Евлампий-иконоборец - Тезаурус. Справочник богословской терминологии

Бытует мнение, что в Алтарь православного храма нельзя входить женщинам, а мужчинам можно. Так ли это?

Миряне

Согласно правилам, принятым еще древними церковными соборами, в алтарь вход закрыт мирянам обоего пола. Войти сюда могут только священники, диаконы и люди, служащие в церкви – алтарники и чтецы. Алтарник, кстати говоря, так называется именно потому, что имеет особое разрешение («благословение») входить в алтарь. Обычно это человек, который занимается уборкой и прислуживает священнику во время церковных Таинств и обрядов.

Помимо священников и других церковнослужителей входить в алтарь, согласно все тем же правилам, может царь, поскольку он является помазанником Божиим. Но и помазанник входит в священное место не когда вздумается, а лишь для того, чтобы принести дар Богу. Для этого император снимал оружие, оставлял знаки царского достоинства и вступал в алтарь как простой смертный. Принеся дары, он тут же покидал святая святых и присоединялся к другим молящимся.

Объясняются эти строгости очень просто: в алтаре происходит величайшее Таинство, здесь должна сохраняться обстановка благоговения и порядка, а при большом стечении народа, да еще если войти может каждый желающий, ни о каком благоговении, разумеется, речь не идет.

Женщины

Все люди, имеющие разрешение входить в алтарь, являются мужчинами. Женщин в это святое место не допускают, однако отнюдь не потому, что женщина «хуже» мужчины, как считают некоторые. У женщины, объясняют церковные авторитеты, в силу ее природы, независимо от ее воли, бывает «течение месячных кровей». А в храме ни в коем случае нельзя проливать кровь. Если такое произойдет, то храм следует освятить снова. Особенно это касается алтаря, где происходит таинство Евхаристии. Здесь вообще чья-либо кровь, кроме крови Христовой, просто немыслима. Даже если кто-то из священников или диаконов, алтарников, поранит, например, палец, он должен немедленно выйти из алтаря, чтобы не осквернить его ненароком пролитием своей крови.

Впрочем, во всяком правиле есть исключения. В древней церкви существовали диаконисы – женщины, которые несли церковное служение. В случае надобности они могли войти в алтарь. В советское время, когда в храмах категорически не хватало людей, священники иногда благословляли стареньких прихожанок быть алтарницами, чтобы было кому помочь или прибраться в алтаре. И в наши дни в женских монастырях старые монахини тоже иногда выполняют функции алтарниц.

Тем не менее, сохраняется обычай во время крещения вносить мальчиков в алтарь и прикладывать их к престолу, а девочкам туда путь заказан, поскольку правило Лаодикийского собора гласит «Не подобает женщине в алтарь входить».

АЛЬБИГОЙЦЫ – последователи религиозного движения во Франции, Италии и Германии в XII – XIII веках против Католической церкви. Одним из центров движение был г. Альби (французская провинция Лашелок). Альбигойцы отвергали догмат о Триединстве Бога, церковные Таинства, почитание распятия, икон, не признавали власть папы, называя Католическую церковь «дьявольской силой». Преданные папой анафеме, они создали свою церковь, объявив ее независимой от католицизма. Папа Иннокентий III в 1209 году предпринял против Альбигойцев крестовый поход, который окончился их разгромом. В конце XIII века Альбигойцы были окончательно истреблены.

А-МИЛЛЕНАРИЗМ(антимилленаризм) – В своем подходе амилленарии исходят из иного понимания смысла, чем пре-милленариии и пост-милленарии. Они считают, что ни Библейские описания в книге Откровение Иоанна Богослова, ни последовательность событий в ней нельзя понимать буквально. Поскольку описания в книге носят характер скорее символический, чем буквальный (да и сама книга это утверждает), то а-милленарии предполагают, что таково и общее правило Иоанна, а неметафорический язык для него – исключение. Цепи и бездна не буквальны; так что и тысячелетие, вероятнее всего, символическое. Конечно, а-милленариям по-прежнему приходится решать, что есть символ, а что – нет и каким образом трактовать символы. При этом, по их мнению, разумным будет руководствоваться не субъективным суждением, а сопоставлением с параллельными отрывками из всего Писания. Это для них единственный способ толкования последовательности событий. Пре-милленарий верит в фактическое Тысячелетнее Царство, хотя о нем больше нигде не упоминается, для него сама по себе 20 глава Откровения является прочным основанием его веры. Следовательно, по его мнению, Тысячелетнее Царство нужно увязывать с уже существующими пророчествами. А-милленарий этому не верит, и ему приходится искать какой-то другой способ, чтобы «вписать» Тысячелетнее Царство в последовательность событий. Если он достаточно мудр, то будет стараться сделать это, учитывая все остальное Писание.

Давайте посмотрим, что отсюда следует.

Новый Завет знает только об одном Втором Пришествии, который есть «День Господень». Он положит конец всему. Если в главе 19 описывается этот «конец», то тогда описанное в главе 20 Тысячелетие, хотя оно и следует за описанием конца, в реальной истории должно ему предшествовать; одним словом, 20:1—6 является ретроспективой. Связывание сатаны, первое воскресение, миллениум – все это метафоры. С их помощью изображается текущая ситуация в мире и освещается период между Первым и Вторым пришествиями Христа. Как и прежде, впереди еще последний период активности зла, который сопутствует другим предсказанным событиям, таким, как великая скорбь и явление человека греха. Закончится все ниспровержением сатаны и судом, которые описаны не только в 20:9—15, но также и в 19:11—21. Согласно этой точке зрения, Христос вернется без (а-) миллениума, то есть, Тысячелетнего Царства как отдельной части христианской истории, с присущими ей крайними проявлениями добра и зла, не будет.

Опасность такого подхода состоит в следующем. Когда конкретному символу приписывается значение «общей истины», он утрачивает свою силу. Острые углы сглаживаются; исчезает непосредственная обращенность к сегодняшнему читателю, и, следовательно, он не ждет больше последствий лично для себя. А-милленарий должен помнить, что истины, которые он видит за метафорами, – это не туманные «духовности», а сама реальность со всеми вытекающими отсюда последствиями. И эта реальность не менее, а более убедительна, чем его видение.

Конечно, а-милленарийская точка зрения имеет свою особую ценность. Как вы думаете, что более реально – «духовное» царствование святых (которое, собственно говоря, имеет место сейчас) или фактическое земное царствование святых после возвращения Христа? Последнее вполне конкретно и определенно, оно питает надежду христианина. Но первое, являясь обобщением, заставляет христианина думать не только о прошлом и будущем, но и о настоящем. В этом оптимиз всех а-милленаристов в устроении земного бытия: семьи, общества, государства в целом. (См. Премилленаризм, Постмилленаризм, До Тысячалетний Приход Христа, Милленаризм)