Сергей Зарин - Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга вторая: Опыт систематического раскрытия вопроса

У препод. Максима И. мы встречаем довольно обширное рассуждение, вызванное возражением: как ум может непрестанно (ἀδιαλείπτως) молиться. Ибо, когда подвижник поет или читает или беседует с кем или служит кому, тогда естественно развлекает его многими мыслями и представлениями (εἰς πολλὰ αὐτὸν περισπῶμεν νοήματα τε καὶ θεωρήματα). На это возражение ответ дается в том смысле, что непрестанно молиться значит содержать ум всегда устремленным к Богу с благоговением и великою силою (τὸ τὸν νοῦν ἔχειν ἐν εὐλαβεία πολλῇ καὶ πόθῳ προσκείμενον), утверждаться в надежде на Бога (τῆς ἐλπίδος αὐτοῦ ἀεὶ ἀποκρέμασθαι) во всех событиях и обстоятельствах жизни [2097]. По учению препод. Макария Е. , достигнуть высшей ступени молитвенного совершенства возможно и в том случае, если подвижник уделяет молитвенному упражнению – в тесном и определенном смысле слова – только один час, а остальное время занят другими делами [2098] [2099].

Утверждая, что «святые непрестанно заняты божественным», призывая к непрестанной молитве, мистически–аскетическое учение, по выражению препод. Нила С. , «не отверзает двери праздности» [2100]. Св. Отец осуждает тех, которые «мнимое пребывание в непрестанной молитве», употребляют для того, чтобы прикрыть «леность к делу» [2101].

Если «молитва» в смысле религиозно–нравственного настроения, в смысле сердечного, благоговейного памятования о Боге, «надежды» на Него во всех обстоятельствах и событиях жизни, должна и может быть непрерывным состоянием христианина, то «молитва» в специальном значении этого слова должна быть «предпочитаема занятиям, в которых не настоит надобности необходимой» [2102].

Таким образом, «молитва» служит преимущественным выражением действительного личного общения христианина с Богом, как Спасителем и Освятителем [2103].

Вся личность христианина, все его способности участвуют в этом высочайшем акте непосредственного общения с Богом, не только не утрачивая при этом своей самостоятельности, но, напротив, достигая наиполнейшего развития, укрепления и высшей степени интенсивности.

Св. Апостол Павел признает нежелательным и ненормальным то состояние молитвы, когда сознание человека участвует не вполне и не всецело в молитвенном акте. «Когда я молюсь, говорит он, на (незнакомом) языке; то, хотя дух мой и молится, но ум мой остается без плода. Что же делать? Стану молиться духом, стану молиться и умом; буду петь духом, буду петь и умом» [2104] [2105].

По изображению св. Писания, «сердце» человека в состоянии молитвы исполняется глубоким и пламенным чувством сыновней любви к Богу, благоговейной благодарности к Нему [2106]. Воля христианина достигает высшей степени напряженности в стремлении, готовности и решимости всецело исполнить волю Божию, добровольно и охотно подчиниться ей, принести в жертву Богу свои самостные желания [2107]. Идеалом молитвенного состояния с психической стороны служит не только высшее напряжение, но и равновесие личных сил христианина, которое достигается и обуславливается живым, конкретным, чуждым отвлеченности характером и содержанием молитвенного собеседования с Богом. В «молитве Господней», данной Спасителем христианам в образец истинной и совершенной молитвы, верующий призывается обращаться к Небесному Отцу не только в чувстве своей сыновней любви к Нему, но также с сознанием и чувством братской любви к своим ближним (Отче наш :…) [2108], обращаться притом с определенными мыслями, чувствами и желаниями, угодными Богу и сделавшимися вместе с тем достоянием самого христианина, его собственной личности.

Сам Христос Спаситель оставил нам образцы молитвы просительной [2109], благодарственной [2110]и славословия [2111], связанные – по своему поводу и предмету – именно с определенными конкретными случаями и обстоятельствами. Св. Апостол Павел всегда, во всякой молитве своей, воспоминал определенных личностей и определенные события [2112] [2113] [2114].

Особенность собственно аскетического учения о «молитве» наиболее заметно отражается и особенно рельефно проявляется в изображении условий и существа психологического состояния, так называемой высшей молитвы [2115]. Все охарактеризованные выше виды молитвы, в качестве общего и существенного своего признака, имеют то, что в них предполагается обязательно определенное и конкретное содержание, предмет или событие, по поводу которого человек воссылает Богу прошения, благодарения, хваления. По определению препод. Исаака С. , «молитва есть моление и попечение о чем либо и пожелание чего–либо, как то: избавления от здешних или будущих искушений, или пожелание наследия Отцов, – моление, которым человек получает себе помощь от Бога» [2116].

«Во время молитвы», если она совершается достодолжным образом, «созерцание ума устремлено к одному Богу, и к Нему направляет все свои движения, Ему от сердца, со старанием и непрестанной горячностью, приносит моления» [2117]. Однако и в таком случае, по мысли свв. аскетов–мистиков, все же не достигается и не осуществляется вполне и всецело непосредственное общение человека с Богом, поскольку между «умом» человека и Богом находятся как бы некоторые посредства, в виде помышлений (νοήματα) [2118], представлений, образов (θεωρήματα, τύποι) [2119]тех предметов или событий, по поводу которых человек воссылает Богу свои моления. Для достижения такой непосредственности человек должен «переселиться от всего здешнего» [2120], чтобы ум его «отрешился от всякого помышления о чувственном и возвысился к Самому над всеми сущему Богу» [2121]. Отсюда – подвижник должен «отсечь от сердца своего помыслы и заботу о всем земном» [2122]. С указанной точки зрения уясняются характерные черты и основные особенности состояния молитвы высшей, совершеннейшей. По определению, напр., препод. И. Кассиана , за указанными четырьмя видами молитв (obsеctraio, oratio, postulatio, gratiarum actio) следует состояние возвышеннейшее и совершеннейшее, которое заключается в созерцании одного Бога и в пламенной любви к Нему, когда ум человека, объятый и проникнутый этой любовью, беседует с Богом теснейшим образом и с особенною искренностью, как с отцом своим [2123]. По учению препод. Нила С. высшая молитва совершенных – это некоторое восхищение ума, всецелое отрешение его от чувственного, когда неизглаголанными воздыханиями духа приближается он к Богу, Который видит расположение сердца, в безгласных образах выражающее волю свою [2124].

По словам препод. Исаака С. в то время, когда совершаются молитвословия и моления пред Богом, собеседование с Ним, – человек с усилием отовсюду собирает во едино все свои движения и помышления, и погружается мыслью в одном Боге, и сердце его наполнено бывает одним Богом [2125]. Та молитва, к которой во время её совершения «умом» [2126], не примешивается какая–либо посторонняя мысль, или беспокойство о чем–либо (ἔννοιά τις ξένη, ἢ ῥεμβασμὸς ἔν τινι), называется чистой (καθαρὰ λέγεται ἐκείνη ἡ προσευχή) [2127]. Все роды и виды молитвы, какими только люди молятся Богу, имеют пределом чистую молитву [2128].