Коллектив Авторов - Contra Dei #1

Здесь наглядно видно, что сатанисту в Раю делать просто нечего: бездеятельность нирваны, фанатичность исступления, отречение от себя, покой вместо действия — все это несовместимо с сатанинским мировоззрением. Всегда, кстати, забавляло отношение верующих к Раю: вопрос "а чем там заняться?" их попросту не интересует. Если мусульмане еще готовы пить и трахаться в течение вечности (и не могут представить, что это может надоесть), то христиане не собираются делать вообще ничего — только пребывать в блаженстве у трона своего бога.

Сатанизм имманентно содержит творчество и действие , что никак несовместимо с Die absolute Ordnung Бога. Повторюсь: именно поэтому сатанист стоит в оппозиции к Богу — это борьба за свою жизнь, за существование своей Личности.

В заключение следует упомянуть пантеизм и деизм. Пантеизм, собственно говоря, теизмом не является, и противостоит сатанизму не более, чем язычество. Что же касается деизма, то еще древними было сказано: de non apparentibus et non existentibus eadem est ratio.

Примечание.Разумеется, если Бог есть именно в виде ens realissimum, то получаем такой же фатализм, как при материалистическом детерминизме, [10] Интересующихся отсылаю за подробностями к статье Р. Хазарзара "Скептический взгляд на диалектический материализм." только вместо материалистической всеобщей причинности выступает "Божья воля". Основная антиномия данного вопроса возникает потому, что в случае бытия всесвободной сущности человек онтологически не может иметь собственной свободы (именно об этом писал Августин). Свободная воля человека при всесвободной воле Бога — это oxumoron. Ничто не происходит без воли Бога. Да, схоласты заявляют, что свободная воля человека — по воле Божией, но антиномичность такой позиции разрешена быть не может. Над этой проблемой во всей ее полноте бился, насколько мне известно, только Кант. Но разрешения так и не дал.

В общем, такой вариант религиозного восприятия Бога приводит к тому, что Кукловод разыгрывает сам перед собой спектакль по собственному проекту и не более того. Однако никаких посылок к такому грустному сценарию в действительности не наблюдается.

Немного отвлекусь от темы для профилактики стандартного непонимания. Возражение, которое я предвижу, более наглядно демонстрируется на примере моего старого афоризма:

Вселенная имморальна — в природе нет ни Добра, ни Зла. Но если кто-либо начинает утверждать, что существует некое Добро — я становлюсь на сторону Зла, противостоя ему; его поползновения нарушают гармонию Вселенной.

Я встречал возражения наподобие такого: "Так что, если я назову Добром, к примеру, познание, то ты станешь на сторону невежества?".

Подобный тезис свидетельствует исключительно о неспособности высказывающего мыслить системно, с учетом всех аспектов действительности (а часто — и о некомпетентности в соответствующих областях). Хотя еще Л. Вингенштейн писал, что "Только факты могут выражать смысл; класс имен этого делать не может. [11] "Логико-философский трактат", 3.142 ", это не означает, что имена/названия не имеют никакого значения и полностью взаимозаменяемы, это значит, что именование осмысленно лишь постольку, постольку то, что именуют, имеет смысл. В самом деле, тот же Витгенштейн отмечает: "Мы создаем для себя образы фактов… Образ изображает то, что он изображает, независимо от своей истинности или ложности, через форму отображения. [12] op.cit., 2.1, 2.22 "

Психология бессознательного однозначно показывает, что многие слова являются не просто условными идентификаторами, но к ним привязаны подсознательные ассоциации на архетипическом уровне. Восприятие архетипов человеком всегда нуминозно; а вследствие средового фактора yuch формируется со множеством фильтров, мешающих адекватному восприятию действительности, в том числе и с такими, при которых существует нечто "априорно доброе" и "априорно злое", поэтому осознанное понимание многих символов изначально искажено. В таких случаях часто происходит вытеснение, т. е. устранение неприемлемых влечений и переживаний из сознания.

Однако восприятие архетипа, символа и т. д. не обязано быть общепринятым. [13] Касательно символов это особенно наглядно для свастики после Второй Мировой, когда один из древнейших символов в результате целенаправленной пропаганды стал восприниматься в значительных группах населения исключительно как "символ фашизма". The Watcher, № 4 (сент. 1990):

Следующее описание Дьявола, сделанное Полом Карусом, автором "Истории Дьявола", отлично характеризует природу Сатаны как ее понимают современные мыслящие сатанисты: "Дьявол — это космический бунтарь, революционер в империи тирана, оппозиция к однообразию, диссонанс во вселенской гармонии, исключение из правила, страстная жажда самовыражения, живое противоречие воле Бога, навязывающего всем определенный тип поведения; он нарушает монотонность, заполнившую бы космические сферы, если бы каждый атом в бессознательной праведности и с благочестивым повиновением рабски следовал бы предписанному курсу.

Если мы поменяем местами значения слов «стул» и «стол», то ничего в восприятии не нарушится, [14] Нарушения могут иметь место лишь при коммуникации, когда соответствующая смена именований не доведена до всех ее участников. При общении обмениваются не самими объектами, а их именованиями, поэтому соответствующие конвенции о именованиях для успешной коммуникации просто необходимы. это будет не более чем смена условного идентификатора, указателя на функцию. Но если заменить противопоставленную пару архетипических терминов, то восприятие действительности исказится. Нельзя просто поменять «Добро» на «Зло», оставив все атрибуты неизменными — не зря добро делают , а зло — творят . В подобном случае, кстати говоря, и получается дьяволопоклонничество и тому подобное выворачивание восприятия действительности наизнанку. Сатанизм же — не становление действительности с ног на голову, а отход от человеческого восприятия действительности.

Ад как идея , рожденная из Хаоса, пронизывает собой каждую из мириадов граней Его содержания, определяет центр Хаоса и пути Его развития.

Она неподвластна попыткам упрощения и применения к себе постоянных оценок, она никогда не вместится в какие-либо пределы. Познание ее возможно лишь через эмпирическое постижение ее принципов, через вмещение их в себя и преодоление собственных ограничений, — через становление ее частью.