Карлос Кастанеда - Путешествие в Икстлан [Альтернативный перевод]

— Ты просто остановил мир.

Мы немного помолчали, а потом дон Хуан сказал, что я должен поблагодарить дона Хенаро за помощь. Казалось, дон Хуан очень мною доволен, что было не совсем обычным. Он похлопывал меня по спине и улыбался.

— Но говорящий койот — это же непостижимо! — сказал я.

— Это не было разговором, — сказал дон Хуан.

— Что же тогда это было?

— Твое тело впервые смогло понять. Но тебе не удалось осознать, что, прежде всего, это был не койот, и что он, разумеется, не говорил с тобой так, как разговариваем между собой мы.

— Но койот действительно говорил, дон Хуан!

— Говоришь ты. И делаешь это сейчас в своей обычной идиотской манере. После стольких лет мог бы соображать получше. Вчера ты остановил мир. И, может быть, даже увидел. Волшебное существо сказало тебе что-то, и твое тело оказалось способным это понять, так как мир рухнул.

— Мир был таким же, как сегодня, дон Хуан.

— Нет. Сегодня койоты ничего тебе не рассказывают, и ты не можешь видеть линий мира. Вчера ты сделал все это просто потому, что кое-что остановилось в тебе.

— Что остановилось во мне?

— Вчера в тебе остановилось то, что люди говорили тебе о том, каким является этот мир. Видишь ли, с момента нашего рождения люди говорят нам, что этот мир такой-то и такой-то, что он то-то и то-то. И, как и следовало ожидать, у нас нет другого выбора, кроме как видеть мир таким, каким люди сказали нам, что он является.

Мы переглянулись.

— Вчера мир стал для тебя таким, каким маги сказали тебе, что он является, — продолжал он. — В том мире койоты разговаривают, так же как и тот олень, о котором я рассказывал тебе, так же как и гремучие змеи, деревья и все другие живые существа. Но я хочу, чтобы ты научился видеть. Наверно, ты уже понял, что видение происходит только тогда, когда тебе удается проскользнуть в щель между мирами — миром людей и миром магов. Сейчас ты увяз в средней точке между этими двумя мирами. Вчера ты поверил в то, что койот с тобой разговаривал. Точно так же в это поверил бы маг, который не видит . Но тот, кто видит , знает, что верить в это, значит быть связанным миром магов; так же как и не верить в то, что койоты разговаривают, значит быть связанным миром людей.

— Ты хочешь сказать, что ни мир магов, ни мир обычных людей не являются реальными?

— Они реальны. Они могут на тебя воздействовать. Вчера, например, ты вполне мог спросить того койота о чем угодно, и он обязан был тебе отвечать. Единственное, что грустно, — койоты ненадежны. Они все — обманщики. Такова твоя судьба — не иметь надежного друга среди животных.

Дон Хуан объяснил, что койот теперь станет моим приятелем на всю жизнь и что в мире магов иметь койота в качестве спутника считается нежелательным положением дел.

Он сказал, что было бы идеально, если бы я вчера беседовал с гремучей змеей, поскольку они потрясающие спутники.

— На твоем месте, — сказал он, — я бы ни за что не доверился койоту. Но ты — не такой, как я. Ты даже можешь стать койотным магом.

— Койотный маг — это что такое?

— Тот, кто извлекает много полезного из общения со своими братьями-койотами.

Я хотел задать ему несколько вопросов, но он жестом прервал меня.

— Ты видел линии мира. Ты видел светящееся существо. Ты уже почти готов к встрече с союзником. И ты, разумеется, знаешь, что тот человек, которого ты видел в кустах, был союзником. Ты слышал его рев, похожий на звук реактивного самолета. Он будет ждать тебя на краю той равнины, куда я отведу тебя.

Мы долго молчали. Дон Хуан сидел, сложив руки на животе и едва заметно шевеля большими пальцами.

— Хенаро тоже должен будет пойти с нами к той долине, — неожиданно произнес он. — Он тот, кто помог тебе остановить мир .

И дон Хуан пронзительно на меня взглянул.

— Я скажу тебе еще кое-что, — сказал он и засмеялся. — Сейчас это действительно имеет значение. В тот день Хенаро никуда не убирал твою машину из мира обычных людей. Он просто заставил тебя смотреть на мир так, как это делают маги. А в том мире твоей машины не было. Хенаро хотел ослабить твою уверенность. Его клоунада говорила твоему телу об абсурдности попыток все понять. И, когда он запустил своего шляпного змея, ты уже почти видел. Ты нашел свою машину, и ты находился в обоих мирах. А хохотали мы с ним так, что чуть не полопались, из-за того, что ты на полном серьезе думал, что везешь нас к дому с того места, где, как тебе казалось, ты нашел свой автомобиль.

— Но как он заставил меня видеть мир так, как это делают маги?

— Я был с ним. Мы оба знаем тот мир. Если человек знаком с тем миром, то все, что ему требуется, чтобы вызвать его, это использовать то дополнительное кольцо силы, которым, как я тебе говорил, обладают маги. Он занял тебя переворачиванием камней, чтобы отвлечь твои мысли и дать телу возможность увидеть.

Я сказал дону Хуану, что события последних трех дней необратимо разрушили мое представление о мире. Никогда за все десять лет обучения я не был настолько потрясен, даже когда принимал психотропные растения.

— Растения силы — только помощь, — сказал дон Хуан. — Реальное значение имеет лишь осознание телом того, что оно способно видеть . Только тогда человек способен разобраться в том, что мир, на который мы смотрим ежедневно, — лишь описание. Моим намерением было показать тебе это. К сожалению, у тебя осталось очень мало времени до того, как союзник схватит тебя.

— А союзник должен схватить меня?

— Нет способа избежать этого. Для того, чтобы видеть, необходимо научиться смотреть на мир так, как это делают маги. Для этого необходимо вызвать союзника. А когда его вызвали, он приходит.

— Не мог бы ты научить меня видеть , не вызывая союзника?

— Нет. Для того, чтобы видеть, нужно научиться смотреть на мир каким-нибудь иным способом, а другого способа, кроме магического, я не знаю.

Дон Хенаро вернулся около полудня. По настоянию дона Хуана мы все втроем сели в машину и отправились к горам, в которых я был накануне. Мы прошли по той же тропе, но не остановились на высоком плато, как сделал я, а двинулись дальше в горы. Мы поднимались все выше и выше, пока наконец не достигли одной из вершин первой, низкой цепи гор. Потом мы начали спускаться в долину.

На вершине высокого холма мы остановились отдохнуть. Дон Хенаро выбрал место для привала, и я автоматически уселся лицом к ним. Дон Хуан сел справа от меня, дон Хенаро — слева. Таким треугольником мы располагались всегда.

После короткого весеннего ливня чапараль изумительно поблескивал свежей зеленью.

— Хенаро собирается кое-что рассказать тебе, — неожиданно сказал мне дон Хуан. — Он расскажет тебе о том, как впервые встретился со своим союзником. А, Хенаро?