Кэролайн Джессоп - Побег

В семье Меррила против меня теперь было ещё две галочки. Моя гистерэктомия и близость к смерти были дополнительным доказательством для остальных жён Меррила, что Бог всё ещё осуждает меня за мой бунт. Мне было 33 и я не могла больше рожать. Для меня это было скорее благословением, чем проклятием. Они удивлялись, почему я отказываюсь быть в гармонии со своим мужем. Я должна знать, говорили они, что не важно, сколько раз я отвезу Харрисона в госпиталь. До тех пор, пока я бунтую, ему будет становиться все хуже, пока он не умрет. Я чуть не лишилась жизни, и всё равно отказывалась покаяться. Что ещё мог сделать Бог, чтобы наконец пробудить меня?

Но они не понимали, что я уже пробудилась, а теперь набиралась силы и планировала стратегию.

Кейтлин все еще была моим единственным другом среди семи жён Меррила. Она встретила меня дома из больницы, помогала мне со стиркой, и продолжала каждое утро пить со мной кофе. Она мне купила пару вещей для Брайсона и Харрисона, которые мне были нужны, потому что, когда я вернулась из больницы, я некоторое время всё ещё была прикована к спальне.

Остальные жёны обращались с Кейтлин, как будто она радиоактивна и избегали её. Одри приходила почти каждый день проверить, как у Харрисона дела и как себя чувствует Брайсон, что меня очень поддерживало. Если бы что-то изменилось, мы могли бы сразу отреагировать на это.

Одри все так же преданно ходила в церковь каждое воскресенье. Экстремизм Уоррена пугал её так же сильно, как меня.

НОВЫЙ КАТЕТЕР ХАРРИСОНА

Несмотря на почти два года лечения под капельницами, у Харрисона все еще были ежедневные судороги. В конце 2001 года наступил момент, когда доктор Смит решил, что ему нужно установить порт (долговременный подкожный катетер), так как все его вены спрятались. Я опасалась. После каждой перенесенной операции у Харрисона происходило серьезное осложнение, но я знала, что у нас нет выбора. Операция была сделана за неделю до Рождества в Санкт-Джордж и прошла хорошо.

Но в течение нескольких дней, температура Харрисона подскочила до 40 градусов — у него была стафилококковая инфекция. Когда я не смогла сбить температуру, доктор Смит сказал, что Харрисон должен вернуться в больницу. Я вызвала скорую помощь и мы поехали. Скорые стали рутиной.

Но проблемы были не только с Харрисоном. Брайсону было всего три месяца, и у него все еще был недостаточный вес. Куда бы я не шла, мне приходилось брать его с собой, потому что у него был строгий график кормления. Я кормила его каждые два часа. Когда мы были в больнице Санкт- Джордж, Брайсон подхватил инфекцию, которая переросла в пневмонию. Поэтому, когда мы, наконец, попали домой, я ухаживала уже за двумя больными детьми.

Чтобы Брайсон мог дышать, он нуждался в ингаляторной терапии. Харрисон тоже должен был быть на кислороде, чтобы сохранять стабильное состояние организма.

После того, как я вернулась домой и удобно разместила обоих мальчиков, я пошла искать остальных моих детей, чтобы убедиться, что все они в порядке. Бетти пропала. Никто в семье не говорил мне, где она. Я спрашивала, но меня полностью игнорировали.

На следующий день она приехала домой. Я узнала, что она оставалась в доме Уоррена Джеффа. Ночевать в доме Уоррена регулярно стало обычной практикой для незамужних дочерей Меррила. Это было дико популярно, как большие ночевки. Секс был не причем, но Уоррен получил возможность общаться с этими молодыми несовершеннолетними девочками и думать о тех, с кем он, возможно, захочет вступить в брак, когда они станут на несколько лет старше.

Бетти было всего двенадцать лет. Я не могла представить себе, как одна из моих дочерей выходит замуж. Но я должна была спросить себя, сколько еще она будет в безопасности. Она была любимой дочерью Меррила, и он будет только рад выдать ее замуж за Уоррена Джеффса.

Влияние Уоррена на ФСПД росло пропорционально тому, как влияние его отца снижалось. Дядя Рулон теперь редко появлялся на публике, и никого не допускали на встречи с ним. Дочери Меррила говорили, что ни одну из его жен не пускали к нему, если Уоррен не давал на это разрешение. Девушки также распространяли истории, как дядя Рулон жаловался, что Уоррен забрал его работу, и он хочет ее обратно. В тех редких случаях, когда дядя Рулон появлялся на публике, никто не имел права говорить с ним, и только несколько избранных могли пожать ему руку.

Одним из наиболее заметных изменений было то, что девушки, которых назначали в браки, были все моложе и моложе. Когда дядя Рулон только пришел к власти, девочки не выходили замуж, пока им не было около 20ти. После его первого инсульта возраст упал до поздне-подросткового. Чем более больным он становился, тем моложе становились невесты общины. Я помню, как дядя Рулон выдал четырнадцатилетнюю девушку замуж за ее отчима. Уоррен разлучил биологического отца девушки с ее матерью и отлучил его от церкви. Затем он назначил ее мать другому человеку. Несколько месяцев спустя, 14ти-летняя девушка была замужем за тем же человеком, что и ее мать.

Я была полна решимости защитить Бетти. Но я также знала, что не смогу сделать это, оставаясь в общине. Харрисон был еще слишком болен, чтобы пытаться убежать. Брайсон тоже был еще очень слаб, но шел на поправку. Моей основной целью было помочь им окрепнуть и стабилизировать их состояние. Все наши жизни зависели от этого.

Харрисон излечился от инфекции, но через неделю он заработал другую. Это продолжалось в течении месяца. Его клали в больницу, выписывали, но это занимало неделю или две. Доктор Смит считал, что Харрисону нужно удалить порт, потому что он подхватил инфекции из-за него. Хирург же посчитала, что мы должны дать ему еще немного времени и посмотреть, сможет ли он справится сам.

Тогда же Люк попал в аварию.

Люк был семнадцатилетним сыном Меррила и Рут. Он работал на строительстве в Пейдже и у него был велосипед, что обычно не одобряется в нашей культуре, из-за того, что они небезопасны. Мальчики, которые ездят на них, считаются непокорными. Поэтому, никто из членов семьи не знал об этом.

Полицейский нашел Люка без сознания на обочине дороги. Его переправили на самолете из местной больницы в Пейдже в другую в Санкт-Джордж. Офис Меррила был уведомлен, что родители должны быть в госпитале вскоре после прилета Люка, чтоб подписать документы, на случай, если ему будет нужна срочная операция. Люк был в критическом состоянии. У него кровоточила селезенка и операция могла оказаться единственным способом остановить это.

Меррил и Барбара были в дороге на пути к мотелю в Кэтелин когда они узнали эту новость. Меррил не хотел проделывать весь путь обратно в Санкт-Джорж, потому он позвонил Лерою и сказал ему ехать в больницу, проверить как там Люк и перезвонить ему.