Светлана Левантович - Тантры о Едином. Воздействия и взаимодействия

Полвека я записываю свои мысли в прозе и в стихах: история, философия, драмы, романы, предания, сатиры, оды и песни – я все попробовал. Но я чувствую, что не сказал тысячной доли того, что есть во мне. Когда я сойду в могилу, я смогу сказать, как многие другие: «Я закончил свой труд». На следующее утро мой труд начнется снова. Могила не тупик: она – переход. Она закрывается в сумерки. И снова открывается на рассвете… (Философия жизни)

Гюстав Флобер (Франция, 1821 – 1880)

«Мне кажется…, что я существовал всегда! Я вижу ясно себя в различные времена истории, занимающимся различными ремеслами, человеком с различной судьбой… многое было бы объяснено, если бы мы знали нашу подлинную генеалогию (письмо к Жорж Санд).

Ромен Ролан (Франция, 1866 – 1944).

«Внешние факторы приносили мне только реализацию моего собственного сознания, которое я замечал, но не имел к нему ключа. Ни Шекспир, ни Бетховен. ни Толстой не открыли мне ничего нового, кроме „Сезам, откройся!“ моего собственного подземного города, моего Геркуланума, спящего под лавой. И я уверен, что он спит в глубине многих вокруг нас. Но они не знают о его существовании – так же, как я не знал. Не раз я цитировал по памяти, хотя и не полностью, уроки мысли, полученные когда-то (но от кого?) Это было в одном из моих давних существований…» («Пороги новой Индии»)

Эдгар По (США, 1809—1849).

«Мы бродим среди судеб нашего земного существования, нас сопровождают смутные воспоминания о более широкой Судьбе – но она всегда с нами. Об очень далекой, бесконечной, величественной… Судьбе прошедших времен.

Наша юность особенно полна таких снов, но мы никогда не ошибаемся. Мы знаем, что это не сны. Мы знаем, что это – воспоминания. («Эврика»)

Итак, уважаемый читатель, если ты еще не перелистнул страницу, то скорее всего понял, что Запад в лице выдающихся своих представителей всегда разделял восточную идею о реинкарнации. А мыслители древности возможно, никогда не бывали в Индии, ничего не слышали о индийской философии, не знали санскрита, но, опирались на свои переживания. Именно те его представители, которые и тогда были больше официального научного представления. Ибо невозможно повторить эксперимент сотворения и объективно доказать существование реинкарнации. Так же невозможно доказать и отсутствие реинкарнации, потому что она существует только в нашем субъективном восприятии и памяти как мистический опыт. И, возможно, что в Индии – это признанный опыт, а в Европе он противоречит официальной христианской доктрине и его приходится скрывать. Самые свободные граждане Запада – его писатели и ученые просто могут себе позволить сказать правду о своей действительной мистической жизни. И мы с вами, сейчас живущие, можем это не прятать. Ведь уже не Советский Союз, где существовало лишь одно правильное мнение, а другие ошибались… И это не просто слова, а Судьба человека: действительный жизненный опыт, таланты и способности, что я могу и наоборот. Понимание и принятие себя, как возможность расти и проявляться глубоко, затрагивая внутреннюю суть Духа. К тому же, если опереться на такую силу, то многие трудности и преграды могут быть пройдены легче и свободнее, чем у тех людей, что сейчас опираются на социальную жизнь и не в лучший ее период теряют надежду и перспективу реализации. Человек всегда задавал, и во все времена будет задавать себе главный вопрос: Кто я, откуда возник и для чего? Но, как только видение прошлых жизней начинает проявляться в снах и дежавю настоящего, маленький человек начинает понимать, как много сил и внимания Провидение вложило и еще собирается вкладывать в его личную реализацию и счастье. Он понимает, какой он большой там, внутри. Больше тела, времени, жизни и смерти.

Мои исследования кармы начались с книг С. Н. Лазарева и недолгой совместной работы А. Г. Свияшем. И так как я психолог, то представляю себе хранилище кармы в нашем подсознании как информационную базу данных о пережитом опыте. Когда мы что-либо переживаем, информация о переживании записывается на эмоцию, последняя уходит в подсознание и создает там «файлы», «диски», «порталы» информации.

Есть люди, которые в силу своего особого развития способны читать эту информацию. Я имею четыре социальных диплома, два высших образования и два средних специальных, два технических и два – гуманитарных. Но работаю парапсихологом. Сегодня я получаю около 20 писем в неделю и так как вопросы в письмах, информация о судьбах людей и проблемах повторяется, мне хотелось бы в этой статье вывести некоторые общие тенденции века и времени, в котором мы живем.

При этом я понимаю, что индивидуальный опыт каждой души

все равно остается уникальным и неповторимым ее достоянием.

Сочетание прошлых жизней, характер культур, через которые

проходило развитие и обусловленность, личный набор талантов

и способностей, задача в обществе – все это можно увидеть только на индивидуальном приеме.

Разводя философские категории индивидуального и общего, мы можем получить о себе более полную информацию и, соответственно, лучше увидеть реальность. Чем ярче индивидуальность, тем непонятнее для нее состояние коллектива. Это единство и борьба противоположностей. Запад формирует индивидуальное мышление, Восток – коллективное. Если душа жила на Западе и воплотилась вдруг в России – конечно у нее с этим будут проблемы. Ей всегда хочется на Запад назад, там ей безопаснее. А восточным душам нравится ходить строем. Что делать тем, у кого вообще нет своего мнения? Это диалектика.

Мое видение – это, конечно же, реальность субъективная и трансцендентная. Потому что объективную, я надеюсь, каждый из нас может видеть сам. Но человек – это три пространства сразу: он – объект (тело), субъект (психика) и трансцендент (Сознание и Подсознание).Если он какое-то из своих пространств не посещает сознанием,

то там все тоже существует, но существует бессознательно…

Каждый новый век условия жизни на Земле меняются, новое

общество выбирает другие одежды: правила и условия жизни,

нормы морали, критерии успешности. Появляются новые герои

современности, в их комплексный образ напряженно всматривается искусство, стремясь описать свое время, разгадать его задачи, увидеть отличия от прошедших веков. И новому веку кажется, что он не повторяет предыдущие. Однако несмотря на то, что все течет и меняется, за формой совершенно неподвижно маячит ее смысл. Если мы можем абстрагироваться от того, что делают люди и увидеть, для чего они это делают, то вдруг мы начинаем понимать, что ничего не меняется. Есть глубинные причины, которые действуют каждый век одинаково. Нам кажется, что мы более образованные и талантливые, чем наши отцы и деды, у нас больше выбора и возможностей, выше старт и жизнь, несомненно, сложится успешнее. Но вот проходит 20—