Константин Душенко - Мысли и изречения древних с указанием источника

Какой-то неразумный человек, не узнав Марка Катона (Младшего), побил его в бане: сознательно никто не поднял бы руку обидеть такого мужа! Когда впоследствии этот человек пришел просить прощения, Катон ответил: «Я не помню, чтобы меня побили».

(Сенека. «О гневе», II, 32) (148, с.144)

Когда однажды он (Лукулл) обедал в одиночестве и ему приготовили один стол и скромную трапезу, он рассердился и позвал приставленного к этому делу раба; тот ответил, что, раз гостей не звали, он не думал, что нужно готовить дорогой обед, на что его господин сказал: «Как, ты не знал, что сегодня Лукулл угощает Лукулла?»

(Плутарх. «Лукулл», 41) (127, с.580)

В войне с кимврами отличилась тысяча воинов из Камерина, и он (Гай Марий) всем им дал права гражданства, не имея на то никаких законных прав; а на упреки заявил, что за лязгом оружия голос законов был ему не слышен.

(Плутарх. «Изречения царей и полководцев», 83, 5) (125, с.546)

(Во время Союзнической войны) Помпедий Силон, пользовавшийся среди италийцев наибольшей властью и влиянием, сказал ему (Марию): «Если ты великий полководец, Марий, выйди и сразись со мной»; на это Марий ответил: «Если сам ты великий полководец, то заставь меня сразиться с тобой против моей воли».

(Плутарх. «Гай Марий», 33) (127, с.476)

Один из молодых трибунов спрашивал его (Цецилия Метелла), каковы его замыслы. Он ответил: «Если бы их знала хотя бы моя рубаха, я бы тут же бросил ее в огонь».

(Плутарх. «Изречения царей и полководцев», 82, 1) (125, с.545)

(Консул Луций Муммий) был настолько невежествен, что, когда по взятии Коринфа грузил для отправки в Италию картины и статуи, выполненные руками величайших мастеров, он велел предупредить сопровождающих, что если они их потеряют, то должны будут вернуть новые.

(Веллей Патеркул, «Римская история», I, 13, 4) (10, с.498)

Крисп Пассиен – человек самый тонкий во всех отношениях из всех, кого я встречал на своем веку, в особенности же тонко разбиравшийся в пороках, говаривал, что перед лестью мы не запираем дверей, а только слегка прикрываем, как делаем перед приходом возлюбленной; нам приятно, если она, придя, распахнет дверь; еще приятнее, если она на своем пути вовсе разнесет ее в щепки.

(Сенека. «О природе», IV, вступление, 6) (148, с.279–280)

Когда Гай (Калигула) спросил его наедине, сожительствует ли Пассиен со своей родной сестрою, как он сам, то Пассиен ответил: «Еще нет», – весьма пристойно и осторожно, чтобы не оскорбить императора отрицанием и не опозорить себя лживым подтверждением.

(Светоний. «Пассиен Крисп», фрагмент) (138, с.321)

Никогда не бывало ни лучшего раба, ни худшего господина. (Пассиен Криспо Калигуле.)

(Тацит. «Анналы», VI, 20) (160, с.209)

У восходящего солнца больше поклонников, чем у заходящего.

(Плутарх. «Изречения царей и полководцев», 88, 5) (125, с.548)

(Однажды, когда Помпею нужно было срочно отплыть в Рим,) поднялась буря, и кормчие не решались сняться с якоря. Тогда Помпей первым взошел на борт корабля и, приказав отдать якорь, вскричал: «Плыть необходимо, а жить – нет!»

(Плутарх. «Помпей», 50) (128, с.93)

О себе самом он (Помпей) смело сказал, что всякую власть он получал раньше, чем ожидал сам, и слагал раньше, чем ожидали другие.

(Плутарх. «Изречения царей и полководцев», 88, 14) (125, с.550)

Катон его сурово корил за то, что он (Помпей) не слушался его, Катона, предупреждений, что не на благо республике будет умножение власти Цезаря; Помпей ответил: «Ты больше был пророком, я больше был другом».

(Плутарх. «Изречения царей...», 88, 13) (125, с.549)

Либо победить, либо умереть свободными. (Помпей, ведя войну против Цезаря.)

(Цицерон. Письма к Аттику, VII, 9, 4) (170, с.178)

Публий, видя Муция, весьма недоброжелательного человека, более грустным, чем обыкновенно, сказал: «Или с Муцием случилось что-нибудь неприятное, или, не знаю с кем, – что-либо хорошее».

(Макробий. «Сатурналии», II, 2) (114, с.349)

Сулла (...) однажды на сходке, когда плохой уличный поэт подбросил ему тетрадку с написанной в честь Суллы эпиграммой (...), тотчас же приказал вручить поэту награду (...), но с условием, чтобы тот впредь ничего не писал!

(Цицерон. «Речь в защиту поэта Архия», 10, 25) (173, с.40)

* Я никогда не делаю больше, чем тогда, когда не делаю ничего, и никогда не бываю менее один, чем тогда, когда я один.

(Цицерон. «О государстве», I, 17, 27) (166, с.59)

Сципион Старший свое свободное от военных и государственных дел время проводил в ученых занятиях, говоря, что на досуге у него особенно много дела.

(Плутарх. «Изречения царей и полководцев», 75, 1) (125, с.535)

Аппий Клавдий, соперничая с ним (Сципионом Старшим) за цензорство, похвалялся, что сам он каждого римского гражданина приветствует по имени, а Сципион не знает почти никого. «Ты прав, – сказал Сципион, – я старался не о том, чтобы всех знать, а о том, чтобы меня все знали».

(Плутарх. «Изречения царей...», 81, 9) (125, с.543)

Хороший полководец, как хороший врач, берется за клинок лишь в крайней надобности.

(Плутарх. «Изречения царей...», 81, 20) (125, с.544–545)

Ни Риму пасть, пока стоит Сципион, ни Сципиону жить, когда Рим падет.

(Плутарх. «Изречения царей...», 81, 23) (125, с.545)

Сципион Африканский (Младший), (...) когда некоторые говорили, что он мало участвовал в боях, заявил: «Мать родила меня повелителем, а не рубакой».

(Юлий Фронтин. «Военные хитрости», IV, 7, 4) (162, с.155)

Кто-то (...) показал ему (Сципиону Младшему) щит с прекрасной отделкой. «Отличный щит, – сказал Сципион, – только римлянину больше пристало полагаться не на то, что в левой руке, а на то, что в правой».

(Плутарх. «Изречения царей и полководцев», 81, 18) (125, с.544)

В изгнании (царь) Тарквиний сказал, что он научился отличать истинных друзей от ложных только теперь, когда уже не в силах воздать по заслугам ни одним, ни другим.

(Цицерон. «О дружбе», 15, 52) (165, с.419)

Когда Публий Корнелий, считавшийся человеком жадным и вороватым, однако же храбрецом и хорошим полководцем, благодарил Гая Фабриция за то, что тот, его враг, выдвинул его в консулы, да еще во время большой и тяжелой войны, Фабриций сказал: «Нечего тебе меня благодарить, просто я предпочел быть ограбленным, чем проданным в рабство».

(Цицерон. «Об ораторе», II, 66, 268) (174, с.185)

Когда (консулу) Фабрицию посол эпирцев Киней давал в дар большое количество золота, он не взял его, сказав, что предпочитает повелевать владеющими золотом, чем владеть им.

(Юлий Фронтин. «Военные хитрости», IV, 3, 2) (162, с.147)