Коллектив авторов - Святой Преподобный Сергей Радонежский. Жизнеописание

«Мудрость, – говорит один писатель, – соединяясь со смирением, образует тот духовный разум, который святые Отца называют “порождением искушений” или “плодом опыта духовного”». Это дивное свойство святых подвижников привлекает к ним сердца как простых людей, так и сильных земли; к ним идут князья и вельможи, идут и мудрые пастыри Церкви, почитая для себя великой милостью Божией беседовать с такими подвижниками и укреплять себя в трудные минуты жизни, под тяжестью великих трудов, утешением их слова благодатного. Справедливо Исаак Сирин называет слово опыта духовного золотом, в поте лица приобретенным, а слабое слово человеческого рассуждения без опыта – медницей: первое, по его прекрасному сравнению, подобится живой воде ключевой, а последнее – воде, на стенах написанной!

Дорого ценили мудрое слово преподобного Сергия современные ему святители и князья Русской земли. Его имя «яко священие некое обношашеся» в устах всякого чина людей, от Великого князя и бояр до последнего простолюдина, жившего в пределах Московского княжества. В этом отношении пустынник радонежский был для своего времени тем же, чем были древние пророки, с которыми и сравнивает его блаженный Епифаний. Готовился было сему великому светильнику Церкви и отечества и высший свещник, но «непреложный жребий его», по прекрасному выражению Московского святителя Филарета, «был из пустыни светить престолам, а не с престола светить Церкви и Государству. Вот почему самое послушание, столь свято хранимое Сергием во всех других случаях, не могло привести его к тому, чтобы расстаться со сладкой для него пустыней».

В 1354 году святитель Алексий был утвержден от Вселенского Патриарха Каллиста в звании Митрополита Всероссийского. В том же году, как знают читатели, преподобный Сергий был возведен в сан игумена. С сего времени тесная дружба соединила их союз любви, и эта святая дружба не прекращалась уже до самого гроба. Они вместе делили и радость и горе, вместе служили Церкви и родной земле. Едва Митрополит Алексий возвратился в новом сане из Царьграда, как его смирение омрачилось смутами на Востоке. Патриарший собор в Константинополе, уступая требованию западнорусских князей, поставил некоего Романа митрополитом Западной Руси. Роман, не довольствуясь Галицией и Волынью, потребовал доходов от Тверского епископа. Но и в Киеве не приняли Романа, а Тверской Епископ, несмотря на желание своего князя, не хотел иметь никакого сношения с Романом. Россия, почитая законным митрополитом только Алексия, встревожилась. Чтобы положить конец этим смутам и тревогам, смиренный святитель вынужден был в 1356 году снова отправиться в Царьград. Патриарх подтвердил Роману, чтобы он был митрополитом только Литвы и Волыни, а Алексию предоставил считаться Митрополитом Киевским и Великой России. На обратном пути из Царьграда блаженный святитель встретил новое бедствие. На Черном море поднялась страшная буря: волны катались как горы, и корабль каждую минуту готов был исчезнуть в страшной пучине. Все бывшие с Митрополитом отчаивались в спасении. Святитель молился, молился усердно; он дал обет соорудить храм во имя того святого, которого память будут праздновать в день высадки пловцов на берег. Господь услышал молитву святителя, настала тишина, и корабль благополучно пристал к берегу 16 августа. И так святитель стал теперь должником Всемилостивому Спасителю. Скопившиеся в его отсутствие дела по управлению Церковью замедлили исполнение сего обета.

Прошло пять лет. Митрополит нередко посещал своего пустынного друга, преподобного Сергия, и совещался с ним о всем, что касалось церковных дел. В одно из таких посещений святитель сказал игумену:

– Возлюбленный! Хочу просить у тебя одного благодеяния и надеюсь, что твоя любовь не откажет мне в этом.

– Мы все готовы служить твоей святыне, – смиренно отвечал Сергий, – ничто тебе не возбранено в моей обители.

– Хочу, – продолжал Митрополит, – исполнить мое давнее обещание – построить монастырь в честь нерукотворенной иконы Спасителя, – и Святитель рассказал о том, что было с ним на Черном море.

– Доброе дело затеял ты, – сказал пустынножитель, – помоги тебе Господь выполнить его! А чего потребуешь от сына твоего – все готово для тебя.

– Уступи же мне своего возлюбленного Андроника в настоятели для этой обители, – сказал тогда Митрополит.

– Твоя воля, – отвечал Сергий, и святитель, наделив обитель Пресвятой Троицы милостыней, тогда же взял с собой в Москву преподобного Андроника. Обитель была основана в 1361 году на берегу Яузы.

В 1363 году святитель Алексий основал обитель в самом Кремле, в честь чуда Архистратига Михаила, на месте подаренном ему татарской царицей Тайдулой. Это был благодарный памятник чуду, совершившемуся над сей царицей 6 сентября. И для Чудова монастыря, по свидетельству преподобного Иосифа Волоколамского, Митрополит Алексий «испросил честных старцев у Сергия», а других взял из иных монастырей. иэти иноки «жили иночески жизнью духовной, так что многие приходили к ним, старые и юные, и получали пользу».

Мудрые советы смиренного старца и его святая равноангельская жизнь подали святителю мысль приготовить в лице Сергия достойного себе преемника перво-святительской кафедры. Чувствуя ослабление старческих сил своих, он хотел поступить по примеру своего предшественника Митрополита Феогноста, который еще при жизни, вместе с Великим князем, просил Патриарха не назначать себе другого преемника, кроме его, то есть Алексия.

И вот он вызывает к себе в Москву преподобного Сергия, из его любимого уединения. Пеший идет старец-игумен к своему другу Митрополиту: «до глубокой старости любил угодник Божий труды, – замечает при этом летописец, – и никогда не ездил на конях, а всегда ходил пешком».

С любовью встречает святитель пустынного гостя. Среди беседы он вдруг приказывает принести золотой «парамандный» крест, украшенный драгоценными каменьями, и дарит его Сергию.

Смутился смиренный любитель нищеты. Ему и на мысль не приходили такие почести.

– Прости мне, владыко святый, – говорит он с глубоким поклоном святителю, – от юности я не был златоносцем, а в старости тем паче желаю в нищете пребывать.

– Знаю, – отвечает ему старец-митрополит, – знаю, что таково всегда было твое житие, но теперь покажи послушание и прими от нас сей дар в благословение.

Сказав это, он своими руками возлагает на Сергия золотой крест, «как бы в знак обручения святительского сана», и говорит ему:

– Ведаешь ли, преподобный, для чего я теперь призвал тебя и что хочу сделать с тобой?

– Почему могу знать это, господин мой? – скромно отвечает смиренный Сергий.