Моше Вейсман - Дварим

Благословенный вовеки веков).

Отвечающий “амен” на благословения совершает даже более великое дело, чем тот, кто произносит это

благословение.

Само по себе благословение подобно подписанному договору, не удостоверенному бейт дином. При

добавлении “амен” оно получает статус утвержденного бейт дином договора.

Прежде чем начать собственно песнь, Моше добавил еще одно предварительное заявление.

Деяние Б-га совершенно; все Его пути абсолютно справедливы

В песне Моше предскажет жестокую кару за отказ евреев от Торы. Человек принимает наказание покорно,

если осознает его заслуженность.

Поэтому Моше начал с провозглашения совершенной справедливости путей Б-га.

Он пояснил евреям: “Когда я поднялся на Синай, то увидел, чем Всемогущий занят каждый день. Он делит

день на четыре части. В течение первой части Он изучает Тору; в ходе второй — сидит в суде; третья часть

дня посвящена составлению супружеских пар и вынесению решений о возвышении и принижении; и в

последней, четвертой части Он определяет источники пропитания для всех Своих творений.

Хотя Он и всевластен, но никогда не наказывает по причине гнева, а только потому, что того требует

справедливость. Это Б-г, к Которому можно испытывать безграничное доверие и Который в полной мере

наградит праведного и накажет порочного. От нас же требуется признать Его праведность и справедливость.

Человек, который в этом мире отвергает справедливость Б-га, волей-неволей признает ее после смерти.

Когда человек будет судим за все свои поступки, он признает: “Ты судил справедливо”.

Когда римляне поставили христианство вне закона, рабби Элиэзер был обвинен в “ереси” (тайной

приверженности христианству). Его привели на суд к римскому наместнику, который сказал ему: “Зачем

такому мудрому и пожилому человеку, как ты, заниматься такими нестоящими вещами?”

Рабби Элиэзер отвечал: “Я считаю, что Судья заслуживает доверия”. Его слова относились к Всевышнему и

означали следующее: “Значит, Небесный Судья счел меня виновным в серьезном прегрешении и поэтому

навлек на меня это бедствие”. Однако наместник подумал, что рабби Элиэзер имеет в виду его, и отвечал:

“Клянусь, что поскольку ты доверяешься моей справедливости, то будешь освобожден!”

Таким образом, рабби Элиэзер вернулся домой, избежав почти неминуемой смерти. Однако этот праведник

был далек от того, чтобы радоваться освобождению. Наоборот, он пребывал в глубокой печали, так как, не

понимая, каким прегрешением чуть не навлек на себя беду, он не мог раскаяться.

Ученики хотели его успокоить, но он был безутешен. Тогда рабби Акива предположил: “Ребе, позвольте мне

повторить вам то, чему когда-то вы учили меня. Возможно, когда-то вы получили удовольствие от

объяснения, предложенного еретиком, и поэтому вас обвинили в ереси перед римлянами!”

“Ты прав, Акива, — отвечал рабби Элиэзер. — Теперь я припоминаю. Однажды, проходя по верхнему рынку

в Ципори, я встретил еретика по имени Яаков из поселения Сахния, который спросил: “В вашей Торе

сказано, что деньги, заработанные блудницей, нельзя использовать для покупки жертвенных животных. Но

нельзя ли эти деньги потратить на сооружение туалета для первосвященника в той палате, где он проводит

неделю перед Йом Кипуром”

Я не знал ответа, и тогда тот человек сказал: “Я бы ответил так: деньги, пришедшие из нечистого места,

могут быть потрачены на нечистое место, как сказано (Миха 1:7): “… она собрала их из даров блудницы, и в

дары блудницы они превратятся опять”. Тем, что мне понравились его пояснения, я нарушил стих (Мишлей

5:5): “Удались с ее (ереси) пути” (ибо контакт с отступником может оказать пагубное воздействие). Таким

образом, я был наказан совершенно справедливо”.

Рабби Хананья бен Традион был схвачен римскими властями за публичное обучение Торе. На суде он

ответил: “Я исполнял завет Ашема, своего Б-га”.

Римляне приговорили рабби Хананью и его жену к казни, а их дочь отправили в дом терпимости.

Почему Б-г так сурово покарал рабби Хананью? Он обычно произносил Имя Ашема так, как оно написано, а

не так, как его надо читать. (Хотя ему было разрешено делать это во время приватных занятий, он

произносил Имя также и на людях.) Его жена была казнена, потому что не предостерегла мужа. Почему была

наказана его дочь?

Однажды ее увидел римский патриций и сказал: “Как изящна походка этой девушки”. Услышав это, она,

польщенная, пошла с еще большей грациозностью, тем самым нарушив дух законов скромности,

предписывающих еврейской девушке или женщине не привлекать внимания чужих людей. Именно за этот

грех (казалось бы, незначительный) она была наказана на Небесах в минуту Б-жественного гнева.

Когда римляне объявили свой жестокий приговор, то все члены этой семьи смиренно признали

справедливость Б-га. Рабби Хананья сказал (Дварим 32:4): “Твердыня, Его дела совершенны, ибо все Его

пути праведны”. Его праведная жена, которую Б-г наказал только за то, что она не воспрепятствовала

ошибке своего мужа, признала (там же): “Б-г верности, и нет в Нем несправедливости; праведен Он и

честен”. Дочь рабби Хананьи сказала (Ирмеяу 32:19): “(Б-г) велик в совете и могущественен в делах; Твои

глаза открыты на все пути сынов человеческих (даже на путь, по которому идет человек), чтобы воздать

каждому по его путям и по плодам его дел”.

Как велики были эти три праведника, которые в момент наказания нашли подобающие стихи и признали с

их помощью Б-жественную справедливость.

Приведенный пример, а также случай с захватом римлянами рабби Элиэзера, показывают, что Б-г строго

взыскивает с праведников: за малейшим прегрешением с их стороны следует суровое наказание.

Глубинным замыслом Ашема было, чтобы вселенная управлялась только Его Атрибутом Суда. Но Он знал,

что большинство людей не будут иметь достаточно заслуг, чтобы выдержать такое управление, и

присоединил к Атрибуту Суда Атрибут Милосердия. С праведниками, однако, Он обращается в соответствии

со Своим глубинным намерением (Шла).

Рабби Нехуния копал водоемы, чтобы у паломников, приходящих в Храм на праздник, было достаточно

воды. Однажды его дочь упала в глубокий колодец. Тотчас же отправили посланцев к праведнику рабби

Ханине бен Досе, чтобы сообщить о беде.

“Она еще жива!” — объявил тот.

Спустя час рабби Ханина сказал: “Она в безопасности!”

Через три часа (срок слишком долгий, чтобы выжить под водой) он объявил: “Она выбралась наверх!”

Действительно, девушка выбралась из колодца. На вопрос, кто поднял ее, она ответила: “Овен, ведомый