Сергей Комаров - Королевский путь

То, что наше поведение не всегда поддаётся прямой логике, не отрицает множество других полезных теорий, вроде триединого мозга. У теории есть проблемы вроде той, что новые слои не могут настраиваться поверх неизменного состояния. Это не в правилах естественного отбора, ему нужно работать с тем, что есть (в каждом поколении). То разделение, к которому мы будем прибегать, это допущение, поскольку мы не знаем того, как происходили все эволюционные изменения. Содержание черепной коробки несёт в себе отпечаток предыдущих эпох, с этого предположения и родилась идея о триедином мозге (рептильный, мозг млекопитающего и примата).

Все системы мозга работают в тандеме, оплетены нейронными сетями с двусторонней связью и тому подобное. Чтоб сделать реконструкцию, создать у себя в голове модель мозга, всё-таки нужно его разделить, хотя само это действие как таковое не даст абсолютно ничего и вы это поймёте к концу части.

Рептильный мозг.

В голове чёрт ногу сломит. Рептильный мозг – самая древняя структура мозга, он не про чувства и не про логику, неразрывно с нашей эволюцией как вида существует 100 000 000 лет. Не нужно (с точки зрения психологии) вспоминать, что она отвечает за давление, дыхание и в общем за вегетативную нервную систему. Лучше вспомнить про стратегию поведения «Бей или Беги». Паттерн этой структуры мозга «Сражение или Страх».

Причём, как принято, изучили и забыли. Наука – сложная вещь, на себя никак не перенести? В том то и дело, что если бы вы стали применять это знание к себе, то поняли бы, что есть некоторые оплошности при первом приближении, ведь сюда нужно включить «замирание». Это первое, что бросается в глаза. Антилопа при шорохе в кустах сначала останавливается. Многие живые организмы даже не рассматривают вариант нападения или бегства, а просто замирают – им для этого эволюция подарила специальный окрас, недоступные для хищников места обитания и так далее. В человеческом обществе реакция замирания проявляется не столь отчётливо, если только человека поймали на месте преступления, если человек начинает делать что-то не относящееся к делу (смещённая активность). В наших социальных взаимодействиях есть некоторый зазор времени для принятия решений. Пусть даже секунда-две перед действием – это та же реакция замирания и она знакома каждому. Меня этот парадокс посетил лет 10 назад при изучении триединого мозга, что-то здесь не «клеится» и это лишь пол беды. Другая половина в том, что за реакциями рептильного мозга предполагают кратковременное их действие…

Мы сейчас не говорим об эмоциях или логике, но этой структуре мозга подчиняется всё. Есть некоторый фундаментальный закон содержания черепной коробки, что более древнее подчиняет менее. Именно поэтому психологию как науку стоит начинать изучать с рептильного мозга.

Суть в том, что паттерны поведения не просто «Бей или Беги». Мозг развивался не в пробирке, поэтому это всё можно переименовать в «Страх – Замирание – Интерес». Откуда взялся «Интерес?». Мозг рептилии работает в тандеме, и почти никогда реакция «Бей» не работает на физическую расправу (по вашу сторону книги может возникнуть парадокс, если бы мы говорили об этом). Интерес – это вопрос инстинктов более эволюционно молодых отделов черепной коробки, поэтому будет всё описано в главе «Королевский миф».

Если еще дальше усложнять систему, конструкцию (и потерять пару читателей на этом этапе), то можно заглянуть в гормональную составляющую этих реакций. Адреналин, норадреналин вазопрессин, кортиколиберин, кортизол и другие стрессовые гормоны у человека разумного возникают как при бегстве, так и при нападении. Передумал, не буду рисковать количеством читателей и описывать гуморальный механизм всего этого, а потом еще добавлять то, как развиваются хронические болезни при длительных стрессах. Факт в том, что пусковой стимул двух противоположных поведений один и тот же.

Стресс (даже мгновенный, что не является по некоторым определениям им) вызывает моментальное изменение гормонального фона, дыхания, температуры тела. Важно осознавать, что и стимул этот бывает разный. Говоря о стрессе у любого человека возникают разного рода ассоциации, связанные с экстремальными условиями.

Стресс – это стимул, реакция организма на окружающую среду. Те же гормоны вроде адреналина, норадреналина (и дальше по списку) выделяются чуть в меньших количествах на протяжении всего дня (даже если вы его стрессовым не назовёте). Эволюция сделала так, что особи которые так не реагировали на изменения внешнего мира – остались в истории, мы их не можем наблюдать.

Отступление к гуморальной составляющей человека неспроста…

Гормоны стресса названы из-за реакции на организм и дальнейшего приспособления. Выделяются гормоны, вследствие этого сердце меняет привычный ритм, кровь направляется к мышцам. Где брать кровь? В желудке и коже, поэтому мы холодеем и появляются мурашки. Ускоряется дыхание, ведь мышцам нужно больше кислорода (конечно, здесь сложней механизм). Адреналин «заставляет» печень высвободить хранящуюся глюкозу и повышает свёртываемость крови… Когда любой человек изучает гормоны, то абстрагируется до такой степени, что не переносит это знание никуда. В голове просто отдельное знание, знание о гормонах.

Гормоны стресса – это гормоны агрессии. У агрессии плохой «маркетинг», культура описывает нам это слово в негативном ключе, а так ли это?

Агрессия.

Любая неожиданность в мире (или на внутренней сцене человека), которая вызывает интерес – порождает фейерверк стрессовых гормонов.

Агрессия для человека является подлинным и первичным инстинктом. Чтоб подробно изучить этот феномен можно рекомендовать Конрада Лоренца книгу «Агрессия, Так называемое зло», вот отрывки из неё же:

«В добрые старые времена, когда на Дунае существовала еще монархия и еще бывали служанки, я наблюдал у моей овдовевшей тетушки следующее поведение, регулярное и предсказуемое. Служанки никогда не держались у нее дольше 8-10 месяцев. Каждой вновь появившейся помощницей тетушка непременно восхищалась, расхваливала ее на все лады как некое сокровище, и клялась, что вот теперь наконец она нашла ту, кого ей надо.

В течение следующих месяцев ее восторги остывали. Сначала она находила у бедной девушки мелкие недостатки, потом – заслуживающие порицания; а к концу упомянутого срока обнаруживала у нее пороки, вызывавшие законную ненависть, – и в результате увольняла ее досрочно, как правило с большим скандалом. После этой разрядки старая дама снова готова была видеть в следующей служанке истинного ангела.