Тенчой - Исповедь монаха. Пять путей к счастью

По дороге богач так устал, что забыл сделать ежедневное подношение для Цанбы и заснул. Среди ночи к нему ворвались разбойники. Они избили паломника и отобрали подношения – и богатые дары, и всех верблюдов.

«Зачем же я, непутевый, отправился в такой далекий путь! – горевал он. – Видно, придется мне помереть в диких местах, ведь до ближайшего жилья несколько дней хода!»

Пока паломник причитал и плакал, в его разоренную палатку заглянул нежданный прохожий. Он спросил паломника:

– Не ваши ли верблюды стоят неподалеку в голой степи?

– Мои, мои, – не помня себя от счастья, паломник стал благодарить прохожего и целовать его руки. Поспешив в направлении, указанном прохожим, он увидел всех своих верблюдов до единого. Они по-прежнему были нагружены товаром и шелками!

Попав в Тибет, он рассказал про этот случай одному образованному ламе. Тот подробно расспросил паломника о происшедшем. Узнав, что глава разбойников был в белом, а прохожий с темным лицом в синем халате, лама объяснил: «Бандиты были помощниками Цанбы, и они пришли, так как ты забыл сделать свои обычные подношения. А прохожим был Махакала. Он приходит не сразу, как Цанба, а только когда это жизненно необходимо, поэтому его и называют Гомбо – защитник».

Совместимы ли накопление материальных благ и практика буддизма?

Да, в буддизме существует четыре способа обретения счастья или радости. Высшее благо – это Освобождение, причиной которого является религия, Дхарма. Второе – это мирское счастье, мирское удовольствие. Причиной для него являются деньги. Это наша непосредственная цель – так написано в текстах. Материальное благополучие, если его не сопровождает развитие внутренних ценностей – крайность, и в нем нет ничего хорошего. Но если мы не утрачиваем внутренних ценностей – сострадания, чувства всеобщей ответственности и одновременно добиваемся благосостояния, то это замечательно!

В деревне Зугалай возле железнодорожной станции Змеиная жила бабушка Мыдыгма. К старости она уединилась, обрила наголо свою голову, взяла в руки четки и стала начитывать мани. Делала она каждый день простирания всем телом по 600 раз. Видимо, это продлило её жизнь на долгие годы и дало ей железное здоровье. Благо, дети ее были заботливыми и готовили для матери нехитрую еду. Был у неё сундук, в котором Мыдыгма хранила всякие вкусности и угощала своих внуков да соседнюю детвору. За это дети её обожали.

Со временем у неё выпали зубы, и бабушка купила себе протезы, но совершать простирания ей было неудобно. Частенько во время чтения мантр она мечтала о новых настоящих зубах. Когда Мыдыгма закончила третий дуншур (100 000 000) мани, у неё стали прорезаться молочные зубы, только их было не 32, а 40 штук. Внуки приходили с выпавшими зубами, дети с зубами желтыми от табака – и все они восхищались белоснежной улыбкой бабушки Мыдыгмы. А она улыбалась счастливо и произносила: « Будьте счастливы живые существа шести видов! Ом мани падме хунг».

Случаи с новыми зубами у стариков – не редкость, но случались и другие чудеса.

Жил когда-то старик по имени Батодалай. В старости он ослеп, огонь жизни потух в его глазах. И стал он читать Прибежище каждый день – сколько мог. Так как дня от ночи он не отличал, то и молился круглосуточно.

Лет через двадцать, когда ему исполнилось ровно сто, он вдруг увидел неясный свет. Сначала старик подумал, что ему почудилось, но со временем зрение полностью восстановилось.

Посмотреть на такое чудо приехал его лечащий врач. Он рассказал, что подобные случаи были в медицинской практике. Видимо, глазные нервы восстановились и заработали с новой силой. Напоследок врач записал слова, которые старик произносил во время молитвы. Авось и самому в старости пригодится.

Когда я приехал в монастырь, там служили двадцать монахов. Самому молодому из них – Жанчип-ламе – было восемьдесят лет, а старшему – Даши-ламе – сто десять. Все они прошли огонь и воду, но их сердца всегда оставались теплыми и сострадательными. И во время войны все ламы молились за победу своих воинов.

В двадцатых годах прошлого столетия у бурятов начали рождаться одни мальчики. Старики зашептались: видно, скоро быть войне, и будет она лютая! Природа сама определяла, когда нужны будут защитники, и потихоньку готовила их. Во многих семьях рождались сразу по несколько мальчиков, большинство из которых погибли, храбро защищая свою Родину от немецко-фашистских захватчиков. Стали героями Великой Отечественной войны снайперы Номоконов и Тулеев, легендарный разведчик Базар Ринчино и многие другие.

Весна сорок первого была особенной, каждый закат сопровождался красным заревом на полнеба, словно где-то на западе разгорался огромный пожар. Стали буряты каждое утро делать подношения белой пищей своим защитникам, чтобы они уберегли родные земли от черной силы.

Началась война, и пошли бурятские богатыри на врага, а их жены и матери ездили на священную гору Алханай, где делали подношения. Есть там святое место – Зурхэн шулуун – Сердечный Камень. Всю войну там молились люди; порой их голоса были так хорошо слышны, словно сотни монахов молились вместе за здоровье своих героев. Поэтому все, кто приходил туда, твердо знали, что мы победим в этой кровавой войне.

Во время войны все бурятские жители, чьи дети, мужья или родные были на войне, ждали писем с фронта. Никто не хотел получить похоронку, но судьба не всегда исполняет наши желания. Вот пришла похоронка Мыдыгме о том, что ее муж Доржо погиб в боях под Москвой. Война только началась, а она уже стала вдовой. Но сердце ей подсказывало, что любимый все-таки жив. Думая так, она продолжала упорно трудиться, изготовляя телеги для советских войск. И вот, наконец, наши стали побеждать и погнали фашистов от сердца нашей Родины – Москвы.

Жизнь продолжалась, у сестры Мыдыгмы родился сын, и на груди у него было огромное родимое пятно, которое очень напоминало цифры 1224. Никто не мог объяснить, что это за число, хорошо это или плохо. Мыдыгма была очень привязана к племяннику и сразу после родов уговорила сестру назвать его Доржо в честь своего пропавшего мужа. С тех пор она не отходила от него ни на шаг. Даже земляки в селе Будалан не могли понять, которая из сестер была его матерью. Мыдыгма ухаживала за ребенком, нянчила, и стоило ему только заплакать ночью, как она была тут как тут.

Всем селом отмечали 9 мая победу над врагом, и уже подросший Доржо тоже улыбался, показывая два зуба. Вскоре Мыдыгме пришла посылка с мест сражений. Оказалось, что ее муж умер не сразу, он попал в плен, где и скончался от ран. Также прислали его робу военнопленного. Когда Мыдыгма ее развернула, то увидела на груди номер 1224.