Данила Зайцев - Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева

– Данила Терентьевич, подожди, я позвоню в Москву.

– Хорошо, Димитрий Вадимович, подождём. – Минут через двадцать приходит:

– Ну, Данила Терентьевич, на етот раз решим, но знай, так не делается, вы за время доложны всё оформить.

Думаю, как так: там нас надо, но зачем всю ету волокиту, можно ето сделать всё по-простому.

– Димитрий Вадимович, большоя вам спасибо за ваше беспокойство.

– Да не за что, Данила Терентьевич.

С визами решили, и мы отправились на аеропорт. Я позвонил Якунину Владимиру Димитриевичу и сообчил про мои успехи.

– Да, Данила Терентьевич, замечательно, твои успехи огромны, но без тебя здесь не идёт.

– В чём дело?

– Василий здесь настроил делов.

– А что настроил?

– А вот приедешь – расскажем.

– Хорошо, 29-го буду в Москве.

– Приедешь, позвонишь.

– Хорошо, Владимир Димитриевич, пока. – Я трубку закрыл и говорю: – Василий идивот, опять что-то настроил.

Георгий говорит:

– Знам мы его хорошо, он спокойно не может жить.

Думаю, вот тебе на́: родной дядя по матери, а так говорит. А что же он может настроить? Но увидим.

Прилетаем в Москву, звоню Лидии Ивановне.

– Данила, ты где потерялся?

– Я толькя что с самолёта.

– А ты знаешь, что завтра конференсыя?

– Да поетому и звоню.

– Ну вот хорошо, жду завтра утром в восемь часов, и поедем вместе. Как твои успехи?

– Отлично, за двадцать дней объехал четыре страны, всем сообчил о встрече.

– Но, Данила, герой!

– Лидия Ивановна, как приходится, так и действуешь.

– Хорошо, сынок, жду, пока.

Мы приехали к Руслану, я всю поездку ему рассказал, он остался доволен.

– Ну, Данила, замечательно, молодес.

– Руслан, завтра я приглашённый на всемирную конференсыю соотечественников, проживающих за рубежом.

– Данила, ето важно для вас. Может, придётся выступать тебе, так знай: ето вам шанс для разработке программы для староверов.

– Да, Руслан, знаю. Ну как придётся, будем действовать. Руслан, по вышивкам – я снова могу заняться етим делом, я разыскал надёжного человека, и можем етим делом заняться.

– Данила, ваша работа замечательна, но чичас начался кризис и не пора начинать, давай подождём, что будет дальше.

– Хорошо, Руслан, тебе будет виднея.

– Данила, желаю успеха на коференсыи.

– Ну, Руслан, большоя спасибо, после конференсыи расскажу, каки́ новости.

– Жду, Данила.

– Ну, пока, Руслан. – Мы взяли ключи и отправились в квартиру.

Позвонил Якунину Владимиру Димитриевичу, что в Москве и завтра конференсыя.

– Данила Терентьевич, как освободишься, назначим встречу.

– Отлично, Владимир Димитриевич.

Мы ночевали, я утром отправился к Лидии Ивановне, и с ней отправились на конференсыю. Она стала спрашивать подробности о моей поездке, я всё рассказал.

– Да, Данила, ты у меня герой. За столь мало дней, а сколь успехов!

– Лидия Ивановна, не привыкать, люблю такия занятия, и, конечно, приходится стараться.

– Замечательно, сынок.

Приходим на всемирную конференсыю, тут пропуск толькя по приглашению. Лидия Ивановна объяснила, хто я, нас пропустили. Народ подходили всё боле и боле, мы встретились с Лукиным Владимиром Петровичем, Москвиным Виктором Александровичем, Поздоровкиным Владимиром Георгиевичем, с УФМС чиновниками, с Любой – а, всё-таки прибыла с Боливии. Все спрашивали про наши успехи и проздравляли, и многия подходили, спрашивали: что, мы и есть старообрядсы с Уругваю? Тоже проздравляли. Лидия Ивановна со всеми меня знакомила.

Зало всё забили, началось выступление начальников по чину. Речь шла о приветствии всех гостей и благодарение за присутствие, о русской культуре, о переселении, о образовании за границей, как и в чем могут улучшить, помочь, каки́ проблемы, как их решить. Стали объяснять о переселении и что происходит, и выяснилось, что с 2003 по 2008 год уже вырешено семнадцать миллиярдов рублей на проекты переселение, и до сего дня ни один проект не процвёл, а деньги разошлись без вести куда. Значит, через переселенсов отмывают государственные деньги. Ага, а ну, что дальше? В нонешным году поступило со всего мира три тысячи заявлениев, чтобы вернуться на родину, но ето очень мало для такой страны.

Потом стали выступать гости с разных стран, все со своими точкями зрениями, предлогами и проблемами. Да, дело сложно, я тут чётко понял, что Россия ишо не в состояниях принять переселенсов. Но зачем же ездют по разным страна́м и приглашают вернуться на родину? Ето же проблема для государства, также и переселенсам.

Подошёл обед, всем объясняют: после обеда пойдёт по сексыям, а чичас милости просим пообедать. Все пошли в други́ залы, Лидия Ивановна стала меня знакомить снова с разными друзьями и рассказывала о нас и о нашим проекте, все желали добрых успехов и проздравляли с переселением. «Данила, вон священник, пойдём, я хочу тебя познакомить с нём». Думаю, а зачем ето надо? Она подвела к етому священнику и хотела мня познакомить, но он развернулся и даже не стал разговаривать, ушёл. Лидии Ивановне стало неудобно. Да, оне нас считают врагами. Их было здесь несколькя штук, и все как на подбор: хоть сегодня коли на колбасу, уж очень испостились. Лидия Ивановна просила меня, чтобы я выступил со своим мнением, но я тормозил: дай послушаю, тогда и хорошо будет выступить.

Все ушли обедать, я остался в главным зале и стал беседовать с некоторыми лицами. После обеда нас стали приглашать по сексыям, я угодил по переселению, мы с Лидияй Ивановной и Люба. Тут были чиновники с МИДа, УФМС, с Минрегиона, ну и ишо некоторы структуры государственны, не помню, и мы, гости. Нача́ли вопросы: у кого каки́ проблемы и в чём помогчи. Да, проблемы у всех, каждый рассказывает о своей беде. Я понял, что везде обманы, и нихто их не решает, но все сулятся решить, а время идёт, а результату нету.

Я не вытерпел, сказал Лидии Ивановне: «Хочу выступить». Лидия Ивановна остановила и сказала:

– Вот у нас события очень важно. Который человек сам на себе проверил, послушайте, Данила вам расскажет, ето герой.

Все замолчали, у всех у нас по рупору [371].

– Данила Терентьевич, мы вас слушаем.

– Большоя вам спасибо за доверие, но я коя-что вам хочу сказать. Все ети программы разработаны неправильно, я не буду вам рассказывать, что со мной случилось здесь в России, но хто хочет узнать – я указал число, – возмите «Российскую газету» и прочитайте статью про нас. Ето позор России. С такой программой никогда не будет переселение в Россию. Каждый человек ищет порядошну жизнь и комфортну, но в России ето ишо не создадено. Что касается нас, старообрядсов, мы никогда не жили один по одному, но проживали компактным поселением и всегда избирали быть изолированными от население местного, и у нас не рабы, а хозяева, все бизнесмены, есть часть рабочих, но оне у своих же и работают. А ета программа разработана на вакантныя места и за мизерную плату. И теперь приглашают вернуться на родину, но столь бюрократии, и зачем всё ето, можно сделать всё ето попрошше, и предлоги доложны быть хозяевам, а не рабам, рабы сами себе найдут работу, а без гражданства, сами знаете, здесь ничего человек не может сделать. Вы меня извините, здесь нам много чего непонятно, и ето недопустимо, государство доложно обо всём етим позаботиться, а нет интересу – то зачем ездить по деревням и сомушша́ть [372]. Извините, я кончил, и спасибо за внимания.