Лариса Некрашевич - На пажити Богоматери. Монахиня Алипия

Впервые матушку Алипию мы встретили в 1974 году в церкви Вознесения на Демиевке. Ее нельзя было не заметить. По пути в церковь она всегда заходила в магазин и покупала много хлеба и булочек. Все это она клала на панихидный стол. И нас учила: «Всегда имейте при себе кусочек хлеба». Жила она в небольшом домике, в котором была одна комнатка и небольшой коридорчик, где помещались ее курочки и коты, которых она всегда держала. Из церкви матушка домой возвращалась пешком. По пути через лес собирала грибы рыжики. Пришел я как-то, а дверь закрыта. Подождал немного, смотрю – идет матушка. Открыла двери, зашла в комнатку, перекрестилась, положила земной поклон и обратилась ко мне: «Будем кушать рыжики».

К матушке приходили люди за молитвой, советом, благословением. Во всем этом нуждались и мы. Часто благословляла нас, давала нам много конфет. Мы возражали, зачем нам так много конфет, а она настаивала:

«Это деткам». Но детей у нас не было долгих десять лет. Верили мы матушкиным словам, теперь мы многодетная семья. Господь послал нам радость по матушкиным молитвам и нашим просьбам. Перед Чернобылем матушка была очень беспокойная, всем, отправляя домой, говорила: «Плотно закрывайте двери и окна, будет много газа». Многие спрашивали, что делать уезжать или оставаться в Киеве. Матушка никого не благословляла уезжать, а кто не послушался, потом жалел. Там было ещё хуже. На вопрос, как поступать с пищей, говорила: «Помойте, прочитайте Отче наш и Богородицу, перекре- стите и ешьте, и будете здоровы».

Спрашивает меня как-то матушка: «А кто тебя ударил по голове?» Я удивился и ответил, что никто меня по голове не бил, но матушка снова повторила: «Да нет же, кто-то ударил». Через некоторое время у меня начались сильные головные боли. Пошёл я к матушке, она дала мне мазь, которую сама приготовляла, и боли в скором времени прекратились.

Каждый раз, уходя домой, мы брали у матушки благословение. Бывало, нас не отпускает, а через некоторое время подойдет и скажет, улыбаясь «Идите, идите». И хотя рейсовые автобусы ходили редко, с матушкиным благословением всегда успевали к приходу автобуса.

Несколько раз говорила: «По кирпичику собирайте и стройте дом». Но тогда мы не вняли матушкиным словам, а теперь жалеем. Неоднократно говорила нам: «Вот идут мои сродники, мои соседи». Мы жили на Нивках, а матушка совсем в другой стороне, в Голосеево, и мы не понимали – какие мы соседи? Теперь мы переехали на массив Троещина, а матушка похоронена на Лесном кладбище, которое находится рядом с нашим домом, и мы теперь поняли, какие мы соседи. На ее могилку ходим пешком. А еще она говорила: «Если будет тяжело, приходите ко мне на могилку». Мы очень сожалеем, что ее с нами нет, но ее молитвенную помощь ощущаем постоянно и в душе она всегда с нами.

Воспоминание Нины, записанное рабой Божией Евгенией

Нина долго и тяжело болела. По совету своей приятельницы Эмилии, которая ей сказала, что матушка Алипия исцеляет от всяких болезней, решилась ехать в Голосеево. В первый раз она не нашла матушку, в другой раз недолго искала и зашла в калитку. Во дворе было много народа, все обедали. И ей матушка велела садиться за стол. Пообедав, Нина стала беседовать с матушкой, спросила, что ей делать, почему она так болеет. Матушка ответила, что она сама болеет. С этим Нина и уехала.

Прошло два года. Я встретила Нину и она рассказала, как была у матушки Алипии, но она ей ничего не сказала, а только накормила обедом и сказала, что сама больная, посетовала Нина. Вскоре я снова встретила Нину и вот что она мне рассказала. Она снова ездила к матушке. Решила ехать пораньше, пока у нее было мало народа, чтобы с матушкой можно было поговорить. Когда она приехала, матушка варила рисовую кашу и попросила Нину ей помочь. С удивлением Нина спросила: «Зачем вы кладете в кашу так много масла и яиц?». Матушка ответила:

«Чтобы глаза не болели». Когда собрались люди, и сели за стол, Нина сидела рядом с матушкой и снова спросила, что ей делать, почему она так болеет, что, наверное, скоро умрет. «А два года назад ты не умерла, живешь? Только ты меня на людях не хули», – ответила матушка. Нина вспомнила наш разговор, и ей стало стыдно. Она поняла, что люди исцелялись пищей, которую готовила матушка. Когда стали расходиться, матушка раздавала все, что осталось на столе. Все с радостью брали, а Нина возмути- лась, что все у матушки разбирают. Но ей сказали: «Бери и исцеляйся». И она взяла кусок хлеба.

Когда Нина хотела еще посетить матушку, то узнала, что она уже умерла и очень скорбела о ней.

Киевская обл., станция Беличи

Когда я впервые приехала к матушке с соседской девочкой, матушка Алипия меня хорошо встретила, сказала:

«Ты наша, а то кого ты мне привезла?» Я к этой девочке была очень привязана, заботилась о ней, а матушка спросила: «Он что – твой дочка?» И еще долго говорила на своем языке. Когда вошли в келию, матушка накормила нас и села напротив: «Покажи, что купил». Я показала юбку, которую покупали для девочки на праздники. «Будет носить в будние дни, а белое платье пусть покупает сама».

Вскоре эта девочка вышла замуж, и весь свадебный наряд покупала сама.

Говорила мне матушка: «Скоро у тебя будет двое детей». Я подумала: это я ухаживаю за одной старушкой и, наверно, моя бабушка приедет, и будет у меня двое «детей». «О, понял сразу», – похвалила меня.

Шли как-то к матушке и думали, что бы ей купить; я в калитку, а она нас встречает: «Три рубля мне не надо, а купи буханочку хлеба, когда идете. И дешево и гостю хорошо». В другой раз ехали с подругой. Увидели арбузы – большие, хорошие, но в очереди за ними стоять не захотелось. А матушка нас встречает: «Не хотел арбуза купить, такие хорошие, да поленился в очереди стоять».

Как-то ехали мы с подругой в Почаев, заехали к матушке. Она накормила нас, а сама пошла за хатку и стала кашлять. И такая сделалась больная, простуженная, что еле вернулась в домик. В Почаеве я попала под дождь, промочила ноги и целую неделю проболела, так, что еле вернулась к матушке. Она нас радостно встретила, посадила за стол отдельно от других людей, налила по целой миске рассольника и по кружке кагора. Я стала уговаривать матушку, мол я больная и не выпью столько вина, а она мне:

«Пей, я сказал!» Я выпила, стала есть рассольник, а миска большая, полная, с трудом доедаю. А матушка говорит:

«Ну что, поел рассольника и поправился». А у меня уже ни насморка, ни кашля не стало, как будто и простуды не было. Говорит мне:

– У тебя ноги болят?

– Да нет, не болят.

– Болят, вон какой синий.

Я посмотрела на ноги и увидела посиневшую вену.