Кристина Рой - Мечтатели

– Мне кажется, сынок, что ты не совсем здоров.

Не хворал ли ты, когда был на военной службе? – заботливо спросила она Степана.

– Нет, на военной службе я не болел, тётенька, но к Рождеству я занемог и долго хворал. Теперь, слава Богу, я опять здоров, но ещё немного слаб. Господь, сохранивший мне жизнь, восстановит и мои силы в своё время.

– Интересно, отчего такой молодец, как ты, мог так тяжело заболеть? Впрочем, если даже сын моего барина захворал, где же уберечься от болезни в вашем быту… – печально рассуждала Прибовская. – А что с молодым барином? – спросил Степан.

– Ах, в двух словах не расскажешь. Во всяком случае, вот уже четвёртая неделя, как барин с сыном уехал на какие-то воды. Доктор писал нашему провизору, что молодой человек уже встаёт, но воздух в той местности плохо действует на него, поэтому они скоро вернутся домой. Бедный господин Каримский! Как он будет отчаиваться, если молодой барин умрёт… Прибовская коротко рассказала Степану историю с молодым Каримским. Однажды отец с сыном изготовляли лекарство. Молодой барин захотел пить и по ошибке вместо воды выпил какую-то ядовитую жидкость.

– Не расстраивайся, тётенька, утешал её племянник. – Бог никогда не возлагает на людей большее бремя, чем они могут перенести. Он силён всё повернуть к лучшему.

– Ты, Степанко, говоришь, как наш барин!

– Разве аптека теперь закрыта?

– Нет, наш провизор ведёт пока дело. Вот, действительно, человек, посланный моему барину Самим Богом!

Глядя на Степана, Прибовская не могла нарадоваться на него.

– Как я рада, что военная служба тебя не развратила и что ты не перестал веровать в Бога.

– Ах, тётенька! – с прискорбием ответил Степан.

– Я было совсем забыл Бога и впал в тяжкий грех. Я вёл дурную и безбожную жизнь. Но Иисус Христос сжалился надо мной; Он простил мне грехи, омыл меня Своею Кровью и примирил с Отцом Небесным. Силою Духа Святого Он сделал из меня нового человека. Я и сегодня пришёл к вам, тётушка, чтобы вам всё это рассказать и спросить вас, познали ли вы Иисуса Христа, Его любовь, которою Он возлюбил вас? Служите ли вы Ему из благодарности за дарованное вам спасение?

– Ах, сынок мой! Если бы ты задал мне этот вопрос несколько недель тому назад, я не поняла бы тебя или, может быть, рассердилась,– ответила расстроенная старушка. – Раньше я не знала Бога и не служила Ему. Но и теперь я ещё слаба в вере, годами никто не заботился о моей душе. Поэтому мне подчас бывает трудно понять Слово Божие. Но господин провизор мне всегда говорит, что если мы только откроем наше сердце Иисусу Христу, Он пребудет в нас, научая нас всему. Степан обрадовался.

– Как я счастлив слышать от вас это! Значит, господин провизор также знает и любит Спасителя?

Если он учит вас путям Господним, значит, они известны ему?

– Ах, Степан! Если уж такой человек не служил бы Богу, то я сомневаюсь, чтобы это делали бы другие.

– Тётушка, дорогая! Нельзя ли мне познакомиться с ним?

– За этим дело не станет. Он такой любезный и приветливый человек! Я пойду приглашу его сюда.

Если у него будет свободная минута, он придёт к тебе. Прибовская вышла, а Степан в радостном ожидании остановился у окна. Как он радовался встрече с человеком, идущим тем же узким путём! Он не задумывался над тем, что он скажет незнакомому провизору. Он в душе уже благодарил Господа за неожиданную радость. Наконец дверь отворилась. Степан оглянулся…

– Степан!

– Господин Урсини!

– Неужели это ты, Степан? Как ты сюда попал?

В объятиях друга Степану было трудно удержаться от слёз радости.

– Как я попал сюда, это не так удивительно, но вас я не предполагал здесь встретить.

– Таковы, брат, пути Божии. Как ты поживаешь и как чувствуешь себя?

Я очень счастлив. Иисус Христос всегда со мною; Он хранит меня, оберегая от греха. Он не оставил меня одного, но послал мне души, которые пришли на Его зов, как вы мне тогда предсказывали. А вы, дорогой господин Урсини, как поживаете?

– Степан, милый мой! Зачем ты называешь меня господином? Не подобает братьям так величать друг друга.

– Нет, господин Урсини, кому честь – честь. Но вы мне ещё не ответили на мой вопрос.

Хорошо, господин Хратский, я вам сейчас отвечу. Ну, как вам нравится такое обращение?

– Нет, нет, так не пойдёт! Ну, хорошо: как ты поживаешь, дорогой брат?

Урсини обнял и расцеловал Степана.

Через некоторое время вернулась Прибовская. Она не поверила своим глазам: господин Урсини и Степан, сидя за столом, беседовали, как братья. Ей не хотелось им мешать, но Пётр был уже здесь, и Степану нужно было идти к лошадям; да и у господина провизора было много дел в аптеке. Добрая старушка на славу угостила Степана и

Петра. Об их отъезде она и слышать не хотела.

– Завтра поедете! – заявила она решительно.

– У вас, тётушка, как в Царствии Небесном! – заметил Пётр, сдаваясь.

После обеда господин Урсини взял Петра к себе, чтобы Степан мог наедине поговорить с тётушкой. Тут Прибовская узнала, как Степан познакомился с провизором, который часто навещал старого проповедника в городе К., где Степан отбывал военную службу. В тот вечер, когда Степан, гонимый страхом, искал душевного утешения, господин Урсини говорил в собрании. Проповедник так ясно указал ему на Спасителя, что Степан тут же принял Его в своё сердце. Маленькая городская община очень любила господина Урсини, потому что многие познали через него Господа. Немало было и таких, которые советовали ему поступить на курсы проповедников, но он не соглашался. У него был престарелый отец, на содержание которого молодой человек тратил своё жалованье, часто сам терпя при этом нужду. Старик нередко притеснял сына, но любовь Христа вскоре победила всё, и отец умер в объятиях сына прощённым грешником.

Степан не понимал, почему Урсини, который был теперь свободен и независим, не поступал на курсы проповедников. «Может быть, – думал Степан, – он хочет сначала себя обеспечить материально?»

– Хорошо, что он не пошёл на курсы, – со вздохом сказала Степану Прибовская, тогда он

никогда не попал бы к нам и не возвестил о любви Божией!

Узнав подробности из жизни провизора, Прибовская стала ценить его ещё больше. Она удивлялась, что Степану казалось вполне естественным, что сын жертвовал собой из любви к отцу. Она и не подозревала, что её племянник почти жизнью поплатился за свою веру, но при этом его долготерпение и любовь привели к Богу и его отца. Зато Пётр не жалел выражений и красок, рассказывая Урсини о всех трудностях, которые встретил в Дубравке Степан по возвращению с военной службы. Он рассказал, как бывшие товарищи отвернулись от Степана, упомянул и о своём обращении к Богу через Степана, о благословенных собраниях у Блашко. Поведал он и о страшном происшествии в амбаре Хратских. Услышав об этом, провизор побледнел от ужаса. «Вот это и была его болезнь, о которой он упомянул вкратце… – печально думал Урсини. Какая стойкость и в то же время – скромность». Пётр рассказал и о том, что после болезни Степана никто из его родных и знакомых больше не противился его словам.