Андрей Куликов - Научный атеизм. Введение

Иоан. 6.56 Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем.

Да и обещание «вечной жизни» (главной черты «божественности») и места рядом с ним на «небесном престоле», щедро раздаваемое Иисусом своим ученикам, не оставляет никакого сомнения в том, что именно он предлагает верующим.

Разумеется, в атеистической парадигме мышления такой парадокс не возникает. Ведь для атеистов бога не существует. Более того, для части атеистов, уподоблению их одному из библейских богов, является просто оскорбительным. И в этом случае — не важно, что библейский бог реально не существует. Уже одно сравнение с кровожадным и человеконенавистническим существом, известным в Библии как бог, оскорбляет атеистическое сознание.

А вот с тем, что все «боги» и религии — лишь порождение человеческого разума, атеист, пожалуй, может и согласится.

Атеисты, женщины и инвалиды.

Однако трудно найти атеистов среди инвалидов, чья судьба строго определена, а также среди женщин, которым в нашем обществе намного меньше возможностей для выбора. — пишет Илья. Конечно, среди умственных инвалидов и глупых баб атеистов значительно меньше — указанные категории граждан в основном верующие. Как явствует из приведённой в начале этой главы цитаты, вера в бога вообще удел лишь «нищих духом».

Но Вы заметили, «в нашем обществе» — пишет Илья Ф. Надо полагать, он имеет ввиду традиционное, религиозное общество, в котором женщины традиционно притесняются на основе библейских и отеческих писаний («да убоится жена мужа своего»), а к инвалидам относятся как к убогим.

В нашем, атеистическом обществе всё не так. Женщина, и это одно из достижений секуляризации и борьбы против поповского домостроя, имеет ровно столько же возможностей для выбора, как и мужчина.

Что примечательно, общество «Американских атеистов» вообще создано и долгое время возглавлялось именно женщиной — Мадалин О'Хайэр, да и сейчас возглавляется женщиной — Элен Джонсон.

А великолепный пример инвалида атеиста — Стивен Хоукинг. Страдая тяжелейшим физическим расстройством, практически полностью парализованный, лишённый даже возможности говорить, не имея «по Фещенко» вообще никакого выбора, кроме как валяться в кровати и неустанно молить бога о скорой смерти, сделал свой выбор, став одним из умнейших и уважаемых людей 20 века, учёным с мировым именем. Вот и сравнивайте — каким бы был этот человек, поверь он в бога, и каким стал, выбрав атеистическое, научное мировоззрение.

Но вот, кажется, и обещанные доказательства ложности атеизма.

Старость — не радость (развитие идей ТМП)

Их, эти самые доказательства, Илья Фещенко выкладывает в самом конце статьи, как самый сильный свой козырь, надеясь окончательно сразить им атеистов.

Чтобы атеисту понять ложность своих умозаключений, можно представить себя на месте инвалида или старого одинокого человека. И попытаться повторить свои атеистические рассуждения и фразы. Если атеист действительно войдет в образ человека, лишенного выбора, он заметит, что его собственные лозунги голословны, рассуждения неубедительны. Все его красивое мировоззрение превращается в напыщенное кудахтанье.

Если вы ещё помните, Илья Фещенко различал верующих и атеистов именно на том основании, что верующие лишены выбора, а атеисты — нет. Теперь, посмотрим, что предлагает нам Илья, в качестве финального аргумента.

Он предлагает атеистам стать на место лишённых выбора людей, т. е., по его же собственному определению — верующих. Разумеется, если атеист станет верующим, он престанет быть атеистом.

Но если Илья Фещенко ещё не дряхлый, одинокий, больной инвалид, то откуда он знает, что для старого дряхлого, одинокого, больного инвалида убедительно, а что нет?

В конце концов, в этом даже есть что-то аморальное — приводить «аргументом от собственного лица» чужие болезнь и старость. Вот когда Илья состарится и одиноко одряхлеет — тогда (и только тогда) его рассуждения если уж и не обретут смысл, то будут аргументом. Но дело даже не в этом.

Если вы следили за рассуждениями Фещенко, вы сами можете понять, что Илья не довёл их до логического конца. Он сознательно привёл в пример человека, находящегося почти на пороге смерти, чтобы показать, что человек не имеет выбора.

Но выбора не имеет только мёртвый человек! Иными словам, если следовать логике Фещенко, не инвалид, не старик, но мёртвый — вот идеальный верующий! И здесь с Фещенко нельзя не согласиться. Добавим лишь, что его идеи можно развить и дальше.

Так, например, атеист в отличие от верующего обладающий свободным выбором, в полном смысле живой — в противоположность верующему. И чем больше свободы выбора у человека — тем он живее.

Ограничивая себя в выборе, человек убивает себя, стремясь к идеальному состоянию — состоянию без выбора, состоянию смерти.

В принципе, если человек преуспеет в такой вере, то он может умереть ещё при жизни. Т. е. при вроде бы живом теле стать мёртвым. Такому человеку смерть уже не страшна — ведь фактически, он уже мёртв.

Последнее слово атеиста.

Но оставим Фещенко с его идеями. Вернёмся к его обещаниям. Помнится, в самом начале он обещал ответить на вопрос «почему старые атеисты легко рвут с атеистическим прошлым ?» и «привести доводы, которые помогут молодым атеистам понять субъективность и ложность атеистического мировоззрения».

И если он и попугал молодых атеистов старостью и одиночеством, то на вопрос о том, «почему старые атеисты так легко рвут со своим атеистическим прошлым». он так и не ответил. Да и не мог ответить, Не только потому, что в постановке этого вопроса уже скрывается ложь — пресуппозиция, что старые атеисты легко рвут со своим атеистическим прошлым, но и потому, что Илья Фещенко не только никогда не был старым атеистом, но и, скорее всего, никогда не видел их — старых атеистов, легко рвущих со своим атеистическим прошлым.

Поэтому, не только ему, Илье Фещенко, но всем дочитавшим до этого места, заканчивая свой анализ «Слова об атеизме», я предлагаю ознакомиться с последним словом настоящего «старого атеиста», сказанным им в той самой безвыходной ситуации, о которой так легко рассуждал Илья.

Я, Никитин Владимир Николаевич, доцент кафедры религиоведения, кандидат исторических наук, заболел и попал сначала в Александровскую больницу. Там намечалась резекция желудка и кишки, но потом выяснилось, что болезнь значительно серьёзнее, что у меня целый букет болезней и в принципе я не подлежу операции. И меня решили передать в так называемый хоспис. Это — специальное медицинское учреждение для умирающих, где пытаются снять последнюю боль и сделать так, чтобы человек ушел из жизни без боли.