Александр Берзин - Пустотность, или полное отсутствие невозможного «я»

Посредством предшествующих логических исследований, анализов мы уже убедились в абсурдности этой идеи, в абсурдности существования такого «я», очерченного, единого, неделимого и так далее. Мы уже убеждены в этом.

and then you just -- with your understanding -- cut that off, very forcefully. This is how His Holiness always describes it, very forcefully, just “RAH! There is no such thing! This concept that I have that is like some sort of ping-pong ball is not referring to anything that’s real, this is absurd!”

И уже обладая таким убеждением, в этот момент мы просто тотчас решительно, мощно отсекаем, отбрасываем этот мячик для настольного тенниса, представляющий моё «я», и избавляемся от него.

And we focus on “there is no such thing.”

И мы фокусируемся на том, что остаётся, когда оно исчезает.

Then the dissolution process is dissolving this appearance of solidity in stages. It gets more and more subtle so that there is no appearance of solidity.

Тогда мы растворяем и явление этого подлинного, истинного бытия, поэтапно переходя на более тонкие и тонкие уровни растворения.

But I believe we have a morning on the Kalachakra practice, in which the discussion of this topic would be more appropriate.

Но мне кажется, у нас запланировано утреннее учение во вторник, где мы поговорим о визуализациях, медитациях в контексте практик «Тантры Калачакры», где подобная дискуссия будет более уместна.

We have been talking about the self or “me,” which is imputed onto the stream of continuity of our aggregate factors that make up each moment of our experience.

Итак, мы говорили о нас, или о нашем «я», персоне, личности, эго, которые ментально обозначаются нами на основе для обозначения – потоке пяти психофизических совокупностей-скандх, которые образуют наш опыт, наши переживания действительности.

That conventional “me” is what the word or label or concept of “me” refers to on the basis of these ever-changing aggregates that form continuity according to individual karma.

К функционированию потока этих пяти психофизических совокупностей, или скандх, под воздействием индивидуальной кармы, в рамках закона причины и следствия, обозначенное поверх них, или на основе них, «я», условно существующее, условно, или относительно, реальное «я», функционирующее, – вот именно о нём мы и говорим.

When we talk about the voidness of a self of a person, we are talking about the absence of various impossible ways of existing that our minds, out of the habits of confusion, project onto that conventionally existent “me.”

Говоря о пустоте «я», или, иными словами, в других терминах, о бессамостности индивида, личности, мы говорим об отсутствии в этом «я», в этом относительно, условно существующем «я» – каким мы его позиционируем – каких-либо невозможных способов существования.

There are many levels of this and we need to refute, and stop thinking, stop projecting, or stop believing in these projections, step by step.

Так мы проецируем, или мы наделяем это «я», относительно существующее, условное «я», всеми этими невозможными способами существования в силу нашего неведения, в силу того, что в уме нашем сильно неведение. Итак, эти уровни невозможного существования бывают совершенно разных уровней, или слоёв, тонкости и грубости. И нам необходимо поэтапно, постепенно, снимая один слой за другим, расставаться с ними и обнажать наше подлинное «я», каким оно существует действительно.

First, we need to refute, or get rid of, what is known as doctrinally based awareness, doctrinally based confusion, about how the self exists.

Итак, прежде всего нам необходимо избавиться – то есть мы избавляемся в процессе этого от различных слоёв: грубых, всё тоньше и тоньше и тоньше – неведения. Итак, нам необходимо избавиться от неведения. Прежде всего нам необходимо избавиться от определённого типа неведения, который можно обозначить как доктринально привнесённое неведение.

We may think that, “I exist in certain ways” that we have learnt through a certain doctrine. This is referring specifically here to the doctrines of non-Buddhist Indian schools of philosophy.

Такая доктринально привнесённая, или обретённая, или, проще, выученная модель неведения, форма неведения, верит в некий невозможный способ существования нас как личностей, или нашего «я». Здесь буддийская философская доктрина совершенно чётко указывает на те видения «я», которые проповедовались, которые излагались в различных индийских небуддийских философских школах.

These are views that we needed to learn; somebody had to teach them to us. These weren’t things that anybody would naturally believe.

Почему они именуются обретёнными или доктринально привнесёнными видами, формами неведения? Потому что для того чтобы обрести их нам необходимо им у кого-то научиться, кто-то должен нам преподать их. Какая-то систематизированная доктрина, школа и так далее – философские воззрения – должно внести, вложить в наши умы подобное видение реальности, «я».

Although the various non-Buddhist Indian schools of philosophy have different assertions concerning the self or the atman, we call it; nevertheless there are certain features, which are agreed upon in common by all of them.

Итак, прежде всего нам необходимо расстаться с этой формой неведения – доктринально привнесённой, или выученной. И хотя различные индийские небуддийские философские школы излагают, или описывают, классифицируют, различные способы, невозможные для нас, существования «я», во всех них, проведя такой общий анализ, мы можем выявить некоторые закономерности и общности.

What are these characteristics? There are three characteristics of this impossible self.

У такого невозможного, или нереального, – невозможно, чтобы оно существовало таким образом – «я» мы выявляем три характеристики.

Whether we call it a self or we call it a soul, which is bringing in, perhaps, a non-Indian scheme, that’s really hard to say how we would actually translate what we are talking about here; but there are many features of it that are similar to our Western idea of a soul.

Да, я забыл упомянуть, что в санскритской и в индийской терминологии этих философских школ речь шла о атмане – или как «эго» в нашем понимании, – так же мы можем говорить здесь о душе. Если мы привлекаем сюда, в общем-то, во многом христианское, из нашего культурного фона, понятие «душа», и оно естественно не использовалось бы в таком виде в санскритской, в индийской философской терминологической базе, но мы обнаружим, что более близкое нам понятие «душа» обладает рядом характеристик, схожим с теми характеристиками, которые приписывали атману различные индийские философские школы, небуддийские.

But let’s leave it just as a self or a “me.”

Давайте ограничимся просто термином «я» или «личность».

Please keep in mind that we always have to make the difference between the conventionally existent “me” and what is known as the “false me.” The “false me” doesn’t exist at all.

Итак, давайте также держать постоянно в памяти то, что мы говорим о двух вещах: о «я», которое условно, относительно существует, оно условно, относительно реально, оно функционирует; и «я», которое существует невозможным образом, – такого феномена в природе нет.

We are refuting that the conventional “me” exists in the manner of a “false me.”

И отрицанием чего мы здесь занимаемся – мы занимаемся отрицанием того, что это условно существующее, относительно реальное «я» существует одним из этих невозможных способов. Это мы как раз и устраняем.

By the way, the conventional “me” and the “false me” are not equivalent to what we have in our Western psychology of an “ego” and an “inflated ego,” a “healthy ego,” and an “inflated ego,” those are different.