Игорь Малин - Закон Божий

Итак, нельзя «просто в душе верить», недостаточно только «принять Христа в свое сердце» и сразу же «стать спасенным». Мало переступить церковный порог и принять крещение, нужна еще духовная решимость для того, чтобы начать жить церковной жизнью. Потому что намного труднее оставаться христианином в повседневности, не идя на сделку с собственной совестью, чем вспоминать о своей принадлежности к Церкви по случаю. Ведь это самообман, когда человек, приняв крещение, или став так называемым «возрожденным» христианином (получив «рождение свыше»), успокаивает себя, что он уже у дверей царствия небесного. А как же быть с теми грехами, которые начинают напоминать о себе на следующий день после волнующего духовного опыта, когда казалось, что все уже позади? Или гордость, тщеславие, зависть, ложь, сребролюбие, неприязнь и лицеприятие нас уже не беспокоят? Так вот, христианин не может быть подобием «премудрого пескаря», который в конце концов погибает в своей мнимой защищенности, так и не начав жить по настоящему. Напротив, мы призваны стать «светом миру», каждый день «умирая» для своего «я», чтобы кто—то из ближних душою ожил. А поступки как раз и будут свидетельством о нашей вере для окружающих.

С другой стороны, меня всегда поражала следующая логика: «Если я соблюдаю заповедь о почтении к родителям и блюду супружескую верность, то это проявление моей любви и верности к Богу и человеку». А вот если другой человек кроме этого соблюдает четвертую заповедь этого же закона, выделяя среди земной занятости целый день для Бога и Церкви — это законничество. Дело в том, что законничество нас может поджидать не только, когда мы пытаемся следовать заповедям Божьим, но и тогда когда мы начинаем что—то выпрашивать у Бога, обещая чем—то отплатить Ему. Иными словами, «долг платежом красен» — вот девиз законников. «Ты, Господи, мне здоровье, работу и материальное благополучие, а я уж в долгу не останусь, стану примерным христианином, буду Церковь чаще посещать, пожертвования увеличу, вообщем, обязательно изменюсь, Ты только дай». А иногда и наоборот, человек сразу же начинает ревностно соблюдать все предписания, лишь бы это «подействовало» на Бога.

Все это происходит тогда, когда мы неправильно представляем себе отношения человека и Бога, когда целью для нас является не встреча с любящим Отцом, а возможность что—то выпросить у Бога. Когда цель — это осуществление какой—то нашей мечты, то благо, к которому мы стремимся. [70] Вот что об этом писал Иоанн Кронштадский: «Прося у Бога различных благ, веруй, что Бог все для всех: просишь у Него здравия, веруй, что Он здравие твое; просишь веры — Он вера твоя; любви — Он любовь твоя… какого бы ты блага у Него ни попросил, Он есть именно это благо». Иоанн Кронштадский. / Сборник: Сост. В. А. Десятников; послеслов. Н. Н. Лисового. — М.: «Патриот», 1992, с. 91. Бог — не цель, а средство достижения цели… Это отголосок языческих верований, все еще имеющих место и в наше время. Например, когда человек мечтает попасть в Царство Божье только лишь для того, чтобы наконец—то избавиться от земных тягот. Он стремится не к встрече с Богом, а к жизни без проблем. Помните человека из евангельской притчи, пришедшего на брачный пир без праздничной одежды? Если попробовать соотнести эту притчу с вышесказанным, то получится следующее: «Друг, ты почему не облачился в праздничную одежду? — А я сюда не на Тебя пришел смотреть, не обрести сопричастность Твоей радости, я пришел просто для того, чтобы поесть».

Само соблюдение субботы, равно как и других заповедей из Декалога, не является законничеством. Важно понимать не только то, для чего это делается, но и на Кого в конечном итоге должно быть обращено наше внимание. На сам поступок или на Христа Спасителя. В противном случае мы неминуемо окажемся в таком же положении, в каком оказался Давид Брайнер, религиозный опыт которого передает У. Джеймс: «Я зашел в тупик. Мне стало ясно, что для меня навсегда невозможно самому помочь себе, самому себя освободить… Я молился из—за моего личного интереса, а не из—за желания прославить Бога… Я увидел, что я нагромоздил перед Богом мои благочестивые подвиги, посты и молитвы и т. д., стараясь верить и действительно веря иногда, что я делал это во славу Божью, тогда как я ни разу не подумал за это время искренне о Боге и думал только о собственном счастье». [71] Джеймс У. «Многообразие религиозного опыта». М.: Наука, 1993, с. 169. Знамения времени, 24 сентября 1896 г. Цит. по Уайт Е., «Отражая Христа».

Каков мотив верующего человека, претворяющего заповедь Божью в повседневную жизнь? В зависимости от ответа будет понятна и наша жизненная позиция. Может быть, мы стремимся к своей мечте, а Бог — это средство для ее осуществления? Или мы идем на встречу с Господом, а в земном пути пытаемся не огорчать Его своим равнодушием и непослушанием?

Так для чего же необходим Закон Божий? Прежде всего, закон выполняет охранительную функцию. «Повинуясь Божьему Закону, — замечает Е. Уайт, — человек огражден защитной стеной и охраняем от зла». [72] Заокский: Источник жизни,1999, с.46. Правда, нередко можно услышать следующее: «Мы не под законом, а под благодатью, только веруй и все. Не надо ограничений. Где Дух Господень, там свобода. Долой всякие ограничения». Было бы странно, если бы у водителей и пешеходов возникала мысль о том, что красный свет ограничивает их свободу. Никто не призывает: «Закройте на него глаза и продолжайте свой путь дальше», понимая, что вследствии такой «свободы» случится беда. Божий Закон не ограничивает нашу свободу, а, напротив, помогает нам стать свободными. Общеизвестно, что когда человек добровольно ограничивает себя в чем—либо, его уже трудно ограничить кому—то другому. Если мы позволим Господу «поставить нас в определенные рамки», тогда Он постепенно поможет нам освободиться от рабства греха.

Следуя заповеди Божьей, человек постепенно преображается во Христа. Об этом хорошо говорит духовный писатель и подвижник конца XIX века:

«Уважай себя как образ Божий; помни, что этот образ — духовный, и ревнуй об исполнении заповедей Божиих, восстановляющих в тебе подобие Божие. Крайне остерегайся нарушать малейшую заповедь Божию; это нарушение разрушает в нас подобие Божие и приближает нас к подобию диавола. Чем больше будешь нарушать заповеди Божий, тем больше будешь уподобляться диаволу». [73] Иоанн Кронштадский. / Сборник: Сост. В. А. Десятников. М.: «Патриот», 1992, с.106.

Помните, у Ф. М. Достоевского, в романе «Подросток», Макар Иванович говорит, что самому человеку невозможно знать «про всякий грех, что грешно, а что нет: тайна тут, превосходящая ум человеческий». [74] Достоевский Ф. М. «Подросток». Роман в трех частях. — Махачкала. Дагестанское книжное издательство, 1983, с. 302. Поэтому, помимо предостережения и воспитания, согласно апостольским словам, закон еще является своеобразным зеркалом (Иак. 1:22–25). «Закон, — пишет Е. Уайт, — показывает нам наши грехи, как зеркало показывает, что наше лицо не чисто. Зеркало не имеет силы очистить лицо; это не его миссия. Точно так же и Закон. Он указывает на наши недостатки и осуждает нас, но не имеет силы спасти. За прощением мы должны идти только ко Христу». [75] Знамения времени, 24 сентября 1896 г. Цит. по.: Уайт Е., Отражая Христа. Заокский: Источник жизни, 1999, с. 45.