Дмитрий Головаченко - Разговор с душой

Приезжая в новую страну, сразу кажется – идиллия. Первые недели, пока не работаешь, думаешь: «Как здесь хорошо! Наверное, здесь никто не работает», но потом твой груз прибывает. Он будто бы был отправлен по морю и задержался на несколько месяцев позже, чем ты, прилетевший на самолете. Вдруг звонят из порта и говорят:

– Уважаемый, ваш груз прибыл, забирайте.

– Да, пора двигать отсюда…

Недальновидность ставила меня в тупик. Возможно, кому-то это может помочь – переезды, смена места жительства, но только когда это осмысленный и обдуманный шаг, шаг к цели, для осуществления которой необходимо двигаться, иначе это попытка игры в рулетку: кому повезет, кому нет. Когда обрисовываешь сроки своей жизни, даже очень оптимистичные, пропадает дикое желание заниматься чем-то необдуманным. Если бы тебе сказали: «Тебе жить один день», – в этот день ты не пойдешь смотреть телевизор, не будешь сидеть в интернете. Ты понимаешь, нужно успеть сделать что-то, имеющее смысл. Я понял, что моя жизнь не бесконечна, и это далось непросто, потому что взгляду всегда хочется ускользнуть.

– Да не забивай голову, посмотри телевизор, сериал новый вышел, расслабься, ты просто устал!

Человек строит грандиозные планы, мол, настанет день и он сделает нечто (нарисует картину, оставит след в истории), но обычно это случается на какой-то другой дороге, не на той, по которой он идет. Я долго жил с идей, что в тридцать лет заработаю много денег и начну жить. Но мои действия на самом деле двигались своей дорогой, а мысли – своей. Когда они расходятся настолько очевидно, что уже не могут сойтись снова – бац, депрессия, кризис среднего возраста! Я представлял, что выйду на пенсию и начну жить, буду рисовать картины и наслаждаться. Но, стремясь к жизни без боли, никак не доковыляю до нее.

В мотоспорте есть простое правило: когда ты на мотоцикле входишь в поворот, ты должен направить взгляд туда, куда хочешь попасть через доли секунды. В таком случае траектория движения окажется верной, и ты пройдешь поворот так, как нужно, как хотел. А если засмотрелся на обочину, то, извини, там и окажешься. Так и в жизни: чтобы преодолеть очередной поворот, важно видеть, где правда, и принять ее. Но порой это как смотреть на солнце: кажется, нет сил терпеть, ты отводишь взгляд, но снова возвращаешься. Дается тяжело, однако представляется единственно верным решением.

Как вечеринка у друга приведет меня к цели или поход в магазин, просмотр телевизора? Многое отпадает, появляется, но все то, что остается, пропитывается смыслом, той целью за поворотом, который человек хочет пройти. Я иногда не очень признаю психологов и их идеи не потому, что они пишут глупости, а из-за того, что часто ставят полуцели. Они хотят пройти поворот, разбивая его на тысячи отрезков. Держи руль на 20 градусов, голова начинает свисать на 10 сантиметров от центральной оси, левая нога включает вторую… Как мотоциклист скажу: это не работает! Когда начинаешь думать о чем-то мелком – как переключить передачу, как двигать левой рукой и правой, – забываешься, теряя из виду самое важное – поворот. Когда смотришь лишь в точку апекса, где я должен быть через две секунды, и не думаешь ни о чем другом, делаешь все правильно. Я выбираю верную передачу, моя голова сама склоняется в нужную сторону под нужным углом, все мое тело едино. Оно цельно, и я делаю это с успехом настолько хорошо, насколько могу. Мне не нужны мелкие цели, не нужны примочки и штучки, мне нужна цель. Моя цель – совершенство, а совершенство – это то, что выше всего, это вечное, то, до чего никогда не смогу допрыгнуть. Совершенство есть Бог.

Звонок в дверь.

– Кто это может быть? – спрашивает жена, понимая, что мы никого не ждем.

Не спеша одеваюсь, до конца не решив, нужно ли вообще выходить. Я привык, что все, кого я знаю, звонят перед приходом, поэтому и не тороплюсь. «Если им нужно, подождут, если ошиблись или пришли с пустяком, уйдут сами», – некрасиво, но именно так подумал я про себя.

– Там молодой парень, и он не планирует уходить, – продолжала жена.

Я вышел во двор дома и направился к калитке. Увидел лицо и глаза молодого человека, который в ответ на мое удивление кивнул головой, мол, я пришел именно к тебе, не ошибся. «Ну, хорошо», – подумал я и открыл калитку. Передо мной парень лет двадцати пяти, весь замерзший, с красным носом и щеками. На улице минус пять и сильный ветер не лучшая погода для прогулок. Слева от него, в стороне, как бы заодно, а вроде просто так, стояла женщина лет сорока пяти в капюшоне, выглядела она более подготовленной к плохой погоде.

– Мы проводим беседы о Библии, – начал с воодушевлением парень.

Тут все становится на свои места. Не так много людей выходит на прогулку в такую погоду. В душе я не потерялся, а напротив, приободрился, подумав о том, что имею неплохую подготовку в теологии и в случае чего легко разложу на лопатки доводы гостей, отвечу на вопросы. Хотя внешне я держался скромно, но все же желание показать себя давало знать. Вопрос за вопросом, и вот уже я спрашиваю, ставлю их в трудное положение. Стыдно? Да, очень стыдно, должен сказать. Когда человеку кажется, что он разбирается в чем-то, удержаться сложно. Да и разбираюсь ли я вообще – очень большой вопрос. Но то, что можно скрыть за внешней скромной улыбкой, тяжело скрыть от себя.

Мне было стыдно за себя, за свой поступок. Что бы они ни подумали обо мне – не столь важно, я видел истину внутри себя, был гордым, и это вовсе не красило меня. В такие моменты хочется скрыться, отвести взгляд, сказать, что они сами с усами. Но меня не тревожат они, меня тревожат мои поступки и мои дела.

Продолжая размышлять, сказал себе: «Сколько книг я прочитал из тех, что мне подарили?» Не берусь рассуждать, в чем цель, заслуга людей, которые тратят время и усилия, обходя дома, но я не прочитал ни одной книги из тех, что раздают бесплатно. Меня хотели приобщить к чему-то, но это провал для меня точно, думаю, и для других тоже.

Может, раньше было иначе, может, что-то изменилось. Но в наше время человек в ответе за себя. И если кто-то продолжает думать, что можно заставить ребенка играть на фортепиано, то любой психолог скажет, что нужно постараться пробудить желание в нем самом. Ребенка можно заставлять хоть до 30 лет, чтобы он играл, плясал и учился на «отлично». Но как только рука родителя ослабеет, он начнет пить, веселиться и напрочь забудет про свой любимый, как думали родители, белый дорогущий рояль. Они хотят вложить чужое желание в меня, хотят дать бесплатную книгу. Много ли кто читал бесплатно раздаваемые книги?! Зато жена не оставила мои размышления в покое:

– Я волновалась за тебя, – прокомментировала она встревоженным голосом. – Смотрела в окно: ты опускал взгляд и долго слушал. Боялась, они тебя загипнотизируют! – продолжала она.