Владимир Зоберн - Страшный Cуд: Православное учение

Отчаянная злоба составляет характер злых духов, их лица схожи с безобразными лицами злодеев и преступников. Этот характер запечатлен и на лицах погибших душ в геенне. Последние слова Спасителя: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25, 41) прямо свидетельствуют, что грешники в геенне будут вместе, и притом в сообществе со злыми духами, потому что огонь приготовлен им и их сообщникам — потерянным и отверженным душам.

Апостол Павел определил характер второго периода загробной райской жизни, которая будет так блаженна, что живущие на земле не могут ее передать и вообразить, так же, как не могут себе представить блаженной жизни прародителей в раю. Будущее блаженство второго периода не могут представить себе не только живущие на земле, но даже и жители рая не знают об этом. Это определение можно отнести и к тому, каким будет второй период гееннского состояния. Оно будет столь ужасным, что не только живущие на земле, но и находящиеся уже за гробом, в геенне, не могут и там себе представить всего ужаса мук второго периода, которых ни глаз человеческий никогда и нигде не видел, ни ухо не слышало. Они, однако, существуют, уготованы исключительно дьяволу, а затем и всем душам, следующим его внушениям и проведшим земную жизнь без веры в Христа и без покаяния. Следовательно, точно описать гееннское состояние второго периода невозможно, по учению апостола Павла.

Если все зло на земле, все бедствия, скорби, болезни, неудачи, обиды и тому подобное есть только едва приметная тень будущего страдания в первом периоде в геенне, то каким же должно быть бедствие осужденных в геенне второго периода?

О невыносимости такого наказания приведем рассказ Святогорца. Сколь мучительно пребывание в геенне, показывает пример одного расслабленного, который, изнемогая от болезни, с воплем просил Господа прекратить его страдальческую жизнь.

— Хорошо, — сказал явившийся больному Ангел, — Господь услышал твою молитву. Он прекращает твою временную жизнь, только с условием: вместо одного года страданий на земле, которыми каждый человек, как золото в огне, очищается, согласен ли ты пробыть три часа в вечных мучениях? Твои грехи требуют очищения в страданиях твоей плоти. Ты должен был еще пробыть в расслаблении год, потому что как для тебя, так и для всех верующих нет другого пути к Небу, кроме крестного пути, проложенного безгрешным Богочеловеком. Этот путь тебе наскучил на земле? Испытай, что значат вечные муки в геенне, куда идут все грешники. Впрочем, испытай их только в течение трех часов, а после молитвами Святой Церкви ты будешь спасен.

Страдалец задумался: «Год мучений на земле — это ужасное продолжение времени! Лучше уж я вытерплю три часа в этих бесконечных муках, чем год на земле!»

— Согласен в геенну! — ответил он Ангелу.

Ангел тихо поднял его измученную душу и, заключив ее в ад, удалился от страдальца со словами утешения:

— Через три часа я приду за тобой!

Господствующий повсюду мрак, теснота, крики грешников, духи злобы в их адском безобразии, все это слилось для несчастного страдальца в невыносимые страх и томление. Он всюду видел и слышал только страдания и вопли и ни ползвука радости в необъятной бездне ада, одни лишь огненные глаза демонов сверкали в преисподней тьме, и носились перед ним их исполинские тени, готовые сдавить его и сжечь своим гееннским дыханием. Бедный страдалец затрепетал и закричал, но на его крики отвечала только адская бездна своим замирающим вдали эхом и клокотанием гееннского пламени, которое клубилось около трепетавшего страдальца. Ему казалось, что прошли уже целые века мучений, и с минуты на минуту он ждал к себе светоносного Ангела, но его не было. Наконец страдалец отчаялся в его возвращении и, скрежеща зубами, застонал, но никто не внимал его воплям. Все грешники, томившиеся в бездне, были заняты только собой. И ужасные демоны в адской радости издевались над их мучениями. Наконец тихий свет ангельской славы разлился над бездной. С тихой улыбкой Ангел приступил к страдальцу и спросил:

— Что, каково тебе, брат?

— Не думал я, чтобы в ангельских устах могла быть ложь, — прошептал едва слышным, прерывающимся голосом страдалец.

— Что такое? — возразил Ангел.

— Как что такое? Ты обещал взять меня отсюда через три часа, а между тем целые века протекли в моих невыразимых страданиях!

— Помилуй, что за годы, что за века? — с кроткой улыбкой отвечал Ангел. — Прошел только час со времени моего отсутствия, и тебе осталось сидеть здесь еще два часа.

— Как два часа?! — в испуге спросил страдалец. — Два часа? А разве прошел только час? Ох… Не могу больше терпеть, нет сил! Если только можно, если только будет воля Господня, умоляю тебя, возьми меня отсюда! Лучше я буду страдать на земле годы и века, даже до последнего дня, до самого Страшного Суда, только возьми меня отсюда! Пожалей меня! — со стоном прошептал страдалец, простирая руки к светлому Ангелу.

— Господь помиловал тебя, но ты должен знать и помнить, как жестоки и невыносимы гееннские мучения!

Частный суд Божий над душами, по учению Церкви, предваряется их испытанием на так называемых мытарствах, через которые они проходят в воздушной области. Там злые духи задерживают души и показывают все грехи, содеянные ими в жизни. Ученику преподобного Василия Нового, Григорию, были открыты в видении обстоятельства смертного часа и хождения по мытарствам блаженной Феодоры.

Когда Григорий попросил ее рассказать о своей кончине и об обстоятельствах, сопровождавших ее смерть и последовавших за ней, то она подробно поведала ему следующее.

— Чадо Григорий! О страшной вещи спросил ты меня, о чем и вспомнить ужасно! Когда настал час моей смерти, я увидела лица, которых никогда не видела, услышала речи, которых никогда не слышала. Что скажу? Лютые и тяжкие бедствия, о которых я не имела понятия, встретили меня из-за моих нераскаянных грехов, но молитвами и помощью отца нашего Василия я избавилась от них. Как рассказать тебе о той телесной боли, тягости и тесноте, которым подвергаются умирающие? Как бы кто, упав в сильное пламя, горел и обращался в пепел, так разрушается человек смертной болезнью в горький час разлучения души с телом.

Когда я приближалась к концу моей жизни и наступило время моего преставления, тогда я увидела множество бесов, обступивших мою кровать. Лица их были темны, как сажа и смола, глаза их были подобны раскаленным углям. Это видение было так люто и страшно, как сама геенна. Они начали возмущаться и шуметь, как псы, иные выли, как волки. Смотря на меня, они злились, грозились, устремлялись на меня, скрежеща зубами, и готовы были сожрать меня. Между тем, как бы ожидая судью, который должен был прийти, раскрывали хартии, на которых были написаны все мои злые дела. Моя убогая душа была объята великим страхом и трепетом. Меня не только томила горечь смерти, но и грозный вид и ярость страшных бесов были для меня как бы другой, лютейшей, смертью. Я отворачивалась от них, чтобы не видеть их страшных лиц и не слышать их голосов, но не могла избавиться от них, они оказывались повсюду.