Дмитрий Головаченко - Разговор с душой

Иисус говорил о вере, способной перемещать горы с одного места на другое (Мф. 17:20). Часто такая вера воспринимается как мое внутреннее стремление, желание. Крепкая вера – это отсутствие внутренней заинтересованности и выполнение действия только ради воли Творца: «Если тебе, Господи, угодно, то пусть горы сойдут со своего места. Мне нет никакой разницы, будут эти горы здесь или там, но я вижу в этом Твое желание, добро для исполнения верного пути».

Собственное безразличие и сильное желание выполнить волю Бога создает веру, способную изменять все. Самые сильные молитвы, которые были у меня, были по принципу: «Мне не особо важно, будет так или по-другому, но мне кажется, что усилия, старание и добро должно идти по этому пути, если так, то я прошу об этом». Я дважды правильно молился о детях. Оба раза говорил о том, что мне хорошо так, как есть, но я вижу в этом верный путь, правильную дорогу: «Если Тебе угодно, то я прошу». И Бог в милости своей давал, потому что самое сильное добро, которое делается ради добра.

Поднимаясь выше своего уровня, теряешь ощущение усилия и борьбы в настоящем. Может появиться небрежность к тем пропущенным ступенькам, как к поступкам и делам более низким, недостойным человека. Жизнь в настоящем не дает возможности перескакивать, брать задачу не по своему уровню, так как настоящее добро, даже очень простое, сложно для выполнения. Например, хирург может прийти домой и небрежно говорить с женой: он ведь спасал жизни людей! Но сама такая расстановка вещей лишь удобно выбранная позиция гордости, чтобы пренебречь тем, что важно.

– Заботишься об окружающей среде? Тогда не забывай заботиться и о том, кто наполняет ее.

– Любишь животных? Прекрасно, тогда нужно любить свою семью и людей вокруг еще сильней.

– Любишь друзей и ценишь дружбу с ними? Отлично, тогда люби и дорожи женой еще больше.

Лишая себя реальной точки борьбы, работы, человек лишается прошлого и настоящего, инструмента работы и борьбы с недостатками, одного из излюбленных способов отстраниться от духовной работы, поставить себя выше. По этой причине у мужчин популярно мнение, что «бабы – змеи», а у женщин, что «мужики – сволочи». Попытка сделать из этого насмешку, анекдот является попыткой уйти, оправдать себя.

– Я ничего не могу сделать! Все бабы – змеи, что уж тут…

Поэтому человек начинает напирать на мужскую дружбу, взаимопомощь, такую настоящую, а не как у женщин. Он пропустил, что лежало в его обязанности, его непосредственной работе – быть мужем. Он ушел в уровень большого благочестия, делая себя на ступеньку выше, чем есть. Он не привязан к духовному пониманию времени, поэтому может оперировать, живя то в будущем, то в прошлом, то в собственных ожиданиях, фантазиях. Непривязанность к настоящему освобождает руки, делая человека фрилансером, способным самостоятельно определять добро и истину.

Истинное доброе выполняется с особой тяжестью, сопротивлением, но имеет и наибольшую цену. Осознание, где лежит настоящее добро для меня, определяется в моем прошлом, в его ошибках и моих недостатках. Без недостатков человек лишает себя прошлого и того инструмента, которым должен воспользоваться для будущего посредством настоящего. Недостатки не должны расстраивать. Их можно сравнить с болью в 70 лет: уже ничего не болит, то, возможно, уже все, конец. Привычка сосуществовать с тем, над чем нужно работать, исправлять в себе, является тем духовным материалом настоящего, с которым нужно уметь комфортно жить, не вдаваясь в крайности и отчаяние. Эго человека хочет быть идеальным и таким же выглядеть для окружающих. Но это как убирать комнату, забрасывая ногой мусор под диван при неожиданном приходе гостей. Настоящее добро в том, что я больше всего хочу переступить, на чем больше всего не хочу заострять внимание, к чему не хочу возвращаться. Как неловкая ситуация в жизни, вспоминая которую ты стыдишься, но если вспоминать ее много раз и с разных сторон, понимаешь, что ничего особо стыдного в ней, может, и нет. Я просто забрасываю ее в темный угол, и от этого она только разрастается в моей фантазии.

То, что лежит ближе всего ко мне, к тому, что делаю ежедневно, что связано с людьми, с которыми постоянно взаимодействую, то является моей наибольшей духовной работой, за которую я имею шансы получить самую высокую духовную цену. Нет в мире человека, который имеет духовную обязанность заботы об окружающей среде, животных. Естественно, что каждый человек не должен вредить, причинять ущерб или боль окружающим, в том числе и животным, но именно забота, словно он Бог, который управляет миром, у человека отсутствует. Поднимаясь на высокую ступень благочестия и добра, человек склонен тешить свое Эго. Я много раз слышал в различных проповедях о большой цене заботы о странниках, чужих людях, а не о тех, кто рядом. К сожалению, такое поведение свойственно людям прошлых поколений, но в наше время человек иногда готов пренебречь тем, кто рядом, своей семьей, не говоря уже о не связанных с ним людях. Раньше люди просто не допускали мысли, что отец, мать могут оставить своего ребенка, проявлять бесчувственность без всякого основания. Тогда их работа лежала духовно выше, в заботе о людях, условно говоря, чужих. Сейчас чаще духовная работа смещается в сторону более близкую ко мне, привычкам, повседневности. То обманчивое чувство, которое разливается в душе от помощи чужому человеку, говорит о не совсем чистом добре, совершенном человеком. Настоящее добро по духовному уровню и зрелости человека несет лишь сопротивление, тяжесть, а не удовольствие. Мое настоящее во многом продиктовано работой над прошлым, т. е. над ошибками, которые я совершил. Даже с людьми чужими, если имел грубость, невежество и хочу исправить это в себе, я могу попытаться исправить это посредством новых контактов с людьми в настоящем. Но иногда добро лежит в области, в которой у меня нет прошлого, я никогда не портил окружающую среду, никогда не имел склонности плохо обращаться с животными, но почему-то меня в эту область тянет куда больше, чем в другие. Не стоит зацикливаться на областях своей жизни, которые явно не несут обязанностей, но почему-то именно к ним я стремлюсь. Стоит стараться обращать внимание на свое прошлое, на ошибки и ту работу, которую можно извлечь из этого.

У каждого человека есть его внутренняя ориентация на окружающих людей. Человек обычно не сильно задумывается о том, что должен думать, взаимодействовать с другими людьми. Такие границы условны и обычно вкладываются лишь как поверхностное воспитание, где нужно иметь определенные правила поведения, взаимодействия с людьми. У него складывается какой-то свой сумбур отношений, с кем нужно быть хорошим, а с кем можно проявить гнев, проявить другие стороны своего характера. Человек, который не имеет духовного стержня, склонен ориентироваться на внешнее взаимодействие. Ему важна улыбка, воспитанность, манеры собеседника. Он ориентируется на них. Если в кафе официантка улыбается, я имею к ней благосклонность, если жена ворчит, я имею недовольство. Внутренние статусы складываются из моих внешних впечатлений, моего восприятия, того условного удовольствия, которое получаю, общаясь с этими людьми.