Гейдар Джемаль - Стена Зулькарнайна

МАГОМЕТ (5 февраля). Салам алейкум, уважаемый Гейдар! Во-первых, спасибо Вам и тем, кто организовал данную дискуссию.

Во-вторых, я хотел бы выразить искреннюю симпатию Вашей непреклонности и принципиальности в отстаивании своих убеждений. Однако, я не являюсь сторонником Ваших политических идей.

Вопрос следующий: Вы предлагаете радикальную, революционную стратегию. Но не исключено, что она окажется неверной. Скажите, какая в ней предусмотрена ответственность разработчика за итоги ее внедрения?

Гейдар ДЖЕМАЛЬ.Валейкуму-с-салам, уважаемый Магомет.

Ответственность предусмотрена: пуля в затылок в чекистском подвале.

TUCO (6 февраля). Салам алейкум, уважаемый Гейдар! Пожалуйста, ответьте на следующие вопросы:

а) Если даже в годы фактической независимости (1996–1999 гг.) пол-Чечни было, по словам самих же ичкерийцев, агентами, подконтрольными различным спецслужбам, то почему мы должны воспринимать тех, кто сегодня остался (Умарова и др.) как независимые группы и самостоятельную силу?

б) Имеет ли значение причина, из-за которой Чечня не состоялась как государство? Или имеет значение сам факт?

в) Какие уроки Вы извлекли из новейшей истории Чечни?

г) Думаю, Вы давали (хотя бы для себя самого) прогнозы развития конфликта в Чечне. Если да, то какие из них оправдались, а какие результаты стали для Вас неожиданными?

Гейдар ДЖЕМАЛЬ.Валейкуму-с-салам!

а) Нельзя без горького смеха слышать разговоры о «фактической независимости» 96–99 гг. В чем можно увидеть эту фактическую независимость?! Масхадов был хмельной от счастья, что может позировать рядом с Ельциным, как партнер. Я помню до сих пор эти плакаты, на которых они с Ельциным (Аслан в папахе) стоят рядом плечом к плечу. Это был «отложенный статус», и не в малой степени по вине того же Масхадова, который из опасения, что «русские встанут и уйдут», провалил переговоры с Лебедем. Самое главное: Чечня в глазах всего мира оставалась 89-м субъектом РФ и не более того! Это значит: никакого участия в международных проектах, никаких инвестиций, никакого законного контроля со стороны мирового сообщества и т. п. Тупик! При этом, конечно, агентура ФСБ предсказуемо бесчинствовала вовсю. Другое дело, что она вся была на виду, и ее можно было задавить. Но не давили из вайнахской солидарности, из страха кровной мести и т. п. Так называемые «ваххабиты» с головой сидели в сотрудничестве. А неудачная попытка «шариатской гвардии» остановить производство водки в Гудермесе? А несостоявшийся проект Басаева создать спецподразделение по борьбе с бандитизмом и похищениями людей? Если вы считаете себя независимым, а на деле (подчеркиваю, именно фактически!) являетесь всего лишь особым районом империи, которому «дали порезвиться», для того чтобы распылить заработанный в боях политический авторитет и в мире, и даже среди самих русских – плохо ваше дело! Что касается «тех, кто сегодня остался»: мы им ничего не должны, как и они нам. Они есть, само их существование в статусе сопротивления есть уже подвиг. Если они и сотрудничают с какими-то силовыми инстанциями, которые ведут собственную игру (не все федеральные силовики дуют в одну дуду), то они имеют право на такие тактические решения. Нет и не было партизан, которые были бы изолированы от всех внешних сил, в том числе, и декларировано вражеских. Многоходовость и многослойность – это правда политической войны.

б) Ответ на это содержится в предыдущем пункте. Чечне никто не давал ни шанса, ни выбора быть государством или не быть.

в) Наиболее слабым звеном оказалось включение в руководящий состав сопротивления кадров, выпестованных КПСС и Советской Армией, возможно также народно-хозяйственными структурами. Эти люди, даже будучи честными по отношению к делу, обречены провалить все. И, конечно, еще более значительным препятствием стало то, что федеральной пропаганде удалось представить главные задачи чеченского сопротивления как национал-сепаратизм. Хотя национал-сепаратисты имелись на самом деле в достаточном количестве, стратегически сопротивление надо было декларировать как интернациональную борьбу за восстановление СССР. Тогда муджахиды сидели бы сегодня в Кремле, а президентская администрация пряталась бы по пещерам.

г) В 1996 у меня был разговор с Масхадовым, тогда и. о. премьер-министра Ичкерии. Весь разговор занял 35 минут. В ходе беседы я развернул перед ним проект активного участия Ичкерии во внутренней политической борьбе в самой России, опираясь на приобретенный политический капитал. Масхадов ответил, что чеченский народ устал. «Наша задача сейчас, – заметил он, – передохнуть и восстановить силы, залечить раны. Мы не можем вмешиваться в дела вне Чечни, у нас нет для этого сил». Я ответил, что в этом случае политический капитал будет потерян, авторитет уйдет, потому что об этом позаботится античеченская пропаганда и агентура. Я напомнил, как в 1994-м, перед началом войны то и дело чеченцы бежали из тюрем, захватывая автобусы со школьниками и получая выкупы и вертолеты. Готовили общественное мнение. Во всю историю СССР столько не бегало чеченцев из тюрем, сколько в лето 1994-го. Разговор кончился ничем. Мне стало понятно, что второй тур будет неизбежен. Однако я не ожидал, что режим сумеет провести мобилизационные мероприятия в сфере информации, управления СМИ и общественным мнением, а также найти достаточные людские ресурсы. Думаю, что такую же недооценку допускали и ичкерийские лидеры.

TUCO (7 февраля). То есть, по сути, Масхадов, таявший от счастья иметь общие фото с Ельциным, ничем не отличался как правитель от других глав субъектов РФ, которые имели то же самое, только без доброй сотни тысяч жертв? Можно ли хоть теперь назвать все своими именами, как это не горько на фоне чудовищных человеческих потерь: чеченская война – это великий обман и манипуляция людьми, не имевшая ничего общего с декларировавшимися целями?

Гейдар ДЖЕМАЛЬ.Нет, уважаемый Tuco, нельзя так назвать! Масхадов и его «тараканы в голове» – это одно, и Всевышний – судья его заблуждениям и ошибкам. В конце концов, человек был всего лишь советским артиллерийским полковником, начальником дивизионной артиллерии, причем очень хорошим. Уже то, что он порвал с всей системой зомбирования, которому подвергался с первых курсантских дней, и нашел в себе силы стать одним из лидеров сопротивления – это уже подвиг! Но, подчеркиваю, то, что было у Масхадова в голове и в сердце – это его проблемы, а великая историческая трагедия – борьба чеченского народа против постсоветского номенклатурно-олигархического империализма – это совершенно другое. Все зависит о того, какое сознание Вы вкладываете в видение тех или иных вещей. Домохозяйка вкладывает свое банальное сознание: «А-а, все они одним миром мазаны! Бабки не поделили…» Но мы-то не имеем права опускаться на уровень аудитории мыльных сериалов. Для нас чеченская война, при всех издержках и отклонениях, присущих отдельным ее участникам, – это интернационалистская революционная борьба против компрадорской бюрократии, которая по приказу Запада временно установила нелегитимную тиранию.