Сергей Фомин - Пастырь Добрый

   Хорошо, что я взял с собой Златоуста, которого уже дочитываю теперь, а что будет дальше, не знаю. Если тебе что нужно, то непременно напиши тете Оле, и она вышлет тебе немедленно, мы с ней об этом уже условились. Будь здоров. Благословение Господне да будет над Вами.

   Крепко, крепко целую тебя, дорогой мой, горячо любимый мною сыночек Сергунчик.

Кастрополь, 2 июля 1915 г., 6 час. утра.

   Дорогой мой Сергунчик!

   Каждое утро, по обычаю, тянет тебе написать. Берусь и сегодня и, хотя не имеется под руками материала, однако, исполняя установившийся порядок, скажу, во–первых, о себе, что все находят в моем здоровье улучшение, то же чувствую и сам, о ребятах мало имею сведений, хотя прислали мне по письму, но очень краткому.

   Как твое здоровье? Как себя чувствуешь? По последнему письму вижу, что ты переживаешь много: Бог милостив, устроится все. Милосердный Господь послал нам испытание, во 1–х, за наше удаление от Него, а, во 2–х, чтобы нас объединить всех, чтобы мы ближе узнали друг друга, ведь на самом деле не только каждое сословие, но даже каждая семья жила особняком, не искали общего блага, но только личного; интеллигенция, смотря на простой народ с высоты птичьего полета, на войне же убедилась в дорогих чертах русского простого солдатика, она увидела, как терпелив, как скромен, как нетребователен и вынослив и как сердечно, искренно любит свою Веру, Царя и Отечество, умирает с покойным духом, радостно, как исполнивший свой гражданский долг, забывая о себе и своей семье. Имея перед глазами такие высокие примеры, невольно и окружающие этих великих борцов естественно пожелают подражать им; этим только и можно объяснить ничтожный успех немцев при безчисленном количестве пушек, чемоданов и пулеметов.

   Я глубоко убежден, что эти самые богатыри, зажегшие на различных фронтах немало божественных огоньков, в недалеком будущем зажгут целые костры таковых огоньков и с сердечной верой в Бога сломят дерзкого врага.

Благословение Господне да почивает над всеми вами.

Крепко, крепко целую тебя, дорогой мой, горячо любимый мною, сыночек Сергунчик.

Дорогой мой, горячо любимый сыночек Сергунчик!

   8 июля, в Казанскую, получил твое первое послание в Кекенец — письмо от 23 июня, за что тебя благодарю.

   … ты пишешь, что в армии дух бодрый и все так хорошо устроено в окопах первой линии и спокойно. Слава Богу! Это очень важно. Будем надеяться, что Милосердный Господь поможет нам устроить все и победить коварного врага. 8–го в Кастрополе служил у себя в помещении вверху над Беловыми [402] Беловы — прихожане Маросейки. В их доме произошла встреча о.Алексия со св. прав. о.Иоанном Кронштадтским. «Женю и Елену Беловых» упоминает М.И.Тимофеева в своих воспоминаниях «А любовь и по смерти не умирает». , где балкон, Митрополит католический [403] См. прим.29. мессу в 8 1 2 утра и молебствие о даровании победы Русской армии, за которой присутствовал я и несколько пансионеров, а в 1 2 ч. перед обедом в столовой служил молебен я при участии всех пансионеров в присутствии митрополита. Пели хорошо, и весь день 8–го июля прошел в приподнятом настроении. Чувствую себя хорошо и поправляюсь.

   Целую тебя крепко, крепко… Благословение Господне да будет со всеми вами.

   Горячо любящий тебя твой папа.

    9 июля.

   … Я чувствую себя хорошо, очень поправился, за меня не безпокойся, береги, дорогой, только себя, у нас все, слава Богу, хорошо. Пробуду в Кастрополе до 1–го августа.

   … Поправился и чувствую себя способным вполне продолжать свое служение. Благословение Господне да почиет над всеми Вами, да сохранит Он Милосердный всех Вас целыми и невредимыми и да возвратит на радость и утешение каждого из Вас к своим семьям.

   …Осенью надеюсь видеться с тобой…

    26 июля.

Дорогие детки мои, Петя и Оля!

   Вот уже две недели, как я уехал из Москвы и не видел Вас. Последнее время я привык видеть Вас каждый день, и теперь для меня разлука с вами очень тяжела. Одно меня утешает — это взаимная любовь Ваша и сердечное отношение друг к другу. И добро делаете… любви взаимной углубляете и будете счастливы. Я же со своей стороны об одном прошу и молю Милостивого Господа, чтобы Вы глубоко и искренно верили в Бога, в Нем искали счастья и спасения себе, на Него надеялись и Его, Любвеобильнейшего Отца, любили больше всего, и, поверьте, Он, Милосердный, всегда будет с Вами и обитель у Вас сотворит Себе и для Вас ничего не будет страшного и опасного и при каждом Вашем обращении к Нему получите ответ в Вашем сердце: «Не бойтесь, Я с Вами». Христос с Вами.

Благословение Господне да почиет над всеми Вами.

Вас любящий горячо Папа

   А Борису Александровичу и Кате шлю сердечный привет, а великого музыканта Васю целую и от души желаю ему во всем успеха.

Многоуважаемая Анна Владимировна.

 Ввиду установившегося обычая я письменно извещался Вами о времени молебна и о начале занятий. В наступившем учебном году я до сего дня не получил письменного приглашения на молебен и на занятия, между тем сегодня узнал, что молебен был и занятия начались более недели. Что сие значит? Может быть, как в прошлом учебном году, ученики II и I отделений в течение 3 месяцев оставались без определенной учительницы, так и в текущем году остаются без законоучителя, но тогда была уважительная причина — отказ Елизаветы Федоровны, а теперь не вижу таковой — прошения об увольнении я не подавал. Одно остается предположить, что без прошения по пункту 3 уволен, но объясните мне кем, когда и за что? Спрашиваю это не вследствие материального расчета. Вы хорошо знаете, что я по нескольку месяцев не получал жалования, и в течение первых двух лет покупал на собственные средства учебники, которых по обычаю не имелось в школе. Что говорить об учебниках, когда не было даже бумаги писать детям, а между тем по некоторым предметам приходилось учащимся по недостатку учебников диктовать, что несомненно отнимало много времени как учащихся, так и учащих.    Возмущенный до глубины души некорректным ко мне отношением, на днях я решил подать докладную записку господину Начальнику дороги с подробным описанием всех существующих порядков в школе.    Ваш покорный слуга священник А.М.    Сведения эти мне необходимы потому, что я намерен выяснить через Г[осподина] Начальника] д[ороги] возмутительный инцидент со мной, которому по получении от Вас ответа отошлю доклад–записку с подробным описанием всех существующих порядков в школе.    Делаю это не ради каких–либо материальных расчетов, единственно из желания…    Я и без того намеревался оставить школу, мне было жаль до глубины души детей уч…    Мне до глубины души жаль было обучав[шихся] в желез[но]дорожном училище детей, среди которых иногда и отдыхал, и грустно было как их мучили, не было… от острой боли, которая ощущалась, когда вследствие отсутствия учебников приходилось им бедным учить по тетрадям, писанным ими самими в классе, и притом не на тетрадях, а нередко на железнодорожных ведомостях, взятых у родных, вследствие совершенного отсутствия бумаги в школе. Грустно и тяжело было начинать по одной программе, а в конце года предписывается учить по другой…