Карлос Кастанеда - Путешествие в Икстлан [Альтернативный перевод]

Мой душевный подъем и радость настолько переполнили меня, что я заплакал. Дон Хуан прав. Он всегда был прав. Я живу в таинственном мире. И как любой другой, я — исключительно таинственное существо, и в то же время я — не важнее, чем жук. Тыльной стороной кисти я вытер глаза, и когда я тер их, то увидел человека или что-то, по форме напоминавшее силуэт человека. Справа, метрах в сорока. Я сел и попытался рассмотреть, кто это. Но мешало золотисто-желтое сияние, висевшего над самым горизонтом солнца. В этот момент послышался странный гул, похожий на далекое гудение реактивного самолета. Когда я сосредоточил свое внимание на этом звуке, он сделался громче и пронзительнее, постепенно перейдя в резкое металлическое жужжание, а потом смягчился и стал странным и гипнотически мелодичным, похожим на вибрации электрического тока. В воображении возник образ двух сближавшихся заряженных сфер или двух трущихся друг о друга заряженных металлических кубов, которые замирают, когда стороны их точно совпадают, издавая при этом глухой звук. Я еще раз напрягся, пытаясь разглядеть человека, который словно прятался от меня. Но увидел только что-то темное среди кустов. Я прикрыл глаза от солнца рукой и понял, что там никого не было, только игра света и тени в ветвях чапараля.

Я отвел глаза и увидел койота. Он спокойно трусил по каменистому плато и был около того места, где я, как мне показалось, видел человека. До него было метров пятьдесят. Он бежал на юг, но потом остановился, повернулся и пошел ко мне. Я пару раз крикнул, надеясь его отпугнуть. Безрезультатно. Я забеспокоился. А вдруг он — бешеный? Койот приближался. Я даже подобрал несколько камней на случай, если он вздумает напасть. Когда койот был метрах в трех от меня, я заметил, что он нисколько не возбужден и даже наоборот — совершенно спокоен и ни капельки меня не боится. Он замедлил шаг и в полутора метрах от меня остановился. Мы молча смотрели друг на друга, а потом койот подошел еще ближе. Его карие глаза смотрели ясно и дружелюбно. Я сел на камень. Койот стоял совсем близко, почти касаясь меня. Я был ошеломлен. Мне никогда не доводилось видеть дикого койота так близко. Единственное, что пришло мне в этот момент в голову — с ним поговорить. Я заговорил так, как разговаривают со знакомой собакой. А потом мне показалось, что койот отвечает. Я даже был абсолютно уверен: койот что-то сказал. Я был в недоумении, но времени на то, чтобы разбираться, у меня не было, потому что койот «заговорил» опять. Он не произносил слова в том виде, как человек. Это было скорее «чувством» того, что он говорит. Но это не было похоже на то чувство, которое возникает у человека, когда животное, кажется, общается с хозяином. Он на самом деле заговорил, он сформулировал вполне определенную мысль и выразил ее в виде чего-то, весьма напоминающего законченную фразу. Выглядело это примерно следующим образом:

— Ну что, как поживаешь, койотик? — спросил я.

Мне показалось, что я услышал ответ:

— Нормально. А ты?

Я оторопел. Койот повторил. Я от удивления вскочил на ноги. Койот не шевелился. Даже мой внезапный прыжок не произвел на него никакого впечатления, он по-прежнему дружелюбно смотрел на меня ясными глазами. Потом он улегся на живот, склонил голову набок и спросил:

— Почему ты боишься?

Я опустился на камень, и между нами состоялась беседа — самая невообразимая и странная, из всех, какие мне когда-либо доводилось вести. В конце он спросил:

— Что ты здесь делаешь?

Я ответил, что пришел в эти горы, чтобы «остановить мир».

Койот сказал:

— Qua bueno!

Тут я осознал, что это — какой-то двуязычный койот. Существительные и глаголы в его фразах были английскими, а союзы, междометия и некоторые другие части речи — испанскими. В голову пришло, что это — койот Чикано. Я засмеялся — уж очень абсурдной была вся ситуация в целом. Я хохотал все сильнее и довел себя почти до истерики. Вся тяжесть и несуразность происходящего вдруг разом обрушилась на меня, и разум мой пошатнулся. Койот встал на ноги. Глаза наши встретились. Я неподвижным взглядом смотрел ему прямо в глаза и чувствовал, что они словно притягивают меня. Вдруг койот засветился. Он начал сиять. Словно в сознании всплыли события десятилетней давности, когда под действием пейота я наблюдал превращение обыкновенной собаки в дивное светящееся существо. Как будто койот пробудил во мне воспоминания, и образы прошлого возникли перед глазами и наложились на фигуру койота. Койот был текучим, жидким светящимся существом. Его свечение ослепляло. Я хотел прикрыть глаза руками, но не мог пошевелиться. Светящееся существо прикоснулось к какой-то неопределенной части меня, и мое тело ощутило настолько восхитительное, неописуемое тепло и благополучие, как если бы это прикосновение взорвало меня. Я был прикован к месту. Я не чувствовал своих стоп или ног, или других частей тела, но в то же время что-то поддерживало меня в вертикальном положении.

Я не имею понятия, сколько я оставался в этом положении. И светящийся койот, и вершина холма, на которой я стоял, уже давно куда-то исчезли. Не было ни ощущений, ни мыслей. Все отключилось, и я свободно плыл.

Вдруг мое тело почувствовало удар, и его окутало что-то, что зажгло меня. Затем я осознал, что на меня падают лучи солнца. Я слабо различал далекие горы на западе. Солнце было уже над самым горизонтом. Я посмотрел прямо на него и увидел «линии мира». Я действительно воспринимал необычайное изобилие светящихся белых линий, пересекавших все вокруг меня. Я подумал было, что это солнечный свет так рассеивается ресницами. Я моргнул и взглянул еще раз. Линии были очень устойчивы и непрерывны. Они лежали на всем и проходили сквозь все. Я повернулся, разглядывая новый удивительный мир. Картина линий устойчиво сохранялась, даже когда я не смотрел в сторону солнца.

В экстазе я стоял на вершине холма целую вечность. Может быть, объективно все событие продолжалось всего лишь несколько минут, в течение которых солнце опускалось к горизонту, но мне казалось, что прошла вечность. Я чувствовал, что из мира и из моего тела вытекало что-то теплое и успокаивающее.

Я знал, что раскрыл тайну. Все так просто. Поток неведомых ранее чувств переполнил меня. Никогда в жизни не испытывал я такой дивной эйфории, такой умиротворенности, такого всеохватывающего понимания. Но в то же время тайна, которую я постиг, была невыразимой, ее невозможно было облечь в слова. И даже в мысли. Однако мое тело знало ее.

Потом я либо заснул, либо потерял сознание. Придя в себя, я обнаружил, что лежу на камнях. Мир был таким, каким я привык его видеть. Темнело. Я отправился к машине.

Я приехал к дому дона Хуана на следующее утро. Я спросил, где дон Хенаро, и дон Хуан ответил, что тот отправился куда-то недалеко по своим делам. Я сразу же рассказал дону Хуану о том, что со мной приключилось. Он слушал с неподдельным интересом, а когда я закончил, сказал: