Андрей Накорчевский - Синто

Как отмечает в своих работах московский японовед Е. С. Бакшеев, птицы играли важную роль в верованиях древних японцев, выступая в роли посланцев богов. При раскопках городища Лсиногари (период Яли, 3 в. до н. э. — 3 в. н. э.) был обнаружен ранний аналог тории с резными деревянными фигурками птиц на верхней перекладине.

Интересно отметить, как эта цифра близка к количеству «официальных» божеств индуизма — 3339.

Слово «император» ( тэнно ) было сконструировано позже по китайскому образцу.

Имя этого бога можно перевести как Обладатель Большого Духа- моно . Именно этот бог и почитается в святилище Мива, где нет «павильона для ками», так как «божественным телом» почитается вся гора, которая только, наверное, и может поместить «большую душу», явно зловредную, о чем говорит использование слова моно .

Одно из княжеств на Корейском полуострове.

К числу этих исключений относится, например, уже известное нам божество святилища Сува, которому подносят оленей и зайцев. В большинстве же святилищ действует простое правило: в подношения нельзя включать тех, кто передвигается на четырех ногах. Птица, таким образом, из этого списка исключается, и курица входит в состав трапезы даже Аматэрасу.

Например, в записи хроники «Нихонги» о правлении императрицы (642–645) министры двора в разговоре между собой упоминают о том, что крестьяне во время засухи принесли в жертву ками лошадей и скотину. Но поскольку это результатов не дало, было решено прибегнуть к более «сильной» буддийской магии — чтению сутр. Когда и это не принесло успеха, то императрица сама, «глядя в небо, вознесла мольбы на все четыре стороны». После этого дождь шел не переставая 5 дней (с.174–175).

См.:Норито. Сэммё / Пер., исслед. и коммент. Л.М.Ермаковой. М., 1991.

Мацури — это отглагольное существительное, образованное от уже известного нам слова мацуру — "служить, почитать".

В принципе, это явление универсальное. Украинцы словом свято , в котором этимологически связь со священным более очевидна, чем в русском праздник, называют любые торжества, отнюдь не связанные с религией.

Это название, вероятнее всего, восходит к древнему ритуалу украшения священного дерева бусинами- тама , о котором не раз упоминается в древних хрониках. Ныне тама заменяют бумажные полоски или древесные волокна.

См. главу 2.

Само слово каннагара ( камунагара ) существовало и в древности. В устах государя оно означало «будучи божеством…», а в обычном словоупотреблении — «всецело следуя воле ками». Именно в последнем смысле оно и используется в сочетании каннагара-но мити .

Три Сокровища — это три высшие ценности буддийского учения: сам Будда, его учение и монашеская община. Выражение «обратиться к Трем Сокровищам» является стандартной формулой, означающей желание принять буддизм.

Общепринятая точка зрения на происхождение Рёбу синто с его более явным, чем в Санно итидзицу синто, эзотерическим привкусом связывает происхождение этого учения преимущественно со школой Сингон. Однако мы уже говорили о последующей быстрой сплошной «эзотеризации» и школы Тэндай, так что использование специфических для «тайного буддизма» понятий и терминологии не может служить аргументом, а то, что в разработке доктрины Рёбу синто принимали участие тэндайские монахи, — факт несомненный. Похоже, что их влияние было решающим в первый период развития этого учения — с конца периода Хэйан до второй половины Камакура. А со второй половины Камакура усиливается влияние сингоновского эзотеризма, переживавшего в то время подъем. В это время сингоновскими монахами создается целый ряд произведений, в которых излагается учение Рёбу синто, авторство их приписывается самому основателю школы Сингон — Кукаю. Кроме того, связанное первоначально со святилищами в Исэ, учение Рёбу синто распространяется и в других религиозных центрах, формируя его местные варианты. Например, широко известные Миварю синто и Горю синто. Как и все прочие синто-буддийские учения, в революцию Мэйдзи его постигла общая участь — оно было запрещено и исчезло с исторической арены.

Под влиянием эзотерического буддизма стали создаваться «мандалы» различных традиционных, в основе синтоистских, культовых центров, таких, например, как Кумано или Касуга, на которых символически изображалась их сокрытая, истинная структура.

Поскольку авторство части «секретных книг» приписывалось таким авторитетам, как Гёки и Кукай, то выступить против них означало еще и столкнуться с оппозицией не только Ватараи, но и буддийских монахов. Первые серьезные попытки «разоблачения» были предприняты только в XVII в., когда влияние буддизма в интеллектуальном и идеологическом плане значительно ослабло.

Упадок святилищ Исэ контрастировал с расцветом дзэнских монастырей школы Риндзай в Киото, поддерживавших сёгуна.

Сам текст составленного в 1471 г. «Собрания главнейшего о словах и учении Единственного синто» («Юйицу синто мёбо ёсю») оставался недоступным широкой публике до конца XIX в.

Он умудрился даже сделать двойной подлог, переписав к вящей пользе своей один из «секретных» и «древних» текстов Ватараи синто.

Это была, однако, не абсолютистская монархия европейского образца, а жестко контролируемая из центра федерация, в условиях которой удельные князья ( даймё ) сохраняли изрядную долю самостоятельности.

Весьма примечательно, что ярый поборник всего чисто японского, борец за возрождение истинного древнего синто Мотоори Норинага, с которым мы познакомимся чуть позже, возвел «искренность» ( макото ) в разряд высшей моральной ценности синто.

Понятие «сердце» ( синь ) зачастую отождествлялось в неоконфуцианстве как конкретное проявление «основополагающего принципа» ( ли ) в человеке, а потом и во всей живой природе. Особенно характерно это для философии неоконфуцианца Ван Янмина, создавшего собственную школу на рубеже XV–XVI вв.

Эта классическая конфуцианская идея была воспринята в Японии еще в древности. Но в учении Чжу Си она впервые получает свое метафизическое обоснование с использованием введенных им категорий ли и ци .

По японской мифологии, божество, сопровождавшее внука Аматэрасу Ниниги-но микото в его земном походе.