Сергей Комаров - Либералия. Взгляд из Вселенной. Свобода – вид сзади

© Сергей Комаров, 2022

ISBN 978-5-0056-0907-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Что есть сон, а что явь? И как мы это оцениваем. Нам кажется, что явь – это то, что мы видим, когда не спим. Но из чего следует, что это явь, кроме наших убеждений в этом иллюзий или заблуждений. А вот бывает ли вещая явь? Ах, нет. Не бывает. А сон вот бывает.

Мы часто об этом от людей слышим. А люди ведь врать не станут. Но ка бы вы себе это не представляли, лично я вижу явь только улетая из мира обыденности и повседневности в тот мир, которого для меня, как бы и не существует, но в котором существует всё остальное, что я и вижу, только в ином свете.

Когда я писал это эссе каждое моё утро, что ни свет, ни заря, начиналось, как под копирку, с прощанья со сном реальным – человеческим, и ухода в сон виртуальный – из которого только и можно было уйти в то самое занебесье откуда виден весь мир наяву. Так вот, слушайте.

Ещё полусонный с закрытыми глазами я приподнимаюсь с дивана, чтобы привычно, наощупь, нажать на волшебную кнопку «Пуск» на стоящем рядом с диваном компьютере. И буквально через полминуты передо мной на экране монитора всегда пробуждается новая жизнь, которая начинается всегда с одной и той же уже привычной мне картинки, которая и освещает собой ещё сумеречное утреннее пространство моей комнаты. А вместе с цветной старой картинкой новой жизни постепенно открываются и мои глаза на тот новый для меня мир, что и рождается только в моём воображении. Представить такое трудно: картинка старая, а мир уже новый.

Как всегда, в голове моей ещё с ночи бродят несозревшие и путаные мыли о том о сём, и всяком разном, связанные с написанием этого очередного моего эссе. Да что не приснится человеку, который что и делает, так только думает, как тот самый чукча в лодке, заставляя грести жену. Ведь если эти ночные мысли сразу же не вбить в компьютер, и как-то связно ни сформулировать, то уже первый утренний ветерок, что на море называется бризом, а в комнате – сквозняком, унесёт их, как и не было. Но ещё не проснувшийся полностью мой организм не подпускает меня к этому действу, оберегая не столько меня, сколько само это действо от той банальщины, которую только и может выдать ещё полу спящая человечья душа, и сам нажимает на кнопку Яндекс.

И тут же передо мной развёртывается красочное пятнистое панно, на котором рассыпаются во множестве цветастые разнопёрые картинки. А за ними скрываются разнообразные жизни людей и животного мира. И я автоматически, бездумно, как робот, начинаю нажимать, то на одну картинку, то на другую, уходя в эти картинные жизни с головой, забывая и о своей жизни, и о том, ради чего я так рано встал. Ведь там всё ново и интересно для меня, и ни о чём не надо думать. Особенно, когда люди там в грязных лужах ловят на удочки рыбу размером с акулу, или, когда звери побеждают друг друга в их равных и неравных единоборствах за свою жизнь, после которых победитель с жадностью сжирает побеждённого.

А что интересного в моей жизни??? И хотя в ней никто никого не сжирает, в ней всё всегда напряжённо, всё нелегко. И нет мне от этого избавления. Ведь я просто не могу не загонять сам себя в состояние бессилия и отчаяния именно от того, что от работы головой я быстро выдыхаюсь, и быстро теряю высоту того полёта души, с которой я начинаю своё раннее утро и только с которой всё и видно.

О, как бы хорошо работать отвёрткой, молотком, лопатой или топором, лишь бы не головой и ни душой. Но, где тот спасительный недовинченный шуруп, который надо бы дозавинтить? Где тот недозабитый гвоздь, который надо бы дозабить? Где та недовскопанная грядка, которую надо бы довскопать? И где тот кол, который надо бы затесать, а потом и забить? Одна лишь моя маленькая комнатка, с потёртым моим стулом паркетом, где всё уже давно завинчено, забито и затёсано, и где вскапывать просто нечего.

И так случилось, что я нажал на картинку, где поют дети в разных западных и отечественных телешоу. И всё во мне сразу пробудилось по-настоящему, до каждой клеточки, а пробудившись, опять же замерло и застыло, как по команде «Замри», как застывает и, даже, не дышит, то же музыкальное жюри, перед тем, как осмелится нажать на зелёную кнопку, открывающую молодому исполнителю песни, ещё не известному никому таланту, дорогу во взрослое будущее, остерегаясь тем самым испортить не только саму музыку, но и сбросить на землю её творца – маленького небесного ангелочка, рождённого самим Богом. Ведь он подспудно ждёт именно этих нажатий, и как бы высоко он ни взлетал в своём песнопении, он всё равно периферийным зрением отслеживает движение рук жюри.

И я сразу же забыл, что ни для того я встал так рано, чтобы балдеть от удовольствия и, даже, испытывать счастье от творчества других людей, а для того, чтобы творить что-то самому, и испытывать при этом лишь напряжение души и ума. Творение – это не только полёт человеческой души, но и всегда жертвенный труд человека ради того, чтобы от него балдели другие люди.

Но вот компьютерная мышка попала на картинку с Дианой Анкудиновой, с подборкой всех её песен, исполненных на конкурсе «Ты супер». И я сразу же забалдел куда более, чем балдели от каждой её песни члены жюри, покачивая головами, то из стороны в сторону, поглядывая одновременно друг на друга, выражая тем самым своё удивление и восхищение, то сверху вниз – в такт музыки, как правило, не в силах сдерживать движение плеч, рук, а иногда и всего тела. Ведь они, хоть и мэтры, но, всё же, музыки, а не футбола. И, самое главное, они тоже люди.

Её неземное пение гипнотизировало это авторитетнейшее жюри, подобно тому, как удав Каа, гипнотизировал бандерлогов, которые вторили каждому магическому движению его извивающегося тела. Ведь и пение её постоянно вытворяло неземные кренделя, выписывая собой загогулины гармоничных переходов из фальцета в грудные басы и обратно, из фортиссимо – сразу в пьяно, а за ним и в грудной шёпот. А как могут члены жюри, что и сами творили и исполняли музыкальные шедевры, не поддаться этому гипнозу, если они живые?

Но меня, человека в музыке просто постороннего и к ней непривычного, оно опрокидывало навзничь, в слёзы. Ведь я уже давно не в ладах со своей психикой, сломавшейся от той нагрузки, что выпала на неё уже в преклонном возрасте, сломало её, оказавшись выше предела её устойчивости. И что тут больше выворачивало меня наизнанку: гармония ли музыки, что исходила из её голоса, или гармония тех чувств, что испытывала сама Диана в своём исполнении, и которые невольно проникали в меня через мои зрительные и слуховые нервы? Именно нервы, а не просто живые проводники электрических сигналов от периферии к центру и обратно.