Автор неизвестен Буддизм - Тибетская книга мёртвых

Дегенерирующий характер жизни в Бардо находит подтверждение в литературе западных спиритов, чтение которой неизменно производит гнетущее впечатление из-за полной несуразности и пошлости сообщений из «мира духов». Ученый, не колеблясь, объяснит их действием подсознания медиума и других участников сеанса и даже даст такое же объяснение описанию загробного мира в «Тибетской книге мертвых». И действительно, нельзя отрицать тот факт, что вся книга есть описание архетипического содержания бессознательного. За ним нет (и здесь наша западная наука не ошибается) никакой физической метафизической реальности, но «только» реальность психических фактов, данные психического опыта.

Независимо от того, как существует «данная» вещь, субъективно или объективно, факт — то, что она есть. «Бардо Тхёдол» не говорит ничего сверх этого, ибо его пять дхьяни-будд — не более чем психические реалии. Именно это умерший должен понять, если при жизни он еще не осознал свою собственную психическую жизнь и источник всех данных вещей как одно и то же.

Мир богов и духов, в сущности, не что иное, как коллективное бессознательное внутри меня. Чтобы изменить это утверждение на противоположное, то есть утверждать, что коллективное бессознательное есть мир богов и духов вне меня, не потребуется никакой мыслительной акробатики, но потребуется вся человеческая жизнь, возможно, даже много жизней возрастающей полноты. Заметьте, я не говорю — «возрастающего совершенства», ибо те, кто «совершенен», делают открытия совсем другого рода.

«Бардо Тхёдол» начал свою жизнь как «сокровенная» книга и такой же остается, сколько бы комментариев ни было написано о ней, так как эта книга открывается тому, у кого есть духовное знание. Это знание человек не приобретает с рождением, но только путем специальной подготовки и соответствующего опыта. Благо, что существуют такие «бесполезные», не отвечающие никаким нуждам и целям книги. Они написаны для тех «чудаков», которые не высоко ставят обычаи, цели и требования современной «цивилизации».

Относительно жизни после смерти можно услышать такие возражения: «Тот, кто еще не умер, не может правильно судить о смерти. И так как, наверное, никто оттуда никогда не возвращался, как может кто-нибудь знать, что такое смерть и что происходит после нее?»

Тибетцы ответят: «Нет ни одного человека, ни одного живого существа, кто бы не вернулся после смерти. Прежде чем мы оказались здесь, мы умирали много раз. И то, что мы называем рождением, это просто обратная сторона смерти, как одна из двух сторон монеты или как дверь, которую, находясь снаружи, мы называем „входом“, а находясь в комнате — „выходом“».

Гораздо удивительнее то, что не каждый помнит свою прошлую смерть, и потому те, кто не помнит, не верят в нее. Но они также не помнят свое недавнее рождение, хотя не сомневаются в нем. Люди забывают, что действующая память — только небольшая часть нашего обычного сознания, и не знают о том, что память нашего подсознания регистрирует и сохраняет каждое прошлое впечатление и каждый прошлый опыт, вытесненный из поля зрения нашего бодрствующего ума.

Среди людей есть такие индивиды, которые с помощью концентрации и других йогических методов могут вывести подсознание в область различающего сознания и раскрыть неисчерпаемое богатство скрытой в подсознании памяти, где запечатлены не только наши прошлые жизни, но также прошлое нашей расы, человечества и всех предшествующих человечеству форм жизни, и даже самого того сознания, которое делает возможной жизнь в этой Вселенной.

Если бы природа, захотев над нами подшутить, внезапно открыла врата подсознания, неподготовленный человеческий ум был бы потрясен и сокрушен. Поэтому врата подсознания охраняются всеми посвященными и скрыты под покровом таинств и символов.

Этим объясняется, почему «Бардо Тхёдол», тибетская книга, приносящая освобождение от промежуточного состояния между жизнью и новым рождением (которое мирские люди называют смертью), изложена символическим языком. Книга запечатана семью печатями молчания, но не потому, что ее учение следует скрывать от непосвященных, а потому, что, если оно будет неправильно понято, это может привести к ошибкам и нанести вред тем, кто не готов принять его. Но наступит время сорвать печати молчания, так как человечество подошло к тому состоянию, когда оно должно решить: довольствоваться ему подчинением материальному миру или стремиться завоевать мир духовный путем подавления эгоистических желаний и преодоления созданных им самим препятствий.

Тибетское предание сообщает, что «Бардо Тхёдол» — одна из книг Падмасамбхавы, которые были укрыты в тайниках, чтобы сохранить их для последующих поколений и, когда наступит подходящее время, передать миру. Как бы там ни было на самом деле, фактом является то, что во время преследования буддизма Ландармой в начале IX века н. э. множество книг самого раннего периода тибетского буддизма прятали в скалах, пещерах и других местах, чтобы спасти от уничтожения. Так как все члены буддийского ордена и их последователи были либо убиты, либо изгнаны из Тибета, большая часть спрятанных книг оставалась в этих тайниках. Многие из них были найдены в последующие столетия и назывались термами — от тибетского слова Gter (произн. тер), означающего «сокровище». Те, кто находил эти духовные сокровища и распространял их учения, именовались по-тибетски (на письме Gter-bston) тертёнами — «открывателями сокровища».

На мой взгляд, предание о тертёнах, которое, заметьте, признается самыми старыми школами тибетского буддизма, такими, как Ньингмапа и Каргьютпа, является более правдоподобной версией, чем объяснение, даваемое некоторыми западными критиками, объявившими эти писания подделкой, совершенной теми, кто хотел распространить свои собственные идеи под видом древних откровений. Такие критики не учитывают преданности религии и глубокое уважение к духовной традиции каждого тибетца — и мирянина, и ламы. Добавить или вычеркнуть даже одно слово из Священного Писания всегда считалось тибетцами святотатством, которое даже неверующий побоится совершить.

Кроме того, эти критики не представляют себе трудностей подделки и изготовления таких книг, так как это требует знаний в области истории и языка, которых в Тибете никто не имел, а также исполнителя с гениальным умом. Если такой гений существовал в Тибете, ему не имело смысла заниматься подделкой, так как он стоял на своих собственных ногах, как многие гениальные ученые, которые писали и обучали от своего имени. Также неправдоподобно, чтобы люди, которые могли создавать и проповедовать столь глубокие учения и возвышенные идеалы, какие содержатся в термах, занимались обманом своих соотечественников. А если еще учесть, что здесь идет речь не о каких-нибудь нескольких трактатах, а о сотне больших томов (согласно традиции о 108 томах), состоящих из десяти тысяч листов, то связывать происхождение этих трудов с преднамеренным обманом не только невозможно, но и абсурдно.