Шри Ауробиндо - Шри Ауробиндо. Письма о Йоге – VI

Мать, рассказывая о буддисте [29], который провел девять лет в созерцании стены, а также о других подобных примерах, просто хотела опровергнуть распространенное мнение о том, что отсутствие реализаций в течении семи или восьми лет говорит о непригодности человека к йоге и лишает его каких-либо надежд на будущее. Имя этого «созерцателя стены» относится к числу наиболее почитаемых в японском буддизме, и то, что он долгое время не имел духовных переживаний, совсем не говорит об отсутствии у него способностей или о его непригодности к духовной практике; но и помимо него было множество искателей, которые достигали просветления после очень многих лет упорного труда. И это совсем не редкое, а вполне обычное явление.

Я не очень верю в эту Божественную Тьму. Это христианская идея. Для нас Божественное – это Покой, Чистота, Широта, Свет, Ананда.

Буддист отворачивается от страданий ( duḥkha ) и их причин и направляет свои усилия к манящей его Нирване. В Индии никогда не существовало евангелия печали ( duḥkhavāda ), разве что его элемент присутствовал в вишнуитском понятии вирахи ( viraha ); во всех остальных дисциплинах печаль не рассматривалась не только как средство, но даже и как стадия садханы. Это, однако, не означает, что в ходе садханы печали ( duḥkha ) не возникает; она возникает, но ее нужно преодолеть, отвергнуть и оставить позади – исключение составляет лишь психическая печаль, которая не угнетает и не лишает внутреннего покоя, а скорее освобождает витальное существо. Опасно делать печаль средством или вадой ( vāda ) духовного поиска, так как печаль, если ей потакать, становится привычкой, от которой потом очень трудно избавиться.

Страдание не является наказанием за греховность или враждебность – это ложная идея. Страдание, подобно удовольствию и удаче, является неотъемлемой частью жизни в неведении. Переживаемые нами дуальности – удовольствие и боль, радость и печаль, успех и неудача являются неизбежными результатами неведения, которое отделяет нас от нашего истинного сознания и от Божественного. Только возвращаясь в это истинное сознание, мы можем избавиться от страдания. Карма прошлых жизней существует, и многие события в жизни человека порождаются ею, но не все – так как мы можем с помощью нашего сознания и наших усилий исправить нашу карму. Страдание же это просто естественное следствие прошлых ошибок, а не наказание, точно так же, как ожог – это естественное следствие неосторожного обращения с огнем. Это часть того опыта, благодаря которому душа с помощью своих инструментов учится и растет, пока наконец не становится готовой повернуться к Божественному.

Иногда боль и страдание являются средствами, помогающими душе пробудиться и обратиться к Божественному. Х, который очень много страдал в жизни, пережил этот опыт и теперь постоянно размышляет о нем; впрочем, не все согласны с этой точкой зрения.

Позиция, выраженная в вашем письме, совершенно правильна: какие бы страдания ни пришлось испытать на духовном пути, они не являются слишком высокой ценой за ту победу, которая должна быть одержана, а если их воспринимать в правильном духе, то они могут даже стать средствами, приближающими эту победу.

Это идеалисты задаются вопросом, почему боль вообще существует, даже если она в значительной степени компенсируется фундаментальным блаженством существования? Суть вопроса заключается в том, почему несовершенства, ограничения, страдания омрачают естественную радость жизни. Это не означает, что горе и страдание изначально присущи жизни или являются ее неотъемлемой частью.

Должен сказать, что мне не совсем понятна логика ваших рассуждений. Почему страдания благородного и бескорыстного друга делают йогу бессмысленной? В мире существует множество неприглядных вещей, но, в конце концов, именно поэтому есть смысл заниматься йогой. Если бы весь мир был идеален, прекрасен и счастлив, то кто бы захотел его изменить или помыслил о том, что в земной Ум и Материю необходимо низвести более высокое сознание? Далее вы говорите, что практика йоги, сама по себе, трудна, требует усилий и не похожа на легкое и приятное путешествие к избранной цели. Конечно, йога трудна, и причина тому нынешнее состояние мира и человеческой природы. Я никогда не говорил, что йога это легкое дело или что, предпринимая духовные усилия, человек не столкнется с трудностями и упорным сопротивлением. Так же я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, говоря, что невозможно создать новую расу, занимаясь написанием писем на «заурядные» темы по десять часов в день. Конечно, невозможно – впрочем, даже если бы я писал письма на серьезные темы или все свое время тратил на написание великолепных стихов, мне бы не удалось таким образом создать новую расу. Любая активность важна на своем месте; электрон, молекула или песчинка, может быть, и малы сами по себе, но на своем месте они необходимы и без них мир не смог бы существовать; он не может состоять только из горных вершин, солнечных закатов и переливов северного сияния – хотя и у этих вещей есть свое место. Все зависит от того, какая сила стоит за тем или иным явлением и к чему направлена ее активность, и Космическому Духу, действующему во вселенной, все это хорошо известно; могу добавить, что он действует, не прибегая к помощи ума и не соотнося свои действия с человеческими понятиями добра и зла, а руководствуясь более высоким сознанием, которое, начав с электрона, смогло сотворить мир и, связав нервные узлы, сформировать основу для деятельности Разума и Духа в Материи, явить таких личностей, как Рамакришна, Наполеон или Шекспир. Разве жизнь великого поэта состоит только из грандиозных и важных событий? Сколько заурядной и рутинной работы нужно было выполнить прежде чем написать «Короля Лира» и «Гамлета»? Если же следовать логике ваших собственных рассуждений, то люди вполне обоснованно могли бы посмеяться над вашим «корпением» – как бы они (но не я) это назвали – над ритмикой, метрикой и просодией? Они бы спросили, зачем он тратит время на столь заурядные вещи, когда мог бы вместо этого писать великолепные лирические стихи или прекрасную музыку. Но работник знает и уважает материал, с которым ему предстоит работать, и он знает, почему занимается «банальными» вещами и мелкими деталями и каково их место во всей его работе.

Что касается веры, то вы пишете так, как будто я никогда не испытывал никаких сомнений или трудностей. Должен сказать, что меня одолевали такие сомнения и трудности, которые человеческому уму даже трудно вообразить. И не потому, что я не знал трудностей, а потому, что я видел их более ясно, испытал их в большей мере, чем кто-либо живущий сейчас или до меня, боролся с ними и в полной мере оценил их масштабы, я уверен в результатах моей работы. Но даже если бы я видел, что моя работа может окончиться неудачей (что, на самом деле, невозможно), я бы спокойно продолжал ее и старался выполнять ее как можно лучше, потому что это та работа, которую я должен выполнить, а то, что делается таким образом, никогда не бывает напрасным и так или иначе влияет на ход вселенского развития. Но почему я должен ожидать, что все мои усилия пойдут прахом, если мне известен каждый шаг и я знаю, куда он ведет, и чувствую, как каждая неделя, каждый день – когда-то я мерил это годами и месяцами, но в будущем перейду на дни и часы – зримо приближает меня к моей цели? Если человек, следуя по пути, ощущает над собой великий Свет, то даже трудности становятся его помощниками и имеют свою ценность, а Ночь таит в своих глубинах Свет, который должен воссиять.