Лев Лебедев - Заметки по пастырскому богословию

Это укоренено в православном учении об иконопочитании. Известный богослов Л. Успенский справедливо обратил внимание на то, что 82-е правило Пято-шестого Трульского собора, повелевая на иконах изображать Христа в Его человеческом облике, «чтобы через это, созерцая смирение Бога слова, приводиться к воспоминанию Его жизни по плоти... и происшедшего отсюда искупления міра 28 28 Книга правил, с. 103. , полагает особый принцип в иконографии Спасителя: Его иконы должны изображать одновременно и кенозис (унижение, снисхождение Бога к человеку), и — непременно (!) — Его Божественную славу как Искупителя и Царя міра 29 29 Успенский. Указ. соч. .

Сама возможность изображения (образа) Господа Иисуса Христа на иконах и в священнослужителях Церкви основана на очень глубокой тайне устройства міра Божия, где «переход (евр. — «пасха») человека и творения из этого міра в другую... новую действительность, совершение нового во Христе и Духе Святом Творения» 30 30 Григорий, иеромонах. Указ. соч., с. 145. происходит в рамках, в условиях образа в самом широком смысле слова. «Бога никтоже виде нигдеже; Единородный Сын, Сый в лоне Отчи, Той исповеда» (Ин. 1, 18). «Видевый Мене, виде Отца». — говорит Христос (Ин. 14, 9), и апостол Павел называет Спасителя «образом Ипостаси» Бога Отца (Евр. 1, 26). Подобно этому и в соответствии с этим, и Церковь является «образом Бога», человека, міра, и вещественная живописная икона может быть образом Иисуса Христа, и человек-священник может являться одушевленной иконой (образом) Спасителя. Совершенно очевидно, что во всем этом речь идет не просто о некоей условной аллегории, как мы уже говорили. Реальность, действенность образа заключена в его таинственной и действительной связи с первообразом. Связь эта состоит в том, что, по слову преподобного Феодора Студита, «образ и первообраз некоторым образом имеют бытие друг в друге». «Насколько изображение сходно с первообразом, настолько оно и участвует во всецелом, подобном ему поклонении, не присоединяя к поклонению и вещество, на котором оно находится. Природа изображения в том и состоит, что оно тождественно с первообразом в отношении подобия, а различается по значению сущности» (природы — прот. Л.) 31 31 Преп. Феодор Студит «Творения», с. 186-187. . Тождество, о котором идет речь, осуществляется проникновением энергий первообраза в образ, который, тем самым, заключает в себе реальное, но таинственное присутствие того, что или кого он изображает.

Если провести вполне допустимую в контексте сказанного параллель между живописной иконой Христа Спасителя и священником как Его одушевленной иконой, то можно особенно отчетливо увидеть следующее. Священник «прообразует Самого Господа Иисуса Христа» (святитель Симеон Солунский) в том же смысле, в каком живописная икона Спасителя. То есть не человеческая природа и личность священника «тождественны» Христу, но лишь образ Священства Христа, данный человеку при рукоположении. Священник как образ Спасителя тоже обладает энергиями, силами своего Первообраза, по данной ему благодати. Ближайшим образом, как мы видели, это относится к власти священника «вязать и решать» и вообще тайнодействовать в Церкви. Чтобы вполне, уяснить себе суть вопроса, продолжив параллель, скажем, что живописная икона Христа Спасителя может быть исполнена искусно и выглядеть светло, красиво, быть цельной, даже украшенной, а может быть или не очень искусно исполненной, или изъеденной, древоточцем, или поврежденной, или потемневшей от времени и копоти настолько, что на ней Лик-то Божий с трудом бывает виден, но она тем не менее останется для любого верующего именно иконой Спасителя, требующей самого благоговейного отношения, до тех пор пока степень разного рода повреждений и порчи не превзойдет всякую допустимую меру, после чего бывшую икону положено сожигать (или зарывать в землю) как безнадежно пропавшую. То же и священник как образ Христа. Он может сиять личными добродетелями и достоинствами, а может и потемнеть от грехов... Но он останется священником и образом Спасителя до известных, определенных канонами границ.

Между образом Христа живописным и одушевленным есть при том и различие. Совокупностью разнообразных символических средств, предусмотренных канонами церковной иконописи, иконе Спасителя сообщается необходимое подобие Первообразу — Лику Спасителя, после чего она освящается водою и Духом в особом Церковном чине освящения. Что же касается священника-человека, то его освящение во образ Священства Христа еще совсем не означает подобия Личности Христа, Его духовному состоянию. Нужные свойства этого духовного состояния (любовь к Церкви, учительность, дар управления, разумения вещей духовных) подаются, как мы видели, человеку в таинстве Священства, но лишь как «залог», как «талант», как возможность их утверждения и реализации. Превращение этой возможности в действительность будет зависеть от усилий свободной воли самого человека-священника, от его духовного подвига. Иными словами можно было бы, наверное, сказать, что если в таинстве Священства человеку подается сообразность Священству Христову, то подобие (уподобление) Ему человек-священник должен стремиться стяжать сам с помощью благодати Духа Святого.

Но эти соотношения явятся предметом нашего внимания во второй части нашего труда. А сейчас нам важно констатировать, что поскольку земная Церковь не может быть вполне тождественна Телу Христову, быть Его идеальной реализацией, но является «образом Бога», постольку непосредственно Сам Христос и не может зримым образом священнодействовать в земной Церкви в отношении каждого человека и всех вместе, но избирает из мужской половины «царственного священства» определенных людей, наделяя их сообразностью Своему Священству, хотя незримо в таинственном плане именно Сам Христос действует в священниках и через них как Первообраз в Своих образах посредством Своих благодатных энергий, сообщаемых Духом Святым.

Цель же Церкви, в том числе и по отношению к носителям священного сана, в том, чтобы посредством образа всех и вся привести к бытию в Первообразе, во Христе, в Царствии Его Небесном!

Теперь необходимо уделить особое внимание вопросу о «подобии» Господу Христу тех, кто получил в таинстве Священства сообразность Ему. Поскольку человек вообще сотворен «по образу и по подобию» Божию, то законно допустить, что и в священнике Церкви Христовой должны присутствовать оба таких же начала — образ и подобие Христу, или — сообразность и уподобление Ему. Мы уже отмечали, что сообразность предполагает наряду с властью «вязать и решить» и тайнодействовать в Церкви также и ряд таких дарований, как любовь к пасомым (к Церкви), учительность, дары управления и разумения вещей духовных. Отмечалось, что в отличие от власти «вязать и решить» и тайнодействовать эти прочие дарования изменяемы, подвижны, зависят от колебаний духовного состояния священного лица. Что же в таком случае является определяющим фактором такой подвижности, изменяемости?