Сергей Гордеев - Проповеди царя Соломона

76. Чего еще искала душа моя, и я не нашел? Только понял я, что Бог сотворил человека правильным, но люди пустились во многие грехи. Кто – мудрый и кто понимает значение вещей? Мудрость человека просветляет, а суровость меняет лицо его. Я говорю: «Слово царское храни, и это ради клятвы пред Богом. Не спеши уходить от лица его и не упорствуй в худом деле». Это потому, что Бог все видит и, что захочет, все может сделать. Где слово царя, там и власть. Но кто скажет ему: «Что ты делаешь?» Соблюдающий заповедь не испытает никакого зла. Сердце мудрого знает время и закон, потому что для всякой вещи есть свое время и закон. Неразумному человеку великое зло от того, что он не знает, что и когда будет и как это будет? А кто подскажет ему?

77. Человек лукавый, человек нечестивый ходит со лживыми устами, мигает глазами своими, говорит ногами своими, дает знаки пальцами своими. Но одно только коварство в сердце его: он умышляет зло во всякое время, и сеет раздоры. Зато внезапно придет погибель его, и он вдруг будет разбит без исцеления. Друг мой! Любая заповедь есть светильник, а наставление – свет. Все назидательные поучения – путь к жизни, чтобы остерегать тебя от чар негодной женщины и от льстивого языка чужой. Не пожелай красоты ее в сердце твоем, и не уловлен будешь очами твоими. Пусть не увлечет она тебя ресницами своими, потому что из-за жены блудной обнищевают люди до куска хлеба, а замужняя жена согревает дорогую душу. Может ли кто взять себе огонь в пазуху, чтобы не прогорело платье его? Может ли кто ходить по горящим угольям, чтобы не обжечь ног своих? То же бывает и с тем, кто входит к жене ближнего своего: кто прикоснется к ней, не останется без вины. Кто прелюбодействует с женщиною, у того нет ума. Тот погубит и душу свою. И кто делает это: побои и позор найдет он, и бесчестие его не изгладится, потому что настигнут его ревность и ярость мужа, и не пощадит он в день мщения, не примет никакого выкупа и не удовольствуется, сколько бы ты ни умножал своих даров.

78. Человек не властен над своим духом. Он не может удержать дух, и нет власти у него над днем смерти. И нет избавления в этой борьбе, и не спасет нечестие нечестивого. Все это я видел, и обращал сердце мое на всякое событие, какое происходит в жизни. Бывает время, когда человек властвует над человеком во вред ему. Видел я, как люди хоронили нечестивых. Они приходили и отходили от святого места, и нечестивые были не забываемы в городе, где они так поступали. И это правда!

79. Человеку принадлежат веления сердца, но за него решает все Бог. Все пути человека чисты в его глазах, но Бог оценивает поступки со своей колокольни. Предай Господу дела твои, и предприятия твои совершатся. Создавая мир, Бог все предусмотрел и даже нечестивых сотворил на всякий случай. Грешен пред Господом всякий надменный сердцем, и можно поручиться, что он не останется ненаказанным. Лучше отстаивать правду, нежели приносить у Бога жертвы. Кто ищет Бога, тот найдет знание. А кто поищет сильнее, тот найдет мир. Милосердием и правдою очищается грех, и страх Господень отводит от зла. Когда Господу угодны пути человека, Он и врагов его устранит.

80. Что существует, тому уже наречено имя. Известно, что если это человек, то он не может препираться с тем, кто сильнее его. Много есть вещей, которые умножают суету: а что для человека лучше? Ибо кто знает, что хорошо для человека в жизни, во все дни жизни его, которые он проводит неизвестно для чего? И кто скажет человеку, что будет после смерти?

Суета сует, сказал Екклесиаст, суета, все суета! Что пользы человеку от всех его трудов? Род проходит, и род приходит, а земля пребывает вовеки. Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит. Идет ветер к югу, и переходит к северу, и кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги свои. Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь. Все вещи в его труде: Не может человек пересказать всего. И не насытится око зрением, и не наполнится ухо слушанием. Что было, то и будет. А что делалось, то и будет делаться. И нет ничего нового под солнцем. Бывает нечто, о чем говорят: «Смотри, вот это новое». Но это было уже в веках, прежде нас. Нет памяти о прежнем. Да и о том, что будет, не останется памяти у тех, которые будут после.

Я, Екклесиаст, был царем над Израилем в Иерусалиме. И захотел я исследовать и испытать мудростью все, что делается под небом. Зачем это тяжелое занятие дал Бог сынам человеческим? Чтобы они упражнялись в нем. Видел я все дела, какие делаются под солнцем. И вот все это суета и томление духа! Кривое не может сделаться прямым, и чего нет, того нельзя посчитать. Говорил я себе так: вот, я возвеличился и приобрел мудрости больше всех, которые были прежде меня над Иерусалимом. И посвятил я жизнь тому, чтобы познать мудрость, познать безумие и глупость. И вот узнал, что и это – томление духа, потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает свои познания, тот умножает скорбь.

Сказал я себе: «Дай испытаю я тебя весельем, и насладюсь добром». Но и это – мираж! О смехе сказал я: «Это глупость!» А о веселье: «Что оно дает?» Вздумал я услаждать вином тело мое и, между тем как сердце мое руководилось мудростью, придержаться и глупости, пока не увижу, что хорошо для сынов человеческих. Хотел я выяснить, что должны были бы они делать под небом в немногие дни жизни своей.

Я предпринял большие дела: построил себе дома, посадил себе виноградники, устроил себе сады и рощи и насадил в них всякие плодовитые дерева. Я сделал себе водоемы для орошения, приобрел себе слуг и служанок, и домочадцы были у меня. И также крупного и мелкого скота было у меня больше, нежели у всех царей, бывших прежде меня в Иерусалиме. Я собрал себе много серебра и золота и драгоценностей, завел у себя певцов и певиц и разные музыкальные орудия. И сделался я великим и богатым больше всех царей, бывших прежде меня в Иерусалиме. И мудрость моя пребыла со мною. Чего бы глаза мои ни пожелали, я не отказывал им, не возбранял сердцу моему никакого веселья, потому что сердце мое радовалось во всех трудах моих. И это было моею наградою от всех трудов моих. И оглянулся я на все дела мои, которые сделали руки мои, и на труд, которым трудился я, делая их. И вот, все – суета и томление духа, и нет от них пользы в жизни!

И захотел я понять, что есть такое мудрость, безумие и глупость: ибо что может сделать человек после царя сверх того, что уже сделано? И увидел я, что преимущество мудрости перед глупостью такое же, как преимущество света перед тьмою: у мудрого есть глаза, а глупый ходит во тьме. Но понял я и то, что одна участь постигает всех. И сказал я себе: «Если меня постигнет та же участь, как и глупого, так, к чему же я сделался очень мудрым?» И сказал я себе, что и это все суета, потому что мудрого не будут помнить вечно, как и глупого. И в грядущие дни все будет забыто! Ведь мудрый умирает наравне с глупым. И возненавидел я жизнь, потому что противны стали мне дела, которые делаются под солнцем; ибо все в жизни – суета и томление духа! И возненавидел я весь труд мой, которым трудился под солнцем, потому что должен оставить его человеку, который будет после меня. И кто знает: мудрый ли будет он или глупый? А он будет распоряжаться всем трудом моим, над которым я трудился много лет. Вот это парадокс!