Житие Прокопия Устюжского

Л.43 об. и тем бяше покрыто тело его, а иного ничто же требоваше святый от мирских живущих человек, всегда же неотступно пребывая во угле папертном у церкви Пресвятыя Богородицы. Тогда же помышляя во уме своем блаженный Прокопий, камо ся ему дети от зелнаго того зимнаго мраза и на которой стране града ходити и тем хождением толикий бы мраз утолити; и ничто же ему бысть в помышлении том. И стояше той зимний мраз многия дни, и никто же убо от древних человек помняше такова зелна мраза, ни ветра бурна. И по двою неделю, преставшу

Л.44. ветру тому вечеру сущу, блаженный Прокопий, Божий угодник, изыде ис паперти и прииде во уголный двор, иже за церковью Пресвятыя Богородицы, к рабу Божию именем Симеон, ко отцу великого Стефана, епископа Пермского. Светлым видением и сладким смехом бе бо лице его от многаго веселия, яко солнце светлостию. Раб же Божий Симеон, видев приход блаженнаго Прокопия, и почюдися, мняше убо во уме своем, яко умре святый Прокопий от зелнаго того мраза, и пожале о нем душею своею. Та же воста раб Божий Симеон от сидения своего

Л.44 об. и обят блаженнаго Прокопия за выю и облобыза его любезно и потом седоста и пребыста в любви Христове на мног час. И по сем нача блаженный Прокопий глаголати духовно к рабу Божию Симеону, сице:"По что ты о мне, рабе Божий, сетуешь вельми? Ныне, брате, останися от толиких слез твоих, имею бо ти нечто полезно рещи". Раб же Божий Симеон глагола к святому:"Что ми, брате и господине, хощиши глаголати, рцы ми вскоре". Блаженный же Прокопий глагола ему:"Брате симеоне, отселе веселися и не унывай, уготови ми прежде трапезу со брашном, да напитаемся

Л.45. днесь". Раб же Божий Симеон, слышав сия глаголы от блаженнаго Прокопия, с радостию повеле вскоре сотворити отроку своему трапезу з брашном. Слышав же отрок от господина своего, вскоре сотворяет повеленное ему. Блаженный же Прокопий глагола к Симеону:"Господине предобрый и брате, повеждь ми всю истину, почто ты о мне, страннем, пожалел еси помышлением своим, яко уже от мраза сего зимняго померзох и умрох. Братия же моя, нищии и страннии, тогда вси бяху невеселы. И яко же хранит Господь вся любящая его и близ бывает сокрушенных

Л.45 об. сердцем и смиренныя духом своим пречистым спасает. Ты же, неведный сего господине, яже глаголеши всею душею своею к моему лишению. Но аще, чесны отче, учнеши мене, лишенника, впредь тако любити, то узриши от мене дары моя к себе и восприимеши многу утех души своей. Но обаче не мози ты, брате и господине мой, о сем впредь по мне жалети и сего ради плакатися, велика бо радость бывает тем человеком, иже бо всею душею скорбя от таковых и всем сердцем своим о такове духовне деле на Господа Бога уповают. И того ради им Господь воздает добрая в жизни сей

Л.46. и в будущем веце, и мзда им о сем бывает немала". Сия же глаголы раб Божий Симеон слыша от блаженнаго Прокопия и помысли во уме о блаженном, яко бысть ему в той презелный мраз некое явление от Бога, и чюдо некое сотворилося ему по дарованней ему благодати от Бога, того бо ради сам о себе святый изообразил. И по сем раб Божий Симеон начат ко блаженномй Прокопию сладкими словесы беседовати и лобызати его любезно и вопрошати блаженнаго Прокопия о зимнем мразе и о терпении его, глаголюще:"Молютися, рабе Божий праведный Прокопие, и за

Л.46 об. клинаю тя живым Богом, сотворшим небо и землю. Повеждь ми всю истину о сем, где еси пребывал, святый отче Божий, в сии презелный зимний мраз. Не потай от мене, грешна человека, даннаго ти дара от Господа Бога; и како твое нагое тело терпело днем и нощию сию зимную лютую грозу, яко же убо аз вижу издавна на тебе Божию сшедшую благодать". Слышав же блаженный Прокопий таковыя глаголы от раба Божия Симеона, и воздохнув из глубины сердца своего, и рече:"Брате Симеоне, яко от мене ли хощеши полезных словес слышати, аз бо есмь, яко же видиши мя, похаб,

Л.47. и что ли от мене хощеши, юрода суща, слышати полезно, но всегда убо есмь и по вся дни на улицах града на гноищах и на смертьищах валяхся и Бога есмь лишен, и в боголишении своем грешен есмь, присный мой брате. Но обаче превеликая твоя любы и милость нудит мя и не хотяшу ми исповедати тебе тайны моя. Но прежде, честный отче Симеоне, заклинаю тя Господем Богом, сотворшим небо и землю единым словом своим и всю тварь, видимую и невидимую, с единородным своим сыном, с Господом нашим Иисусом Христом и с Пресвятым Благим и Животворящим

Л.47 об. Духом, да не исповеси ничто же о житии моем никому же от человек, дондеже есмь в житии сем прелестнем, да исповем ти твоея ради любве". Симеон же клятся ему зело необычною ротою, глаголя:"Воля Божия да будет ми, яко могу сохранити аз сия тайны твоя святыя добре и сказанныя ми тобою добре сладкия беседы, святый отче Божий". Тогда же блаженный Прокопий отверзе своя медоточная уста и рече:"Аз, брате Симеоне, яко же виде еси зелный сей мраз и бурю снежную великаго ветра от, исперва отнюдь не возмох стерпети

Л.48. мраза того великого и отрекохся живота своего, помышляя о сем во уме своем, что ми сотворити, и яко же ты мя видиши ныне нага стояща и седяща и неодена портищи теплыми и боса суща и храмины теплы у себе неимуща, где бы мне главу преклонить. Аз же нощию изыдох ис паперти церковныя Пресвятыя Богородицы и приидох к спротивным к малым храминам, к живущим ту нищим человеком, иже прямо живущим соборныя церкви, хотя у них мал покой обрести телу моему и отдохнути нечто мало от зимняго того мраза. Они же, слышавше приход мой

Л.48 об. и не давше ми внити в храмины своя, но изшедше з дреколми и отгнаша мя от себе яко пса некоторого, брезгующе мною и глаголаху и кричаху на мя:"Поиди ти, похабе, отсюду прочь". Аз же от них отбегох и не обретох себе места покойна, где бы мне опочити мал часец от зимняго того люта мраза, и отчаяв весь живот свой и потом глагола в себе:"Буди имя Господне благословенно отныне и до века, яко аще и умру Господа ради, то лучше ми сего прелестнаго суетнаго света. И во что ми Господь вменити, буди воля его святая, яко убо праведен Господь и непорочен во всех путех своих,

Л.49. преподобен во всех делех своих и милостив и долготерпелив к роду человеческому; иже и мне той сотворит в правду, яко да с сею зимою и терпение ми подаст". И потом пришед аз в пустую храмину и ту обретох во едином угле пси лежащи; аз же ту близ их легох, яко да согреюся от них. Тии же пси, видевше мя и скоро восташа и отбегоша от храмины и от мене. Аз же востах и глаголах в себе, яко лишену быти ми не токмо от Бога и от человек, но и пси гнушаются мене и отбегают. Видиши ли, господине и честный отче Симеоне, яко толико

Л.49 об. грешен есмь человек. Нищии бо человецы и пси брезгуют и гнушаются мною, и вси супротивни меня быша и отгоняще мя от себе. Да что потом хощу сотворити. Тии же нищии глаголаху мне:"Иди ты да умри лживе и юроде, зде бо от тебе несть нам спасения". Аз же в печали си глаголах в души своей неудобна и непотребна словеса. И потом прииде ми ум ко спасенному пути, и приидох в паперть ко церкви Пресвятыя Богородицы и ту седох, скорчася от великого того зимнаго лютаго мраза и плакахся велми и моляхся господови и часто взирая на