Али Вячеслав Полосин - Прямой путь у Богу

С точки зрения верующего в Единого Бога, никаких посредников между Всемогущим Господом и человеком быть не может, но есть прямой путь:

Хвала Аллаху, Господу миров;

Всемилостив и Милосерден Он один,

Дня судного Он Властелин.

Лишь пред Тобой колени преклоняем

И лишь к Тебе о помощи взываем:

"Направь прямой стезею нас,

Что Ты избрал для тех,

Кто милостью Твоей одарен…".

(Коран, 1:1–7)

В исламе верховная власть на земле принадлежит Тому, Кто в системе А. Дугина вообще отсутствует — Единому Богу. И мыслится это вполне рационально: народ сам вверяет себя Господу и полагается на Его водительство. Можно привести и такой аргумент. Когда начальник плохо работает, как повлиять на него? — Пожаловаться более высокому начальнику. А кому можно пожаловаться на высший орган власти в государстве или на высшее должностное лицо, если оно не справляется со своими обязанностями или употребляет их во зло? — Только Богу. Народ добровольно заключает с Ним договор, и этот договор устанавливает рамки моральных ценностей и приоритетов, переступать которые ни правители, ни законопослушные граждане не вправе.

Налицо вертикаль: Бог — народ, и если народ осознает себя единственным субъектом политики и истории, он становится нацией, господином, сувереном, который, добровольно заключив договор с Богом, проецирует его на общественную жизнь в виде законов. "Суверен" (по-русски — "государь", "господин") есть тот, кто имеет право и возможность поступать, исходя из своей собственной воли. В исконно русской традиции, прерванной в средневековье византийско-монгольским нашествием, именно народ назывался господином: "Господин Великий Новгород", "Господин Псков".

"Суверенитет" (по-русски — "государство") — это производное от "государя" абстрактное понятие, существующее только в умах людей и обозначающее механизм претворения в жизнь политической воли нации, а именно — функциональную структуру управления обществом. Суверенитет — это социальный статус, дающий народу практическую возможность реализовывать свое природное право быть единым коллективным субъектом истории и политики; это инструмент и средство реализации коллективной воли народа, сохранения его жизни и воспроизведения его традиций, воспитания будущих поколений.

Можно сказать, что государство есть осознанный суверенитет народа. Самая представительная международная организация не случайно называется Организацией Объединенных Наций, но не государств, ибо нации выступают ее субъектами. Народ устанавливает высший общественный контроль за деятельностью всех земных институтов государства с точки зрения заповедей Единого Бога, т. е. с моральной точки зрения. Богословы не подменяют собой профессиональных чиновников, но имеют право духовного суда в тех случаях, когда встает вопрос об общественной морали — в этом состоит защита исламского государства от клерикализма, т. е. подмены профессиональных управленцев религиозными деятелями, ссылающимися в вопросах данной профессии на потустороннюю реальность. Кстати говоря, нечто подобное мы видим в некоторых современных странах. В США, например, сенаторы имеют право отклонить именно по моральным соображениям представленную президентом для утверждения кандидатуру министра, в чем чувствуется влияние протестантского монотеизма.

Таким образом, в исламе мы имеем две партии, о которых говорится в достохвальном Коране (58:19–22): партию Аллаха и партию Шайтана, но это не мистические силы, а чисто земные объединения людей, одна часть которых добровольно решила следовать Откровению Бога, в окончательной форме ниспосланному через пророка Мухаммада (мир ему!), а другая часть решила изобрести себе свою собственную мифологическую модель бытия с захватывающими воображение битвами богов, духов и людей между собою.

Нам абсолютно чуждо видеть в обычной географии фатальное неземное тяготение, порабощающее свободного человека и понуждающее его следовать либо за темными, либо за светлыми богами. Человек внутренне сосредоточивается и говорит своему Создателю, себе и людям: "Я имею свободное намерение прославить Бога — Творца и Господа миров, и я сам свидетельствую о своем намерении". И в этом свидетельстве — дух свободного и сильного человека, не зависящего от "географического тяготения" и не нуждающегося в подпорках жреческой касты. Мусульманин — это человек, созданный Богом для того, чтобы самому, без помощи магических культов и душ умерших людей, стать сверхчеловеком и сказать: "Вот, Господи, я предаю себя только Тебе, Всемогущему, и исполняю Твою волю, и утверждаю на сотворенной Тобой земле ту правду и справедливость, которую Ты мне открыл! Амин".

Если русский человек сможет говорить с Богом напрямую, без посредников, как разговаривает с Богом любой мусульманин, то это прибавит ему гордости и достоинства.

Ю. Никитин. Ярость.

1 Переработанная редакция заключения к книге: Полосин В. С. Указ. соч. — С. 422–434.

В истории разных народов прослеживается единообразная циклическая повторяемость: началом законченного цикла политического развития является первозданная, естественная демократия, затем она сменяется диктатурой правящей элиты с представительным монархом во главе, которая тяготеет к абсолютной монархии, к застою, а конец государственности наступает в результате попыток установить фактическое самодержавие.

Так, в Древнем Шумере жрецы собирали народ на общее собрание на священной (храмовой) территории под председательством первосвященника — энси, и народ сам решал все важнейшие вопросы жизни. В эпоху войн ведущую роль стал играть лугаль — воевода, который затем узурпировал всю власть и повелел жрецам создать новую мифологию, согласно которой его власть "спущена с Небес". Образ главного воеводы трансформировался в образ человекобога, наместника или помазанника Господа на земле. Когда же шумерский правитель Нарам-Син провозгласил себя самим воплощенным Богом — самодержцем, царство рухнуло и распалось, а народ был уничтожен врагами. Из пепла Шумеро-Аккадской империи родилась Вавилония и пошла по той же исторической спирали.

В Древнем Египте царь поначалу был пастырем-священником своего народа, однако затем стал восприниматься как человекобог, а в поздний период приобрел уже статус богочеловека-самодержца, что завершилось потерей египтянами своего суверенитета.