Эндррю Коллинз - Мистерия созвездия Лебедя

За много лет до этого философ и писатель Теренс Маккенна и его брат Деннис путешествовали по джунглям Южной Америки, где встречались с шаманами, которые ели волшебные грибы, а также пили и курили аяуаску в «героических» дозах. Очень скоро братья убедились, что галлюциногенные вещества, такие, как псилоцибин и аяуаска, были средствами, позволявшими разуму общаться с другими формами жизни во Вселенной, как во внутреннем космосе — «гиперкосмосе», как называл его Маккенна, так и во внешнем. Он также был удивлен повторяемостью ощущений — многие из тех, кто употреблял DMT, оказывались в странном мире, населенном существами, которых он называл «самопреобразующимися механическими эльфами», которые представлялись в виде инкрустированных драгоценными камнями стеклянных сфер, постоянно трансформирующихся, то есть меняющих форму. Если DMT выделить, очистить, а затем вдыхать вместе с дымом, то оказываешься в ярко освещенной палате больницы, где похожие на карликов существа сразу же начинают изучать тебя — как в классических историях о «похищении инопланетянами».

Из-за американских законов, не разрешающих исследовать запрещенные вещества, возможности галлюциногенов, выделенных из растений и грибов, практически неизвестны. Тем не менее в 1990 году Рик Страссман, ассоциированный профессор психиатрии медицинского факультета университета Нью-Мексико в Альбукерке, впервые за двадцать лет провел в США исследования, посвященные влиянию галлюциногенных веществ на мозг человека. Он предложил добровольцам испытать на себе действие DMT и всего за пять лет ввел около 400 доз препарата шестидесяти испытуемым из разных слоев общества. Их ощущения тщательно записывались и анализировались.

Открытия, которые сделал Страссман во время экспериментов в комнате 531 — там испытуемые получали назначенную дозу и ждали, что произойдет, — оказались абсолютно неожиданными. Большой процент добровольцев постоянно оказывался в параллельных мирах, как они это называли, где их прибытия ждали похожие на эльфов существа или механические насекомые. Очень часто испытуемые контактировали и общались с этими существами в футуристических медицинских кабинетах, где те яростно удаляли нездоровые части тела, как бы совершая ритуал астрального «освобождения от тела». И хотя некоторые видения, посетившие испытуемых Страссмана, имели культурную или контекстную основу, большая их часть оказалась уникальной и независимой.

В своей неоднозначной книге «DMT: Духовная молекула» (2001) Страссман сделал следующий вывод о природе якобы объективных встреч испытуемых с другой реальностью:

Я был убежден, что эти ощущения представляли собой галлюцинации, хотя и очень сложные… Однако объекты исследований упорно отвергали биологические объяснения, поскольку такие объяснения принижали силу, постоянство и неоспоримость их встреч. Разве можно поверить, что участки мозговой ткани, активизируясь, вызывают к жизни встречи с существами из других миров? {641} 641 Strassman, DMT: The Spirit Molecule, стр. 200.

Испытуемые также отвергали другие логические объяснения своих ощущений. Они отрицали, что либо грезили наяву, либо видели галлюцинации, символический смысл которых составляли желания, страхи и нерешенные проблемы. Одни добровольцы просто пожимали плечами и признавали, что все это лишь действие наркотика, другие оставались в твердом убеждении, что это был реальный и очень яркий опыт в некой альтернативной реальности, существовавшей параллельно нашему миру. Страссман был вынужден признать:

Как их воображение могло породить картины, казавшиеся более реальными, чем происходящее на самом деле? И если все это реальность, то как жить дальше, зная о существовании множества невидимых миров, населенных разумными формами жизни? Кто эти существа? Какова природа их взаимоотношений с добровольцами после того, как они вступили в контакт? {642} 642 Там же, стр. 201.

Страссман — ученый, поначалу веривший, что вызванные DMT путешествия являются просто галлюцинациями. Однако в конечном итоге он пришел к выводу, что переживания испытуемых были реальными. Более того, ощущение, что ты попал в другой мир и встречаешься с неземными существами, настолько распространено в психоделических опытах, что можно не сомневаться в том, что подобные встречи имели место среди примитивных культур всего мира на протяжении многих тысяч лет. Более того, если мы признаем это, то отпадут всякие сомнения, что наши предки эпохи раннего неолита, жившие в Верхней Месопотамии, испытывали то же самое во время предполагаемых путешествий на небо, куда они попадали при помощи космической оси, отождествлявшейся с созвездием Лебедя. Еще раньше шаманы Западной Европы, жившие в эпоху палеолита, по всей видимости, встречали похожих неземных существ — стены пещер полны изображений химер, териантропов, змей и антропоморфных (человекоподобных) фигур. И хотя они не видели того, что ожидаем увидеть мы в такой ситуации, мне кажется, что их основные ощущения были очень похожими.

Если Нарби прав и некая форма двухсторонних нелокальных коммуникаций может существовать между коллективным сознанием ДНК разных форм жизни, то не могла ли жизнь зародиться за пределами Земли (именно к такому выводу начинают склоняться ученые)? Эта будоражащая воображение теория известна под названием панспермии («семена везде») и была выдвинута еще в V веке до н. э. греческим философом Анаксагором (приблизительно 500–428 гг. до н. э.) из Клазомены, небольшого городка неподалеку от Смирны на территории современной Турции. Он считал, что семена жизни заполняют весь космос, а не только Землю {643} 643 Sider, The Fragments of Anaxagoras, фрагмент B4a, где говорится о семенах жизни в других местах и о населенных мирах, похожих на наш (см. стр. 92, 97–98, 102). См. также Joseph, Astrobiology, стр. 55, 58, где изложена еще одна точка зрения на теорию Анаксагора о панспермии. . Любопытно также, что Анаксагор, идеи которого оказали влияние на Сократа и Платона, представлял эти «семена» не в виде молекул, а как настоящие семена, содержащие сущность самой жизни.

Панспермия могла бы стать общепринятой теорией происхождения жизни, если бы философ Аристотель (384–322 гг. до н. э.) не выдвинул гипотезу о самопроизвольном зарождении жизни на Земле, которая выглядела более логично и которая составляла основу мировоззрения вплоть до XIX века, когда ее окончательно опроверг французский химик Луи Пастер (1822–1895).

Следствием работ Пастера в области микробиологии (в том числе доказавших, что инфекционные заболевания вызываются микробами) стали многочисленные теории происхождения клеточной жизни, однако идея панспермии пережила второе рождение только в 1903 году. Шведский специалист в области физической химии нобелевский лауреат Сванте Август Аррениус (1859–1927) заявил, что жизнь на Земле возникла из микроскопических спор, которые распространялись в космическом пространстве благодаря давлению света, излучаемого звездами {644} 644 Arrhenius, ‘The Propagation of Life in Space’, DU 7 (1903), стр. 481. Перепечатано в Goldsmith, The Quest for Extraterrestrial Life, стр. 32–33. .