, что троих маленьких братьев Уилсонов отец заставлял петь, присовокупив до кучи еще пару близких родствеников. Когда братья подросли, домашнее пение непринужденно перетекло в прибыльное семейное дело. А как можно назвать группу из солнечного Лос-Анджелеса? Ну конечно, «Ребята с пляжа» – Beach Boys.

Брат Брайан талантливо перелицовывал модные мотивы, писал тексты исключительно про девушек и автомобили, а братья Карл и Денис вместе с примкнувшими кузенами радостно ему подпевали; папа был крайне доволен и считал деньги.

LP Beach Boys «Smile», 1967