Дмитрий Головаченко - Разговор с душой

– Таня оставила ребенка с Лешей и уехала на курсы визажа, Даша оставила дочку с Димой и пошла в салон красоты, – говорит с отчаянием и обидой жена. – А я дома сижу, да еще ты дуришь голову со своей едой, – добивает она.

Шах и мат, я повержен. Это тот камень, который разбивает любой красивый хрустальный замок. Этот камень прост и незамысловат, у него нет высоких идей, его желания близки, не парят высоко, ему не нужны прекрасные замки. Я долго шел и, казалось, за чем-то высоким, но спотыкался всегда об одно и то же. Ты наталкиваешься на то, чего даже не замечаешь. Ты говоришь о целях, смысле жизни, но реальность бьет низко, больно, кажется, после одного из ударов уже не встать.

Подобные желания просты, они недальновидны, но очень понятны и востребованы сейчас, потому что избавляют от неудобства и дают удовольствие немедленно. Кажется, что диалог закончен, что я нес ерунду, просто замечтался, дальше спорить нет смысла, остается только сдаться. Но я не привык сдаваться, это не интересно. Я проигрывал миллионы таких стычек, падал миллионы раз. Однако знаю: упаду еще миллион раз, прежде чем смогу стать ровно. Важно понимать, кто я и зачем пришел, сделать осознанный выбор. Важно всегда поднимать взгляд вверх, устремляясь к чему-то большому и доброму, уметь переступать, не заострять внимание и не жить лишь проблемами сегодняшнего дня, потому что они будут всегда иметь внутренний взгляд, направленный на добро.

К сожалению, даже пришедший к моей двери с миром проповедник может внести сомнения и еще большую смуту в ясность этого мира. Мне пришлось услышать от тех проповедников, появившихся в холодный зимний день, такую мысль: не все христиане истинные ветви, не все спасутся.

– А православные спасутся? – спросил я с легкой усмешкой.

По моему уверенному вопросу они поняли, что я не тот, кто будет барахтаться в мыслях и искать ответ у них, ибо знаю: те, кто приходят и говорят, мол, спасутся те или другие, – это люди, которые следуют за верящими в дедушку на облаке.

– А евреи и мусульмане? Им вообще, получается, не о чем думать! – продолжил я с назиданием.

Вспомним притчу об Иисусе и овцах, где овцы бегут от того, кого не знают, – это страх, а идут за тем, кого знают, – это любовь. Когда кто-то приходит и пугает меня неспасением души, адом, он присваивает слова Бога, говорит от Его лица. Если бы отвечать им по аналогии, то, придя на землю, Господь обратился бы к человеку и сказал, какой он молодец, как хорошо тогда поступил с бабушкой на светофоре, как он хорошим словом поддержал соседку. И продолжал бы, пока не перечислил все хорошие дела. Тогда бы я спросил: «Но, Господи, как же грехи мои? Ведь я делал не так то и то…» И только когда я спросил, Он ответил бы мне и дал совет, как поступить, чтобы стать лучше. Потому что никто не пойдет за страхом, люди идут за любовью. А если человек стал на путь исправления, ему нужно больше спрашивать, у него должно быть это желание. И не обязательно исправлять все сразу одним махом за секунду. Никто не заставляет человека нести непосильную ношу. Пойди и возьми, сколько сможешь.

Когда ты сыт и доволен всем, вдруг понимаешь: тебе дано с лихвой, может, даже не по заслугам, да и не потому, что положено. И если ты человек совестливый, станет неловко, начнешь оглядываться, опускать взгляд, захочешь исправиться. Когда человек осуждает кого-то, видит чужие ошибки, это не потому, что так есть, а потому, что люди несовершенны, и друг друга видят такими же. Например, мошенник быстро и четко высмотрит другого такого же в толпе, потому что знает его повадки, он сам такой. Так и у людей: имеющий изъяны всегда их находит в других. Бог видит в человеке хорошее, потому что в нем нет недостатков. Каждый человек, невзирая на то, кто он и где живет, для Бога единственный, самый любимый, его не может заменить кто-то другой, даже если он в сотни раз более правильный, честный и т. д. Потому что у каждого есть свое место.

К сожалению, встречается немало людей, которые лишь считают себя духовными. Они подразумевают под словами «духовность», «вера» какой-то определенный постулат, разовый выбор, который в дальнейшем от них ничего не потребует.

Когда человек обретает духовное рвение, желание двигаться к совершенству, он ищет что-то бесценное для души, и обязательно приходит к вопросу выбора: хочу ли я идти в этом направлении или нет? Существует много взглядов о том, когда человек должен сделать выбор. Подталкивают к выбору родители, мы же к нему приходим позже самостоятельно и осознанно, но важно уловить смысл понятия «выбор». Это можно сравнить с ситуацией, когда ребенок, увидев по телевизору чемпионат по легкой атлетике, говорит: «Хочу быть, как те ребята, умело выполнять трюки на кольцах, прыжки на батуте». Его отец – тренер по легкой атлетике, обладатель медалей. Он говорит: «Конечно, сынок, научу тебя всему, что умею сам». Отец приведет сына на занятие и начнет учить день за днем. Тот первый день был днем выбора, мальчик решился. Теперь перед ребенком каждый день будут препятствия, сначала небольшие, те, что по силам. Ему не позволят сразу делать сложные трюки, от одного вида которых можно испугаться, покажут многое. И так ежедневно мальчик будет заниматься тем, что стало результатом его выбора. Но человек свободен в выборе и в какой-то момент, возможно, перед очередным препятствием, слишком сложной задачей он может сказать: «Отец, я устал, у меня болят ноги, я мало отдыхаю, мне сейчас более интересны девушки, давай пока тормознем с тренировками». Подобно этому встречаешь людей духовных, которые «тормознули». Они выставили себе планку, сказали: вот это называется духовным и дальше двигаться не обязательно. Выбор это не только принятие решения, но и реализация задуманного, доведение до финала, а если движение изменилось, значит, выбор сделан в немного другом направлении.

Не буду утверждать, что все должны быть монахами-отшельниками, уверен: если сегодня трудно улыбнуться соседу, было бы хорошо через год преодолеть барьер. Это можно считать прогрессом. Важно понимать и ставить правильные ориентиры, тогда у человека не будет момента осознания своего достижения и наслаждения достигнутой высоты, которую он сам придумал. Он всегда будет идти, потому что нет конца его дороге. Иногда ставишь себе в пример какого-то человека – ученого, психолога, – и одолевает желание читать его книги, понять его… Через год-два года работы ты увидишь, что его уровень уже не так вдохновляет тебя. Не то чтобы ты достиг его уровня, но перестал восхищаться умом, глубиной мысли… Потом снова поиск ориентира. Но зачем? Есть высокий и единственный правильный ориентир, ориентир – на совершенство Творца.