Константин Душенко - Мысли и изречения древних с указанием источника

(Талмуд. Трактат «Гитин», 56б) (93, с.201)

Один из его любимых прислужников просил управительского места для человека, которого выдавал за своего брата; Веспасиан велел ему подождать, вызвал к себе этого человека, сам взял с него деньги, выговоренные за ходатайство, и тотчас назначил на место; а когда опять вмешался служитель, сказал ему: «Ищи себе другого брата, а это теперь мой брат».

(Светоний. «Божественный Веспасиан», 23, 2) (138, с.266)

Тит упрекал отца (Веспасиана), что и нужники он обложил налогом; тот взял монету из первой прибыли, поднес к его носу и спросил, воняет ли она. «Нет», – ответил Тит. «А ведь это деньги с мочи», – сказал Веспасиан.

(Светоний. «Божественный Веспасиан», 23, 3) (138, с.266)

Когда посланцы доложили ему (Веспасиану), что решено поставить ему на общественный счет колоссальную статую немалой цены, он протянул ладонь и сказал: «Ставьте немедленно, вот постамент».

(Светоний. «Божественный Веспасиан», 23, 3) (138, с.266)

Веспасиан, почувствовав приближение смерти, произнес: «Увы, кажется, я становлюсь богом». (Императоров после смерти обожествляли.)

(Светоний. «Божественный Веспасиан», 23, 4) (138, с.266)

Император должен умереть стоя. (Последние слова Веспасиана.)

(Светоний. «Божественный Веспасиан», 24, 1) (138, с.267)

Правитель, который не наказывает доносчиков, тем самым их поощряет.

(Светоний. «Домициан», 9, 3) (138, с.280)

Правителей, которые мало расточают наказаний, следует называть не добрыми, а удачливыми.

(Дион Кассий. «Римская история», 67, 2) (138, с.450)

Когда ему (Нерону) предложили на подпись указ о казни какого-то уголовного преступника, он воскликнул: «О если бы я не умел писать!»

(Светоний. «Нерон», 10, 2) (138, с.220)

Кто-то сказал в разговоре: «Когда умру, пускай земля огнем горит!» – «Нет, – прервал его Нерон, – Пока живу!»

(Светоний. «Нерон», 38, 1) (138, с.215–216)

Пришли вести, что взбунтовались и остальные войска. (...) (Нерон) бросился искать (...) опытного убийцу, чтобы от его руки принять смерть, – но никого не нашел. «Неужели нет у меня ни друга, ни недруга?» – воскликнул он.

(Светоний. «Нерон», 47, 3) (138, с.221)

Какой великий артист погибает! (Последние слова Нерона.)

(Светоний. «Нерон», 49, 1) (138, с.222)

Я был всем, и все это ни к чему. (Последние слова.)

(«Писатели истории августов», Х, 18, 11) (32, с.94)

Оскорбление богов – дело самих богов.

(Тацит. «Анналы», I, 73) (160, с.50)

Пусть ненавидят, лишь бы соглашались.

(Светоний. «Тиберий», 59, 2) (138, с.132)

Оскорбительные о нем стишки он (Тиберий) переносил терпеливо и стойко, с гордостью заявляя, что в свободном государстве должны быть свободны и мысль, и язык.

(Светоний. «Тиберий», 28) (138, с.119)

Наместникам, которые советовали ему обременить провинции налогами, он (Тиберий) ответил, что хороший пастух стрижет овец, но не сдирает с них шкуры.

(Светоний. «Тиберий», 32, 2) (138, с.121)

Сенат предложил назвать именем Тиберия месяц (...), тот ответил: «А что вы будете делать, если у вас будет тринадцать цезарей?»

(Дион Кассий. «Римская история», 57, 18) (138, с.397)

Когда однажды за обедом он (император Тит Флавий) вспомнил, что за целый день никому не сделал хорошего, то произнес (...): «Друзья мои, я потерял день!»

(Светоний. «Божественный Тит», 8, 1) (138, с.271)

Никто еще не убил своего преемника.

(«Писатели истории августов», VI, 2, 2) (32, с.55)

Лучше оставить преступление безнаказанным, чем осудить невиновного.

(«Дигесты Юстиниана», 48, 19, 5) (26, с.401)

Безымянный донос о любом преступлении не должно принимать во внимание. Это было бы дурным примером.

Письмо Плинию Младшему (Плиний Младший. Письма, Х, 97) (124, с.207)

Вручая, по обычаю, префекту претория (...) знак его власти – кинжал, (Траян) неоднократно ему напоминал: «Даю тебе это оружие для охраны меня, если я буду действовать правильно, если же нет, то против меня».

(Аврелий Виктор. «История Рима», II,13, 9) (136, с.90)

(Траян) не разрешал исполнять приказы, данные после долго затянувшихся пиров.

(Аврелий Виктор. «История Рима», II, 13, 9) (136, с.90)

(Луций Вителлий) воскликнул, поздравляя (императора) Клавдия со столетними играми: «Желаю тебе еще не раз их праздновать!»

(Плутарх. «Вителлий», 3, 1) (138, с.247)

* После поражения во II Пунической войне Ганнибал бежал в Сирию. Сирийский царь Антиох показал ему бесчисленные войска, которые он собрал для войны с римлянами, и заставил пройти перед ним эту армию, разукрашенную золотыми и серебряными значками. Он вывел слонов с их башнями и конницу с богатыми попонами, ожерельями и металлическими бляхами на лошадях. А потом спросил Ганнибала: «Не находишь ли ты, что всего этого хватит для римлян?» Ганнибал ответил: «Несомненно, хотя римляне и очень жадны».

(Макробий. «Сатурналии», II, 2) (114, с.348–349)

Когда Ганнибал изгнанником жил при вифинском царе Прусии, он однажды дал царю совет вступить в сражение. Но царь не осмелился на это, так как внутренности принесенного в жертву животного оказались неблагоприятными. И Ганнибал сказал: «Неужели ты куску бычьего мяса предпочитаешь верить больше, чем старому полководцу?»

(Цицерон. «О дивинации», II, 24, 52) (175, с.261–262)

Сципион (...) заговорил о полководцах, и Ганнибал объявил, что лучшим из полководцев был Александр, за ним Пирр, а третьим назвал себя. И тут Сципион, тихо улыбнувшись, спросил: «А что бы ты сказал, если бы я не победил тебя?» – на что Ганнибал ответил: «Тогда бы не третьим, а первым считал я себя среди полководцев».

(Плутарх. «Тит», 21) (127, с.431)

Когда лузитане заявили Тиберию Гракху, что у них продовольствия на десять лет и потому они не боятся осады, Гракх сказал: «Значит, я вас покорю в одиннадцатом году». (...) Лузитане (...) тотчас сдались.

(Юлий Фронтин. «Военные хитрости», III, 5, 2) (162, с.118)

* Государь, который хочет все знать, окажется перед необходимостью много прощать.

(Квинтилиан. «Воспитание оратора», VIII, 5, 1) (75, с.91)

Врага надо побеждать топором (т. е. военными сооружениями).

(Юлий Фронтин. «Военные хитрости», IV, 7, 2) (162, с.155)

Время (...) истощает силу всякой тирании.

(Плутарх. «Катон (Младший)», 58) (128, с.256)

Цезарь один из всех берется за государственный переворот трезвым.

(Светоний. «Божественный Юлий», 53) (138, с.35)

Некоторые предлагали верховный надзор за выборами поручить Помпею, Катон (...) возражал, говоря, что не законам нужно искать защиты у Помпея, а Помпею у законов.

(Плутарх. «Катон (Младший)», 47) (128, с.250)