Пётр Червинский - Негативно оценочные лексемы языка советской действительности. Обозначение лиц

Большой толковый словарь русского языка. Гл. ред. С. А. Кузнецов. Санкт-Петербург 2000

Словарь русского языка в 4-х томах. Гл. ред. А. П. Евгеньева, 2-е изд. Москва 1981—1984

Толковый словарь русского языка. Под ред. Д. Н. Ушакова (т. I – IV). Москва 1935—1940

Русский семантический словарь. Толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений. Под общей ред. Н. Ю. Шведовой. Т. I (III). Москва 1998 (2003)

Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный (т. 1—2). Москва 2000

Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Толковый словарь языка Совдепии. Санкт-Петербург 1998

Толковый словарь русского языка конца ХХ в. Языковые изменения. Гл. ред. Г. Н. Скляревская, Санкт-Петербург 1998

Росси Ж. Справочник по ГУЛАГу. В двух частях. Изд. 2-е, доп. Москва 1991

Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. В четырех томах. Москва 2000 (по 2-му изд. 1880—1882 гг.)

Химик В. В. Большой словарь русской разговорной экспрессивной речи. Санкт-Петербург 2004

Елистратов В. С. Словарь русского арго (материалы 1980—1990-х гг.). Москва 2000

Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона (речевой и графический портрет советской тюрьмы). Авторы-составители Д. С. Балдаев, В. К. Белко, И. М. Исупов. Москва 1992

Квеселевич Д. И. Толковый словарь ненормативной лексики русского языка. Москва 2003

Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Большой словарь русского жаргона. Санкт-Петербург 2000

Никитина Т. Г. Молодежный сленг. Толковый словарь. Москва 2003

Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Словарь русской брани. Матизмы, обсценизмы, эвфемизмы. Санкт-Петербург 2004

Ермакова О. П., Земская Е. А., Розина Р. И. Слова, с которыми мы все встречались: Толковый словарь русского общего жаргона. Москва 1999

Флегон А. За пределами русских словарей. 3-d ed. London (1973)

Словарь иностранных слов. Гл. ред. Ф. Н. Петров. 9-е изд. Москва 1982

Словарь современного русского литературного языка. Под ред. В. И. Чернышева. Т. 1—17. Москва-Ленинград 1948—1964

Большая советская энциклопедия. Гл. ред. С. И. Вавилов – Б. А. Введенский. Т. 1—51. Москва 1949—1958

Малая советская энциклопедия. Энциклопедический словарь в трех томах. Гл. ред. Б. А. Введенский. Москва 1955

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Т. 1—4: пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. Под ред. и с предисл. Б. А. Ларина. 2-е изд. Москва 1986—1987

Черных П. Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. 3-е изд. (т. I – II) Москва 1999

Преображенский А. Г. Этимологический словарь русского языка. 2-е изд. (т. I – II) Москва 1959

Срезневский И. И. Материалы словаря древнерусского языка (т. I – III). Москва 1958

Латинско-русский словарь. Сост. И. Х. Дворецкий и Д. Н. Корольков. Под общ. ред. С. И. Соболевского. Москва 1949

Вейсман А. Д. Греческо-русский словарь. Репринт 5-го изд. 1899 г. Москва 1991

Виноградов В. В. История слов. Москва 1999

Большой англо-русский словарь. Под общ. рук. И. Р. Гальперина, 3-е изд. (т. 1—2) Москва 1979

Французско-русский словарь. Сост. К. А. Ганшина. 6-е изд. Москва 1971

Немецко-русский, русско-немецкий словарь. Под ред. И. Бёме и В. Байкова. Санкт-Петербург 2000

Скворцова Н. А., Майзель Б. Н. Итальянско-русский словарь. 3-е изд. Москва 1977

Старославянский словарь (по рукописям X – XI веков). Под ред. Р. М. Цейтлин, Р. Вечерки и Э. Благовой. 2-е изд. Москва 1999

Зализняк А. А. Грамматический словарь русского языка. Словоизменение. Москва 1977

Słownik wyrazów obcych PWN. Oprac. L. Wiśniakowska. Warszawa 2004

Изучение всякой функциональной формы национального языка предполагает, по-видимому, началом (и завершением) определение ее специфики, с характеристикой сходств и отличий от того общего, частью которого она является. Язык советской действительности, рассматриваемый в данной статье с точки зрения семантических категорий, сопровождавших оценку в нем человека, может быть интерпретирован как такая форма по отношению к русскому языку.

Не вдаваясь в теоретические подробности и не стремясь его как-то более или менее точно определить – как язык (или только дискурс) политизированный, идеологизированный, тоталитарный, пропагандистский, официальный, партийный, как новояз (nowomowa, newspeek), квази-, псевдоязык [Seriot 1986], [Weiss 1986], [Głowiński 1990], [Купина 1995], [Земская 2000], не возражая в принципе, но и не принимая для себя никакого из этих определений, попробуем подойти к явлению несколько с иной стороны, точнее, двух разных сторон. Во-первых, как к узуальной форме национального, русского в данном случае, языка, поскольку таковым он в известный период времени был 1 1 Ср. подобный подход в [Zaslawsky, Fabris 1982] , а во-вторых, изнутри его самого, на выбранном для анализа материале постаравшись определить, на основе каких смысловых и оценочных механизмов он действовал. А поскольку идеологизованность, во многом сознательно создаваемая и вводимая, политическая и оценочная ангажированность его единиц [Ермакова 2000], несомненно, являлись определяющим и характеризующим свойством данного языка, определение указанных механизмов может дать представление не только о нем самом, но и о возможном действии всякой идеологически, мировоззренчески и когнитивно заряженной узуальной формы национального языка, к каковым относятся языки политики в любом из своих проявлений.

Подходя к языку советской действительности как к узуальной форме русского языка, следует оговориться в том отношении, что интересовавший нас материал интерпретировался, с одной стороны, как материал языка советского времени в целом, не только в его официально-публицистическом представлении, а с другой, как материал языка, заряженного «советским» в языковых своих формах и речевых проявлениях. Степень и виды такого пронизывающего вхождения советского языка в русский язык, пропитанности его советскостью, различны, неоднозначны и далеко не всегда очевидны в своих результатах и оформлениях. Исследователи, обращая внимание в первую очередь и в основном на броские или уродливые внешние признаки языка советской эпохи [Шарифуллин 1990], [Горбаневский 1992], [Зильберт 1994], не замечают, как правило, скрытого, незаметного действия его особым образом ориентированных парадигм языкового сознания, языковой ментальности, воплощаемых далее в формах и способах порождения и восприятия языка. Не стоит, по-видимому, преувеличивать названное явление, неизбежно себя изживающее вместе с меняющимися общественными условиями [Клемперер 1998], но, не преувеличивая и не демонизируя, имеет смысл выявлять и описывать. Для самых разных причин и целей, но хотя бы уже потому, что произведенный, беспрецедентный в своих социальных последствиях и масштабах, эксперимент, в данном случае над языком, следует объективно представить и осознать.