Лактанций - Творения

1. 1. Я не сомневаюсь, что если коснется этого нашего труда, в котором защищается единственный Творец и Правитель безмерного мира, кто‑то из суеверных людей, то, будучи неспособен противостоять чрезмерному суеверию, он разразится бранью и, едва прочитав начало, отшвырнет его, отбросит и проклянет, а если терпеливо прочтет его или прослушает, то сочтет, что прикоснулся к преступлению и осквернил себя им. 2. Если так случится, то мы все‑таки требуем по человеческому праву, чтобы он осудил нас не раньше, чем разберется во всем. Ведь если дается возможность защищать себя злодеям, изменникам, колдунам, и нельзя никого осуждать, не разобрав обстоятельств дела, то нам не кажется несправедливым требовать, чтобы если кто‑то станет нападать на наш труд, то, если он читает, прочел бы до конца, если же слушает, выслушал бы полностью. 3. Однако мне известно упрямство людей, и мы никогда подобного не добьемся. Ибо они боятся, как бы они, захваченные нами, не были вынуждены сдаться, когда громогласно заявит о себе истина. 4. Вот они и шумят и протестуют, лишь бы не слушать, и закрывают глаза свои, лишь бы не видеть свет, который мы предлагаем. Этим они совершенно ясно показывают недоверчивость своего пропащего ума, ибо не желают ни узнать, ни вступить в спор, так как знают, что без особого труда будут повержены. 5. И потому, вступая в спор, они

Бьются, не мудрость пуская вперед, но силу приемля [508] Enn. Ann. 272 (Перевод наш. — В. Т.).

как сказал Энний. Так как они готовы осудить, словно преступников, тех, чья невиновность им известна, они не хотят и слышать о самой невиновности, как будто бы более несправедливым было бы осудить известную невиновность, нежели неизвестную. 6. Но, как я сказал, они боятся, что если станут слушать, то не смогут осудить. И потому они терзают почитателей Всевышнего Бога, т. е. праведных людей, преследуют их и убивают, ибо не могут сами назвать причины неприязни, по которым столь сильно их ненавидят. 7. Поскольку же они сами заблуждаются, то гневаются на тех, кто идет верной дорогой, и поскольку сами не могут исправить себя, заблуждения свои пополняют жестокими поступками, оскверняют себя кровью невинных и вырывают посвященные Богу сердца из растерзанных тел. 8. С такими вот людьми мы теперь будем бороться и спорить; будем стараться привести от вздорного убеждения к истине тех, кто с большим удовольствием глотает кровь, нежели слова праведников.

9. Так что же? Неужели напрасен наш труд? Нисколько. Ибо если мы не сможем вырвать их у смерти, к которой они настойчиво стремятся, если не сможем вернуть с превратного пути к жизни и свету, поскольку они сами противятся своему спасению, то, по крайней мере, укрепим тех из наших, чьи взгляды лишены прочных и твердых оснований. Ведь многие колеблются, особенно те, кто в чем‑то соприкасались с [языческой] литературой. 10. Ибо и философы, и ораторы, и доэты пагубны тем, что без труда могут увлечь слабые души в свои сети привлекательностью речей и сладким звучанием декламируемых стихов. 11. По этой причине я и хотел соединить мудрость с религией, чтобы пустое учение не могло повредить тяготеющим к знанию людям. Чтобы уже само знание литературы не только не нанесло вреда религии и справедливости, но и как можно раньше оказало [посильную] помощь. Чтобы тот, кто ее изучает, стал более склонен к добродетели и более наставлен в истине. 12. Кроме того, если это никому не будет полезно, нам это точно послужит во благо. Ибо знание будет радовать и услаждать мой ум, так как он будет пребывать в свете истины, который является пищей для души, приводящем в некоторое восхищение [даже] неверующих.

13. Но не следует отчаиваться. Возможно, не для глухих мы поем Ведь не настолько плохи дела, чтобы не нашлось здоровых душ, которым бы понравилась истина и которые бы смогли увидеть указанный им верный путь и последовать по нему. 14. Нужно только обмазать чашу медом небесной мудрости, чтобы разборчивые люди без отвращения могли пить из нее горькие лекарства, пока первая соблазняющая сладость скрывает под видом приятного вкуса их горечь. [509] Ср.: Лукреций. О природе вещей. 1.936–943. 15. Ведь в том‑то и состоит главная причина, почему у разумных, образованных и первых людей этого века нет веры Священным Писаниям, ибо пророки говорили обычным и простым языком, как для народа. 16. Вот их и презирают те, кто не хочет ни слушать, ни читать ничего, кроме изысканного и отточенного. Не может привлечь их души ничего, кроме того, что способно услаждать уши сладкозвучием. А то, что является простонародным, незатейливым и скромным, им кажется низким. 17. Потому они считают, что нет ничего истинного, кроме того, что приятно слуху; нет ничего достойного веры, кроме того, что может принести наслаждение; никто не видит в обстоятельствах дела истину, но только красоту. 18. Они не верят пророчествам, так как они лишены внешней привлекательности. Но они не верят и тем людям, которые их растолковывают, ибо те либо совершенно грубы, либо малообразованны. Действительно, очень редко случается, чтобы они были красноречивы. Причина этого очевидна. 19. Ведь красноречие служит этому миру. Оно помогает превозносить себя перед народом, успокаивать [толпу] при несчастиях; оно ведь часто пытается бороться с истиной, чтобы показать свою силу, домогается власти, жаждет славы и требует наивысшего почтения. 20. И вот красноречие, которое презирает как бы низкое и отвергает противоположное ему, разумеется, хочет понравиться народу и привлечь к себе множество поклонников.

21. Вот почему мудрость и истина не имеют достойных защитников. Если же кто из писателей вдруг и обращался к этому, то защищал не вполне достойно. 22. Из тех, кто мне известен, Минуций Феликс занимал не последнее место среди судебных защитников. Его книга, которую он назвал Октавий, показывает, сколь способным он мог бы оказаться заступником истины, если бы всего себя обратил на это дело. 23. Также Септимий Тертуллиан [510] 1 Квинт Септимий Тертуллиан — христианский писатель (160 — |после 220 гг.), пресвитер Карфагенской церкви, прославился прежде всего 1 как апологет. был сведущ в разного рода науках, однако довольно слаб и малоизощрен в красноречии и весьма мрачен. Потому он и не приобрел достаточной известности. 24. Единственным выдающимся и ясным оказался Киприан, [511] Святитель Киприан Карфагенский (Расций Цецилий Киприан) — 'христианский писатель (после 200–258 гг.), епископ Карфагена с 248 г., автор ряда произведений, в том числе более 80–ти писем. поскольку он и ораторским искусством снискал себе великую славу, и написал в своем роде достаточно много удивительного. 25. Ведь был он наделен умом гибким, богатым, привлекательным и, что является признаком великого слога, ясным, так что ты не смог бы отличить, более ли он изящен в красноречии, в рассуждении ли более гибок, или более силен в убеждении. 26. Но все же он не смог открыть незнающим таинство, скрытое за словами, поскольку все, что он говорил, было наполнено прикровенным смыслом и подходило только верующим. Более того, он обычно высмеивается учеными нашего времени, которым случайно стали известны его сочинения. 27. Я слышал одного человека, безусловно красноречивого, I который, заменив одну букву, называл его Коприаном, [512] Т. е. шутом. поскольку он; утонченный и достойный лучших занятий ум посвятил «старушечьим; басням». 28. Но если это он высказал в отношении того, чье красноречие не лишено привлекательности, то что же мы должны ждать относительно других, чей слот ничтожен и скучен, тех, кто не могли похвастаться ни силой убеждения, ни тонкостью аргументации, ни какой остротой в споре?