Георгий Бреев - Псалмы. Читаем вместе

Грешник тоже может славить Бога, но «не красна хвала в устах грешника» (Сир. 15: 9). Почему? Сердце его не исправлено, душа отягчена преступлениями. И какая красивая песня получится?

Конечно, Господь ждёт гимна, который возносится от чистой, верующей души, от тех добродетелей, которые стяжал человек. Поэтому Давид обращается к преподобным, способным достойно воспевать Бога: и исповедайте память святыни Его – открывайте, возвещайте людям знание о святыне.

Память о том, какие великие благодеяния давал Творец Своему народу, хранится в Священном Писании и останется уроком для грядущих поколений. Но важно, чтобы те, кто живёт рядом с нами, тоже делились своим опытом, рассказывали, как Бог ведёт их по жизни, близок им.

Яко гнев в ярости Его, и живот (жизнь) в воли Его:

вечер водворится плач и заутра радость (6). Гнев Создателя посещал людей, которые ожесточили сердца и не хотели принять Его заповедей. Долготерпеливый Господь иногда проявлял к ним ярость.

Но Бог не хочет смерти грешников. Живущие на земле и ушедшие в мир иной находятся в Его воле: и живот в воли Его. В руках Божиих – души праведников и грешников, которым даётся благодать исправить, смирить себя, выбрать достойные пути.

Бог так любит человека, «что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасён был чрез Него» (Ин. 3: 16–17).

Есть такая пословица: «Утро вечера мудренее».

Иногда вечером ложится на сердце груз печальных событий, предстоящих сложных решений: вечер водворится плач. Мудрый человек знает: надо дождаться утра, успокоиться, прийти в ровное состояние, призвать Бога – и всё изменится: заутра словно и не было напастей. Появляется радость : грозная туча прошла.

Аз же рех во обилии моем: не подвижуся во век (7). Мы часто убеждаемся в правде этих слов. В молодости человек ощущает в себе избыток энергии – и даже не знает, куда её приложить. Кажется, вся вселенная ему подвластна. Но он ошибётся, если начнёт приписывать это обилие себе, своим способностям, наследственности. Силой и благодатью нас наполняет Бог.

Давиду казалось, что он всегда будет находиться во обилии – иметь избыток сил, свободы, разума. Это подчёркивается словом аз : я же говорил, что пребуду в неизмеримой щедрости Бога всегда, неизменно – не подвижуся во век.

Творец дарит человеку блаженство, а потом оно уходит. Пророк чувствует перемену, которая удивляет его и приводит в отчаяние: Господи, волею Твоею подаждь доброте моей силу. Отвратил же еси лице Твое, и бых смущен (8). Давид понимает: всё высокое, истинное, святое пришло от Бога. Эта данность вдруг умаляется, и пророк просит подать силу его доброте – тому, что есть в нём подлинного, настоящего.

Здесь опять повторяется: волею Твоею подаждь.

Всё устраивает воля Господня. Давид это чувство потерял – и теперь молится, чтобы восстановить его. В душе возникает некий страх: оказывается, высокое, истинное может уйти в одно мгновение.

Этот пограничный момент очень полезен человеку для познания себя, своей природы. Во обилии раскрываются таланты Давида: он великолепный поэт, правитель, воин. Но без помощи свыше, без реального умножения Богом наших даров, они рассеиваются, как туман. И высота пророка в том, что это не прошло мимо его сознания.

Отцы-пустынники отметили потом такую закономерность: когда Господь их возвышал, им было так хорошо, словно они находились на небе.

Внезапно начинались перемены. Подвижники понимали: эти изменения зависят не от них. А от кого? И пророк Давид отвечает: от воли Божией.

И тут надо просить: «Господи, подаждь доброте моей силу , возврати мне внутреннюю убеждённость, молитвенность, покаянность, не лиши меня их!»

С Богом наша душа наполняется величайшей силой, а Его отсутствие воспринимается как богооставленность – тяжелейшее состояние. Чем выше духом поднимается человек, чем он ближе к Господу по благодати, тем ему труднее: отвратил же еси лице Твое, и бых смущен.

Смущение – это состояние неуверенности.

С него начинается тонкое возмущение: в душе ещё нет бурного противостояния Богу, но уже зарождается грех. Вроде бы я нормально выгляжу, а смущаюсь. Наблюдаю, как хорошо работает человек, правильно рассуждает, но у меня смущение: кажется, он лукавит. Почему? Солнце скрыло Себя, наползают тёмные тучи – и словно попадаешь в другой мир.

Опыт духовной жизни подсказывает тут очень полезный вопрос: кто ты без Бога? А без Него становишься неуверенным, потерянным, малодушным, маловерным, смущающимся по всякому пустяку. Теряешь мирное состояние души – и остаётся только терпеть и взывать к Нему: «Всё доброе было от Тебя, Господи! А теперь Ты даёшь мне вкусить нечто противоположное. Но знаю: для меня это полезнее».

Гораздо полезнее! Потому что открывает ограниченность человеческой природы: я такой же человек, как все. Творцу угодно возвысить или унизить меня – и принять это надо спокойно, потерпеть, благодарить Его.

Душа начнёт смиряться, захочет всех понять, почувствует, как тяжело и непросто живётся людям. Я-то знаю выход из этого, а многие – нет.

У Давида внутреннее состояние меняется: К Тебе, Господи, воззову, и к Богу моему помолюся (9). Вот средство, о котором надо знать! И никогда не унывать.

Кая польза в крови моей, внегда сходити ми во истление? Еда исповестся Тебе персть, или возвестит истину Твою? (10). Здесь пророк пришёл в состояние природного, недуховного человека. Он размышляет о том, что силы и дни его – убывают, все люди – болеют и умирают. Так какая же польза в жизни – крови моей , если я должен сойти во истление ?

Слышите этот вопль души? Давид себя обесценил, оставил высокие духовные прозрения и посмотрел на жизнь с плотской точки зрения. Ну, проживу ещё немного, побьётся сердце лет пять-десять – и всё равно конец.

В Ветхом Завете считалось, что душа животных – в крови. Даже запрещалось есть мясо, пока оно не очистится от крови. И вот Давид ставит человека на уровень животного: что толку в моей крови, когда меня, как любого, ждёт гроб и тление?

Процесс разложения – истление – начинается, как только душа оставляет тело. Болезни – тоже признак тления: оно ещё не полностью завладело человеком, но уже заявляет о себе. Не надо этого бояться! В людях есть бессмертное духовное начало – образ Божий.

А дальше картина ещё больше сгущается: Еда исповестся Тебе персть, или возвестит истину Твою? Разве может исповедать Тебя персть, или возвестить истину Твою?

Живой человек способен прийти в храм, открыть священные книги, славить Бога, чувствовать, переживать. А если начинается сокрушающая болезнь или наступает смерть, как хвалить Господа? Разве может обратиться к Нему персть?