Будда Шакьямуни - Собрание палийских джатак

Царь послушался их совета, но в какие бы царства ни являлись царские дочери, государи, сдерживаемые страхом, не решались пригласить их в город, но, преподнеся дары, отводили красавицам место для ночлега за городскими стенами. Так царские дочери исколесили вдоль и поперёк всю Джамбудипу, покуда не попали в город Потали, столицу царства Ассаки. Но и Ассака не разрешил отворять для царских дочерей городские ворота, а только отдарился подношениями. Был же у Ассаки один премудрый советник по имени Нандисена, искусный в делах государства. И подумал тогда Нандисена: "Говорят, эти царские дочери напрасно исколесили всю Джамбудипу, – проехав страну из конца в конец, они так и не сыскали никого, кто сразился бы за обладание ими. Если это правда, тогда Джамбудипа – пустое имя, и ничего более! Я сам вступлю в бой с царём Калингой!" И, принявши такое решение, он отправился к городским стражам и, велев им распахнуть ворота пред царскими дочерьми, спел такую гатху:

"Распахните ворота, пусть входят свободно девицы –

Царский лев Нандисена спасёт своей мощью столицу".

Ворота открыли, и Нандисена, проводив девушек во дворец царя Ассаки, сказал тому: "Не бойся, о царь! Если суждено быть битве – я о том позабочусь, ты же прими красавиц и сделай их своими старшими жёнами!" Вслед за тем Нандисена совершил над девушками обряд окропления и провозгласил их царицами, а стражников отпустил и повелел возвращаться к царю Калинге и передать ему, что дочерей его возвысили до царского трона. Те пустились в обратный путь и рассказали обо всём Калинге. Царь, грозно прорычав: "Видно, он не знает всей силы моего могущества!", тотчас приказал войску выступать в поход. Нандисена же, проведав о его приближении, отправил царю такое послание: "Пусть царь Калинга не преступает пределов ни своего царства, ни нашего: битве же быть на порубежье обоих царств!" И, получив такое послание, Калинга с войском стал на границе своего царства, а царь Ассака у пределов своей державы.

Бодхисатта же в ту пору был отшельником и жил в хижине, что стояла как раз на порубежье двух царств. И вот царь Калинга подумал: "Эти святые люди знают многое. Меж тем кому из нас ведомо, кто победит, а кто потерпит поражение?! Спрошу-ка я у этого отшельника!" И он, переменив платье, чтобы не быть узнанным, отправился к бодхисаттве. Явившись к отшельнику, царь почтительно приветствовал его и, сев в сторонке, спросил: "Почтенный, цари Калинга и Ассака, каждый с огромным войском, стоят у пределов своих царств друг против друга, готовые ринуться в битву. Ведомо ли тебе, кто из них победит, а кто потерпит поражение?" – "Вседостойнейший, – отвечал ему отшельник, – один из них несомненно победит, другой же потерпит поражение. Более этого я ничего не могу тебе сказать. Но царь небесный Сакка скоро будет здесь, и, если ты соблаговолишь прийти ко мне ещё раз завтра утром, я передам тебе его ответ". И вот, когда вскоре явился туда Сакка, чтобы выказать почтение бодхисаттве, отшельник спросил его, кто победит в предстоящем сражении, и получил такой ответ: "Почтенный! Судя по таким-то приметам и знакам, победит Калинга, Ассака же потерпит поражение!" Когда наутро Калинга снова пришёл к отшельнику, тот передал ему слова Сакки. И, возликовав: "Так, значит, мне предвещают победу!", царь не спросил даже, какие то будут знаки, и в радости и волнении отправился восвояси.

Весть о предсказании вскоре разнеслась повсюду. Дошла она и до царя Ассаки, и тот призвал к себе Нандисену: "Возвещают, будто победит Калинга, а нам придётся вкусить горечь поражения! Что делать, скажи, Нандисена?!" – "Кто может знать грядущее?!" – отвечал Нандисена и тем успокоил царя. Сам же направился к отшельнику, почтительно приветствовал бодхисаттву и, с достоинством усевшись в сторонке, спросил: "Скажи, почтенный, кто победит в бою, а кто потерпит поражение?" – "Победит Калинга, – отвечал отшельник, – Ассака же будет разбит!" – "Открой же, почтенный, – продолжал Нандисена, – каким знаком будет отмечен победитель, а каким – побеждённый?" – "Вседостойнейший, – молвил отшельник, – бог-хранитель победителя явится в облике белого, без единого пятнышка, быка, а бог-защитник другого царя примет обличье быка тёмного, словно ночь. И боги-покровители обоих царей сами вступят в схватку друг с другом, и один из них одержит верх, а другой будет повержен".

Услыхав про то, Нандисена поднялся с места и воротился к себе. Созвав войско царя Ассаки – всю тысячу славных войнов, – он повёл их за собой на гору, что была неподалёку, и там спросил их: "Готовы ли вы отдать жизнь за нашего царя Ассаку?" – "Да, господин, готовы!" – отвечали те. "Тогда бросайтесь в пропасть, что под вами!" – повелел Нандисена. И войны все, как один, подступили к краю обрыва, чтобы низвергнуться вниз. Но Нандисена остановил их. "Стойте! Довольно! – вскричал он. – Выкажите же себя и на поле брани преданными слугами нашего царя и достойно сражайтесь за него!" И они дали ему в том клятву.

Когда настал наконец час сражения, Калинга, воодушевлённый мыслью о том, что ему и войску его предвещана победа, сказал себе: "Мы выиграем сражение!" И все войны его мыслили так же. Уверенные в том, надевали они свои доспехи, строились, развёртывались и выступали в положенном порядке, но, когда настал момент истины и должно было проявить наивысшее напряжение сил, они не сумели свершить надлежащего усилия!

Оба царя на лошадях съехались, намереваясь вступить в открытый поединок. Божества же хранители предводительствовали ими, и тот, что охранял Калингу, был в облике белого быка, а оборонявший другого царя был быком чёрным. И вот быки тоже встали один против другого и всячески стали устрашать друг друга, выказывая готовность к поединку. Но видеть тех быков могли только одни цари, и более никто. И спросил тогда Нандисена Ассаку, зримы ли ему боги-охранители. "Да!" – отвечал Ассака. "В каком же обличье?" – допытывался Нандисена. "Бог-защитник Калинги предстаёт мне в обличье белого быка, а наш охранитель принял облик быка чёрного, и выглядит он не столь воинственно!" – сказал Ассака. "Не страшись же, государь! – воскликнул тогда Нандисена. – Нам суждено победить, Калинге же потерпеть поражение! Спешься, государь, сойди со своего синдского скакуна наилучшей выучки, крепко зажми в левой руке копьё и что есть силы ударь им белого быка в бок! Затем же, сопровождаемый всей тысячью наших отборных войнов, храбро устремись вперёд и, нанося яростные удары, свали на землю бога-защитника Калинги, а мы ещё тысячью ударами прикончим его, и рухнет божество, охраняющее Калингу, и царь Калинга потерпит поражение, а мы восторжествуем!" – "Да будет так!" – ответил на то царь Ассака и по знаку Нандисены метнул свое копьё, и все, бившиеся рядом с ним, устремили на белого быка тысячу копий. И низвергнут был тогда бог-охранитель Калинги и испустил дух!