Сергей Комаров - Либералия. Взгляд из Вселенной. Свобода – вид сзади

Я слушал песню за песней, замечая, как менялся и состав жюри, и как взрослела на глазах сама Диана, превратившись буквально за 30—40 минут своего пения из 13-летней девочки в молодую статную женщину. Но что значат в вечной жизни, которой и живёт человечество, эти минуты, часы, дни, годы и десятилетия? Это всё равно – один лишь миг.

Она взрослела прямо на моих глазах. И по мере этого взросления её голос набирался глубины, а её пение всё более и более наполнялось собственным её восприятием музыки, её пониманием жизни, и её собственным внутренним содержанием. И в то время, как я сидел, заворожённый происходящим передо мной священно действом, в голове моей, помимо моей воли, хозяйничали мысли: как же быстро ещё недавние дети взрослеют, а взрослые утопают в своих же детях, в самих же себе, но более ранних, поглощаясь ими с головой. Как быстро только что нахлынувшие волны жизни снова подныривают вниз, чтобы поднять на себе и над собой ещё более новые и новые волны, и как так всё устроено, что каждая новая волна, вырываясь из глубин жизни на поверхность, приносит с собой как бы и новую жизнь, взращённую жизнью уходящей, точно, как и вырывающиеся из придонных глубин на поверхность кипящей воды пузыри пара, будоражат всю воду, и что, в действительности, есть не что иное, как вечное бурление вечной жизни.

Мы утопаем в своих же детях, чтобы приподнять их снизу, на своих спинах на ту высоту, на которую нас не смогли поднять наши родители, а их – их родители, и так назад – в прошлое, – до обезьян и инфузорий. Это и есть квинтэссенция эволюции – стремящейся поднять жизнь на самую её вершину, что пронизывает собой все мыслимые и немыслимые небеса, вместе с копошащимися там во множестве нашими идолами, кумирами, духами, божками и богами. И мы не замечаем, как от поколения к поколению по крохам, по капелькам человечество, что есть океан, наполненный человеческими душами, наполняется и жизнью. И в то время, как его уровень поднимается всё выше и выше, в его недрах постоянно вызревают всё новые и новые силы, готовые прорваться сквозь его толщу и накрыть его собой, чтобы, опираясь на его спину, подняться ещё чуть выше – на очередную ступень эволюции человечества – той лестницы, которая уходит в бесконечность, поднимая собой вверх и каждого отдельного человечка, и социумы, и народы, и жизнь окружающей их природы, в которой эта сила и зародилась.

И нет в этой бесконечности видимого для людей пика, как бы они ни старались запрокинуть свои головы кверху. Людям не доступно видение вершин своих жизней. И будет так всегда, пока в своём сознании люди не поднимутся до уровня жизни окружающей их природы, до понимания своей дочерности к ней, а далее- и дочерности ко всему окружающему их жизнь живому миру.

Вершины и пики жизни накрывают собой человечество с головой, но высота их измеряется не в метрах, а в степени достигнутого в жизни благозвучия, сбалансированности и согласия всего и со всем, ибо они есть высшая форма гармонии всего того, из чего строится и наш человеческий мир, и мир земной природы, и мир, что охватывает всю нашу Вселенную. Это мир музыки звуков, музыки стихов и музыки красок, музыки движений, музыки форм и музыки рождающихся в нас образов. Это мир чувств, эмоций и страстей, мир штилей и бурь, мир аннигиляций, возрождений и перерождений.

Реки жизни, как и водные реки, они женского рода, и они всегда текут сверху вниз, вечно стремясь от своего возрождения к своему покою – от своих облачных высот – к своему океану, повторяя свой головокружительный путь бесчисленное число раз. И часто их течения образуют плёсы, где они гладкоструйны, как свисающие с женской головы до пят пряди волос. Но натыкаясь на этом пути на препятствия, они превращаются в своих антиподов, в бесов, вскипающих от негодования: «Что это за такое-сякое немазаное посмело помешать их гладкоструйному течению!?»

Как жизнь, так и река, это та богиня, та добрая фея, которая в мгновенье ока превращается в бесноватую ведьму, как только, что-то становится не по ней. Это та могучая энергия, что всегда течёт сверху вниз, и что сносит на своём пути всё то, что посмеет препятствовать её гладкоструйному течению, или не успеет от неё убежать.

Люди, в массе своей, особенно, свободофилы – себялюбы, этого не понимают, не признают и признавать не собираются, а потому и постоянно испытывают дискомфорт в своей жизни, духоту и даже боль от давления на неё жизни как таковой, в том числе, и со стороны других людей. И от того они никогда не чувствуют себя счастливыми. И напротив. Жизне- и человеколюбы, чья жизнь растворяется в жизни окружающих их людей, и даже природы, не понимая основ жизни, но фактически живя по ним, ощущают себя людьми счастливыми, даже испытывая временами горе и утрату по другим, заболевшим или ушедшим из жизни, людям. Эдакое счастье и в горе, и в радости получается.

Счастье в горе!? Вот он – очередной парадокс, который, как и все другие парадоксы, возникает в головах людей лишь как следствии их неадекватного представления о жизни.

Вот так и началось моё очередное утро, когда в меня вселились дети и подняли во мне бурю чувств и эмоций, и что именно здесь, ещё до начала своего изложения своего эссе о Либералии, я счёл уместным поместить.

Но вселились дети совсем не потому, что я как-то особенно их люблю, как, например, их любят матери. Скорее всего, я более люблю на них любоваться, ну как на затейливых зверюшек в зоопарке, чем ими жить, если они случайно попадутся мне на глаза, в те праздные для меня минуты, когда я ни о чём не думаю, и когда я ни в астрале. А это и означает, что я более люблю свои мысли о детях, чем самих детей.

Но всё дело в том, что я уже давно в своём воображении и сознании сотворил свой собственный красочный мир, в котором прибываю постоянно и давно, пытаясь по крохам как-то рассказать о нём взрослым людям: в основном – через свои фильмы или отдельные рассказы, и эссе. Но я так и не встретил ни одного взрослого человека, понимаете – ни одного, даже из физиков, а что уже о лириках или обывателях говорить, чтобы он хоть немного понял о чём это я вообще! Не критикуют, одобряют, а то и восхищаются, из уважения к возрасту, ведь они люди и умные, и чуткие, и добрые, но чувствую – не понимают. Дважды два они понимают. А вот ноль, умноженный на бесконечность, вызывает у них недоумение. А ведь наша бесконечная Вселенная, вырвавшаяся на свободу из плотноупакованной огненной точки, почему-то, не разлетается по небу в хаотичную россыпь галактик и звёзд, как и бисер, просыпанный на пол, не слипается в тот же плотный раскалённый комок.

Спросите: «Что это шутка? И причём тут Вселенная?»

Согласен с вами, что, вроде бы, и ни причём. И всё то, что со Вселенной связано – это сплошные шутки: и то что она разбегается да ещё с ускорением, и то что об этом свидетельствует красное смещение, и то, что оно об этом не свидетельствует, а является следствием воздействия на фотоны света сил гравитации, а ускорения никакого нет и в помине, и то, что Вселенная равномерно распределена в бесконечном пространстве, и то, что не равномерно, а за ней есть пустое пространство (реликтовое), равномерно заполненное микроволновым излучением, и что в ней живёт и тёмная энергия, и тёмная материя, и что ничего тёмного в ней и не живёт и…