Александр Берзин - Бон и тибетский буддизм

Амстердам, Нидерланды, 23 декабря 2001 г. Расшифровка отредактированного курса

Оригинал страницы: www.berzinarchives.com /web/ru/archives/study/comparison_buddhist_traditions/tibetan_traditions/bon_tibetan_buddhism.html

Давайте успокоимся, обратив все внимание на дыхание. Если наш ум в полном беспорядке, мы можем считать вдохи-выдохи: выдох – вдох (раз); выдох – вдох (два) – и так до одиннадцати, несколько раз. Если вы относительно спокойны, то считать не нужно. Просто сосредоточьтесь на ощущении проходящего через нос воздуха.

Затем мы подтверждаем нашу мотивацию. На Западе под словом «мотивация» понимают психологические или эмоциональные причины совершения определенного поступка. Это не совпадает со значением тибетского слова «’dun-pa» – цель, то, чего мы стремимся осуществить. Мы пришли сюда и слушаем эту лекцию, чтобы получить четкое представление о традиции бон и ее отношениях с буддизмом. Мы хотим следовать выбранному пути, будь то бон или буддизм, с большей ясностью и без сектантских взглядов. Это помогает нам уделять все внимание духовному пути, цель которого – достижение просветления на благо всех существ. Мы подтверждаем эту цель.

Затем мы принимаем сознательное решение слушать сосредоточенно. Мы принимаем это решение перед медитацией, однако также важно делать это перед учебой, работой и вообще перед любым видом деятельности. Мы решаем, что, если наше внимание будет блуждать, мы вернем его на место, а если мы почувствуем сонливость, то постараемся взбодриться. Таким образом, мы стремимся получить наибольшую пользу от присутствия здесь. Мы принимаем это решение сознательно.

Этим вечером меня попросили рассказать о традиции бон и ее отношениях с буддизмом. Когда Его Святейшество Далай-лама говорит о тибетских традициях, он часто упоминает о пяти традициях Тибета: ньингма, кагью, сакья, гелуг и боне. С точки зрения Его Святейшества, бон стоит в одном ряду с направлениями тибетского буддизма. Далай-лама отличается очень широкими взглядами. Далеко не каждый согласился бы с подобным утверждением. Многие буддийские учителя имели и до сих пор имеют очень странные представления о боне. С точки зрения западной психологии, когда люди старательно пытаются подчеркнуть достоинства своей личности, еще не понимая вещей на глубинном уровне, происходит проецирование теневой стороны на врага. «Мы хорошие ребята на правильном, чистом пути, а они – черти». К сожалению, в истории Тибета бонцы были традиционным объектом отрицательного проецирования. Далее мы рассмотрим исторические причины подобного отношения. И, конечно, все это следует понимать в контексте тибетской политической истории.

Действительно, бон пользуется весьма дурной славой в самом Тибете. Западных людей зачастую привлекают конфликты, будто бы то, что имеет плохой имидж, интереснее. Другие традиции слишком скучны, без изъянов. Еще одно странное представление – считать, что бон более экзотичен, чем тибетский буддизм. Некоторые западные люди думают, что в боне они смогут найти магию, как у Лобсанга Рампы, который писал, что для открытия третьего глаза просверливают дырку во лбу. Все эти точки зрения неверны. Нам необходимо стремиться к более уравновешенному представлению и смотреть на бон с уважением, как это делает Его Святейшество. Важно понять тибетскую историю, чтобы увидеть, каким образом развилось отрицательное отношение к бону, и понять, как подход традиции бон к духовному развитию соотносится с тибетским буддизмом.

Согласно самой традиции бон, ее основал Шенраб Миво тридцать тысяч лет назад. Таким образом, речь идет примерно о каменном веке. Я не думаю, однако, что это значит, что он был пещерным человеком. Назвать традицию древней – это обычный способ выразить уважение. В любом случае, невозможно установить точные даты жизни Миво Шенраба. Он жил в Омолунгринге, и описание этого места походит на смесь представлений о Шамбале, горе Меру и горе Кайлаш. Это описание совершенной духовной земли. Говорят, что Омолунгринг был частью большей области – Тазига. Слово «Тазиг» можно найти в персидском и арабском языках, где оно обозначает Персию или Аравию, а в другом контексте – кочевое племя. Согласно описанию в традиции бон, Тазиг находился западнее царства Шанг-Шунг, располагавшегося в Западном Тибете.

Это может означать, что бон пришел из Центральной Азии и, вероятно, из региона с иранской культурой. Возможно, Шенраб Миво жил в регионе древнеиранской культуры, а затем пришел в Шанг-Шунг. Согласно некоторым источникам он прибыл в Шанг-Шунг где-то между XI и VII веками до нашей эры. Это тоже довольно давно и, опять же, невозможно доказать ту или иную точку зрения. Совершенно ясно, что ко времени основания династии Ярлунг в Центральном Тибете (127 век до н.э.) уже существовала какая-то местная традиция. Но мы даже не знаем, как она в то время называлась.

Связь с иранской культурой совершенно удивительна. На эту тему было много теорий. Эти отношения стоит рассматривать не только с точки зрения бона, но и с позиции буддизма. Существует огромное количество материалов, общих для бона и буддизма. При этом бонпо уверяют, что буддисты получили эти материалы от них, а буддисты – что бонпо позаимствовали их у буддистов. Каждая сторона утверждает, что является источником. Добраться до истины невероятно сложно. Откуда мы можем это знать?

Буддизм пришел из Индии в Афганистан очень рано. На самом деле считается, что двое учеников самого Будды были выходцами из Афганистана, которые, вернувшись обратно, принесли туда буддизм. В I и II веках до нашей эры буддизм достиг Ирана и Средней Азии. Буддизм там существовал. Бон утверждает, что представления, очень похожие на учения Будды, пришли в Западный Тибет из Персии намного раньше, чем из Индии, и вполне возможно, что их источник – смесь буддизма и местных иранских культур, присутствовавших в данном регионе. Местность, которую было бы логично назвать источником иранско-буддийских воззрений, – это Хотан.

Хотан расположен к северу от Западного Тибета. Как вы знаете, Тибет находится на очень высоком плато со множеством гор. Если двигаться дальше на север, к концу этого плато, там находится другая горная цепь – она спускается ниже уровня моря и переходит в пустыню в восточном Туркестане. В наши дни это китайская провинция Cиньцзянь. Хотан находился у подножия этих гор, там, где они переходили в пустыню. Этот регион иранской культуры – здесь жили выходцы из Ирана, – крупный центр буддизма и торговли оказал огромное культурное влияние на Тибет, хотя сами тибетцы преуменьшают значимость этого влияния и говорят, что к ним все пришло из Индии и Китая.