Шамиль Аляутдинов - Триллионер слушает

Сначала он группирует поступающие импульсы по основным формам, цветам и узорам. Затем связывает полученные образы с воспоминаниями о подобных предметах, на основании этого определяет их значимость и ищет ассоциации с определенными эмоциями. Потом объединяет все в единую “картинку” и высвечивает ее в лобной доле сорок раз за одну секунду. Мы видим не непрерывно. Это похоже на смену кинокадров на экране.

Короче говоря, наш мозг “рисует” все, что мы видим” {6}.

Каким образом нейрофизиологи пришли к созданию такой схемы?

В ее (схемы) основу легли результаты обследования пациентов, перенесших инсульт. Известно, что при остром нарушении мозгового кровообращения небольшие участки мозга прекращают функционировать.

“У одного пациента инсульт повредил небольшую часть той области мозга, которая отвечала за зрительное восприятие. Эта часть, как выяснилось, распознавала носы. Больной просто перестал их видеть” {7}.

“Есть чисто анатомическое свидетельство того, что информацию о мире нам дает мозг, а не глаза. В том месте глазного яблока, где оптический нерв отходит к задней части мозга, нет никаких зрительных рецепторов. Поэтому следовало бы ожидать: если мы закроем один глаз, увидим в центре “картинки” черное пятно. Но этого не происходит — и только потому, что “картинку” рисует мозг {8}, а не глаза” {9}.

Это также подтверждают результаты исследований мозга с применением компьютерной позитронно-эмиссионной томографии. “Когда человек смотрит на какой-нибудь предмет, а затем представляет себе этот предмет, то в обоих случаях прибор показывает: активизируются одни и те же области мозга. То есть при визуализации в мозгу происходит все то же самое, что при разглядывании объекта” {10}.

“Исследования доктора Кэндаса Перта из Национального института здоровья (США) позволяют предположить: восприятие мира человеком определяется не только его представлениями о том, что реально, а что — нет, но и его отношением к информации, поставляемой органами чувств. От последнего во многом зависит, воспринимаем ли мы что-либо, а если воспринимаем, то как именно. Доктор говорит: “Наши эмоции определяют то, на что стоит обращать внимание... Решение о том, что достигнет нашего сознания, а что будет отброшено и останется на глубинных уровнях тела, принимается в момент воздействия внешних раздражителей на рецепторы”. <...> Эмоции определяют “вес” информации, или значимость. Они могут кратчайшим путем доставить важную информацию в сознание, но они же обеспечивают нас уникальной способностью не видеть то, что мы просто не хотим видеть” {11}.

Интересный опыт провел профессор психологии Стэнфордского университета Филипп Зимбардо, который около 30 лет изучал психологию времени. Зимбардо пришел к выводу, что существуют три основные временные перспективы: первая ориентирована на прошлое, вторая на будущее и третья на настоящее. Каждая из них имеет еще два подвида.

Работая в Стэнфордском университете, Зимбардо заметил, что сильная ориентация на будущее сдерживает его креативность и ограничивает его воображение. Поэтому он попросил своего коллегу загипнотизировать его и расширить его ориентацию на настоящее. Загипнотизировав Зимбардо, коллега дал ему следующую установку: “Прошлое и будущее становятся отдаленным, тусклым и незначительным в твоих мыслях. Настоящее расширяется и заполняет твой мозг и твое тело. Ты будешь продолжать испытывать эти изменения, пока не услышишь, как я говорю тебе: “На сегодня все”. Тогда твое обычное ощущение времени вернется”.

“Вначале Зимбардо сомневался в успехе, но потом стал замечать изменения: “Казалось, что мое тяжелое тело поднимается со стула, что гравитация больше не действует на него. Я посмотрел на картину на стене — ее краски теперь сияли с изумительной яркостью. В голове стали кружиться видения бананового десерта, горячего шоколада и пиццы. Это показалось мне забавным, и я засмеялся. Затем я почувствовал отчаяние от утраты близкого друга. Сделав глубокий вдох, я был опьянен ароматом цветов и свежескошенной травы, и тогда я по-настоящему глубоко расслабился”.

По сигналу Зимбардо вернулся в обычное состояние и осознал, что он не выдумал цветы и скошенную траву; запах шел из открытого окна в сад. Он не замечал сладкого аромата, когда пребывал в своем обычном, ориентированном на будущее состоянии ума. Точно так же он ранее не замечал ярких красок на картине. Что касается смеха и отчаяния, то в обычной жизни, ориентированной на будущее, он сдерживал свои естественные чувства, поскольку в мире науки подавляется публичное выражение чувства в угоду холодной рациональности. В целом, он ощущал себя чувствующим существом, его органы открылись для того, чтобы впустить все запахи и звуки, мышцы настроились на то, что происходило внутри его организма” {12}.

“Наши глаза любят двигаться и видеть — они так созданы. Почему же они фокусируются и распознают одну область реальности и не распознают другую? Все очень просто: мы видим только то, что хотим видеть, или то, во что хотим верить. И отворачиваемся от того, что нам кажется пугающе незнакомым или неприятным” (К. Перт, доктор философии) {13}.

“Если мы строим реальность на основе уже существующего запаса воспоминаний, эмоций и ассоциаций, как нам удается воспринимать нечто новое?

Ключом здесь служит новое знание. Расширяя личную парадигму (то есть систему собственных представлений), мы обогащаем (реконструируем) модель реального и возможного. И тем самым расширяем список образов, с которыми сверяется мозг. Вы, конечно, помните: этот список — всего лишь рабочее описание реальности, основанное на личном опыте; и это описание, мягко говоря, очень приблизительно. Новое знание способно открыть для нашего разума новые типы и уровни восприятия и опыта.

Новая информация очень важна, но в целом знание — это и понимание, и опыт {14}” {15}.

“В книге “Путешествие в Икстлан” Карлос Кастанеда рассказывает, как дон Хуан учил его: “Надо выслеживать себя”. Другими словами, необходимо внимательно изучать собственные привычки, как хищник выслеживает добычу, — чтобы однажды поймать себя на повторении “любимых” действий и сделать нечто совершенно новое. <...> Как только вы поймете, что способны жить лишь в границах известного, становится очевидным следующее. Если мы хотим иметь более яркую, насыщенную жизнь, если мы хотим иметь больше возможностей для роста и обретения счастья — нам нужно задать себе Великие Вопросы {16}, сломать привычные стереотипы, испытать новые эмоции и тем самым обогатить новой информацией наши нейронные сети {17}.