Авторов Коллектив - Основные произведения иностранной художественной литературы. Азия. Африка

Успех стихов Лаллешвари в Европе во втором десятилетии XX в., как и растущее влияние литератур хинди, бенгали, урду и английской, заставило молодых кашмирских писателей начала столетия обратить большее внимание на родной кашмирский язык. Поворот к жизни и современности определился в творчестве, пожалуй, самого популярного поэта первой половины XX в. Г А. Махджура, а окончательный переход на новые позиции был сделан А. А. Азадом.

Азад родился в деревне Рангар близ г. Бадгам. Первыми книгами, по которым он учился, были книги на персидском и Коран. Затем он выучил урду. Ранние его сочинения были отмечены, что и не удивительно, легким налетом мистицизма, а также подражаниями патриотическим мотивам Махджура. Но если взор Махджура был обращен, так сказать, к прошлому и не выходил за рамки абстрактного гуманизма, то Азад устремляется вперед, решительно встает на сторону трудового народа и рождающегося рабочего класса. Его идеалом становится социалистическое общество — новая эра всеобщего равенства и братства. Азад готов переплавить религиозных идолов в пожаре храмов и мечетей, если они препятствуют прогрессу и единению человечества. Он сурово бичует родовую и сословную гордость, препятствующую демократизации общества. Его стихи зовут к действию и борьбе, к свободе и революции.

Азад предпринял глубокое исследование различных течений кашмирской литературы и органически сочетал в себе все ее самые прогрессивные элементы. В статье «Женщина и революция» он писал: «Каждая революция преобразует культуру и цивилизацию. Литература сопряжена с жизнью и претерпевает обновление на каждой ступени… На каждой ступени жизнь кует новые принципы и отношения… и новую философию».

Азаду чужд пессимизм, примирение с несправедливостью, угнетением и религиозным фанатизмом:

Ряд критиков полагает, что Азад был более одарен, чем Махджур, признанный лучшим кашмирским поэтом XX в. Азад умер в расцвете творческих сил, в возрасте 45 лет. Но он оставил немалое наследие. Опубликованы его «Калам-и-Азад», «Паям-и-Азад» и «Сангармала». Кроме того, им оставлена написанная на языке урду «История кашмирской литературы» («Та-рикхе-Адабият-и-Кашмир»), которая представляет его как ведущего кашмирского литературоведа и критика.

Iqbal S. М., Nirash К. L. The Culture of Kashmir. — New Delhi, 1978. — 244 p.

В литературе малаялам Эжуттаччан (настоящее имя Рамануджан или Щанкаран) был провозвестником бхакти — антифеодального по своей сущности общественно-политического, религиознофилософского и литературного течения.

По преданию, Эжуттаччан родился вблизи Кожикоде в крестьянской семье из касты наяров (по другой версии, из низкой касты шудр), много путешествовал по Индии, изучал санскрит и тамильский язык. Он создал один из лучших в малаяльской литературе свободных переводов «Махабхараты», «Бхагавадгиты» и «Рамаяны». Собственно, это не столько переводы, сколько самостоятельные произведения на эпические темы с собственной трактовкой сюжета, с оригинальными философскими идеями, главная из которых — стремление человеческой души к слиянию с «мировой душой», т. е. основная идея учения бхакти. Это слияние не зависит от касты и веры, оно доступно всякому, кто ведет праведную жизнь.

Народность произведений Эжугтаччана проявилась в том, что в его изображении боги и герои, населяющие древнеиндийский эпос, выглядят, как обыкновенные люди со всеми человеческими доблестями и слабостями. Часто обращение к божествам фигурирует в его поэмах как отражение глубины человеческих чувств. Вот сцена из «Рамаяны» — прощание Каусальи со своим сыном Рамой, отправляющимся в изгнание:

Творчество Эжуттаччана вошло в сокровищницу поэзии малаялам. Его язык, свободный от диалектизмов и в то же время вобравший в себя обороты разговорной речи, свободный от чрезмерного влияния санскрита, стал прообразом языка современной поэзии. Он и сейчас понятен читателям. «Рамаяна» Эжутгаччана стала в индуистских семьях священной книгой, подобно «Рамаяне» Тулсидаса в Северной Индии. До сих пор среди малаяльцев сохранился обычай посещать его дом и брать у порога горсть песка — так глубоко уважение соотечественников к памяти поэта.

Эжуггаччану приписывалось создание современной письменности языка малаялам. Это отразилось в его псевдониме, означающем «отец письменности». Однако современные ученые считают, что алфавит малаялам появился задолго до XVI в.

Menon С. A. Ezuttaccan and his age. — Madras: Madras Univ., 1940.— XIII, 198 p.

Придворный поэт, родился в одной из деревень Малабара (Северная Керала). Но не панегирическими стихами (их почти не сохранилось), а своими глубоко народными по духу произведениями — как на традиционные сюжеты, так и оригинальными — поэт завоевал почетное место в истории малаяльской литературы.

Главное место в творчестве поэта занимают туллали — поэтические произведения на сюжеты из древнеиндийского эпоса, исполнявшиеся под музыку и танцы. Известно 64 туллаля, приписываемые Кунчану, но современные литературоведы считают, что некоторые из них созданы позднее подражателями поэта. В самом подходе Кунчана к рассказам из жизни богов и героев, известных с детства каждому индийцу, ярко выражен глубоко народный, новаторский характер его поэзии. Поэт весьма вольно обращается с героями и событиями, переносит их в современную ему Кералу. Армии демонов у него вооружены ружьями, Рама и Кришна утоляют жажду пальмовым вином и закусывают его рисом с острыми приправами. Изъясняются персонажи туллалей не на благородном санскрите, а на грубоватом, но сочном языке крестьян и ремесленников Кералы, хотя по канонам драматургии малаялам был лишь языком персонажей-простолюдинов. Наиболее популярны туллали «Сказание о Сунде и Упасунде», «Сказание о чудесном цветке», «Освобождение Гаджецдры» и др.

Последний из них примечателен тем, что в нем поэт в аллегорической форме высказывает свое истинное отношение к правителям, презревшим свои обязанности перед подданными. Царь Ицдрадьюмна, непочтительно отнесшийся к мудрецу Агастье, тяжело поплатился за свое высокомерие. В уста Агастьи Кунчан вкладывает мятежные слова, которых трудно ожидать от придворного поэта: