Коллектив авторов - Полевое руководство для научных журналистов [сборник статей]

Звучит здорово и поверхностно отвечает на вопрос, в чем заключается практическое применение технологии. Но летающие поезда дают слишком мало представления о том, чем ученым и инженерам интересны эти материалы, в чем их преимущества и недостатки и каковы препятствия для производства полезных приборов на их основе.

К тому же высокотемпературные сверхпроводники были открыты в 1986 г. Вы видели, чтобы поезда летали? (Единственный коммерческий поезд на магнитной подушке в Шанхае не использует высокотемпературные сверхпроводники.) В этом случае журналист выполнил свой долг рассказать о практическом приложении технологии, но это объяснение настолько обманчиво, что оказывает читателю медвежью услугу.

Но, если сделать это правильно, прикладные аспекты технологии могут стать частью истории, передающей ощущение чуда.

Мир вокруг нас полон «черных ящиков» — машин, которые для многих людей полностью соответствуют тому, что Артур Кларк сказал о высоких технологиях, которые неотличимы от магии. Микропроцессор Pentium состоит из десятков миллионов транзисторов. Что такое транзистор и что он делает? Спросите своих друзей и членов семьи или даже технологического журналиста — от большинства вы получите в ответ «эээ» или «я не знаю».

Что в таком случае люди узнают из заметки о самом маленьком или самом быстром в мире транзисторе?

На каком-то уровне не обязательно знать, что такое транзистор, чтобы понять, что маленькие и быстрые транзисторы сделают компьютеры быстрее. Но для хорошего научного журналиста это возможность приоткрыть занавес и показать читателю мир технологической магии.

Когда я пишу о более мелком, производительном и быстром транзисторе, я стараюсь добавлять в текст фразы, объясняющие, что транзистор — это переключатель, управляемый напряжением, а позиции «вкл» и «выкл» соответствуют единицам и нулям, с помощью которых считает компьютер. Я стараюсь объяснить, как работает этот переключатель: электрический ток проходит через транзистор, как вода через садовый шланг, и подать напряжение — все равно что наступить на шланг, прекратив подачу воды.

Это объяснение не сделает из читателя инженера, но развеет хотя бы часть мистики вокруг технологии.

Вот несколько советов, как писать о технологических приложениях науки, — или по крайней мере вот что делаю я.

Есть знаменитая фраза Альберта Эйнштейна: «Все следует упрощать до тех пор, пока это возможно, но не более». Способ последовать этому совету — упростить чрезмерно, а потом отступить назад.

Испытывайте свои идеи на экспертах: они исправят недочеты и помогут вам отточить объяснение.

Для раздела New York Times , посвященного столетию полета братьев Райт, я написал заметку о том, что люди до сих пор ожесточенно спорят, как правильно объяснить работу крыльев. (С наукой там все в порядке, просто это сложно объяснить.)

Один лагерь считает, что лучшее объяснение — старые добрые законы Ньютона, в частности тот, который гласит, что «для каждого действия есть равное и противоположное противодействие». В этом случае крыло — просто механизм, направляющий воздух вниз. По законам Ньютона нисходящее движение воздуха создает равную и противоположно направленную силу, толкающую крыло вверх, — и самолет летит.

Я попытался чрезмерно упростить это объяснение: «То есть по сути молекулы воздуха отталкиваются от нижней поверхности крыла и толкают его вверх?»

Мой эксперт сказал: «Нет».

И объяснил, что воздух, отталкивающийся от нижней стороны крыла, создает некоторую тягу, но большая часть подъемной силы создается движением воздуха вниз по верхней части крыла. Эксперт спас меня от объяснения, которое звучит абсолютно разумно, но на самом деле неверно, т. е. от самой предательски опасной ловушки в нашем деле, и указал мне на следующую часть необходимого объяснения. (Так почему же с верхней части крыла воздух стекает вниз?)

Краткое отступление: если вы пишете для американских изданий, найдите сайт или программу, которые переводят метрические единицы в дурацкие и устаревшие английские. Так вы избежите кое-каких глупых ошибок. Однако еще лучше, чем дюймы, фунты и галлоны, сработает сопоставление с привычным объектом. Когда зонд Lunar Prospector нашел на Луне воду, я подсчитал, сколько это в плавательных бассейнах.

Замечание: изъясняйтесь конкретными легко представляемыми словами. Например, один из методов анализа на сибирскую язву или ботулизм — использование антител, которые, точно ключ к замку, подходят к белкам возбудителей этих болезней. К антителам прикреплены светящиеся молекулы, так что, когда мы обнаруживаем бактерии, они подсвечиваются, как рефлекторы велосипеда.

Если ученый не дает вам понятного объяснения, спросите прямо: «Есть ли какая-то аналогия, которую можно было бы использовать?»

Не нужно быть инженером-электриком. Не нужно знать, как рассчитывается электрический импеданс. (Я едва-едва могу переводить показатели из метрической системы в английскую.) Но, когда вы пишете об электрической сети, полезно знать разницу между постоянным и переменным током. Еще лучше иметь представление о том, что инженеры имеют в виду, когда говорят «по фазе» или «не по фазе». Для этого не обязательно учиться в университете. Вы никак не сможете узнать все, что полезно знать, вместо этого, когда вы работаете над историей, изучайте процессы, которые связаны с тем, что в конечном счете попадет в текст.

В статье о новой технологии хранения информации от IBM, когда в тонкой пленке прокалываются крошечные дырочки, я сразу подумал: «Ух ты, прямо как старые компьютерные перфокарты». Я использовал эту аналогию, потому что для многих читателей она работает как понятное сравнение, хотя и подумал, что немногие люди моложе 40 лет видели перфокарты — ну разве что в музее науки. Аналогия с перфокартами также наводила на мысль, которую я хотел выразить в статье: что после десятилетий перехода от механических систем к электронным сегодняшние технологии могут и слегка сдавать назад.

Мы уже выяснили, что я не люблю фразу «когда-нибудь могут появиться летающие поезда» в статьях о высокотемпературных сверхпроводниках. Что же тогда выберу я? На самом деле я был бы не против такой фразы в какой-нибудь из ранних статей в 1980-х гг., если бы за ней следовало пояснение: «Но сначала придется разобраться, как делать из этой хрупкой керамики гибкие провода. Высокотемпературные сверхпроводники, скорее всего, сначала найдут применение в высокоточном научном оборудовании».