Вячеслав Лукьянов - Русская религиозная аксиология

Настоящая предметность, по Ильину, имеет два измерения: «субъективно личное и объективно ценностное». Первое измерение, «субъективно личное», определяет, действительно ли человек предан своей жизненной цели, искренен ли он в этой преданности, целен ли он в этой искренности и, наконец, действует ли он согласно этой преданности, искренности и цельности. Второе измерение, «объективно ценностное», определяет, не ошибся ли он в выборе своей жизненной цели, действительно ли его «предмет» «Предметен», действительно ли его «цель священна и правда ли ею стоит жить и за нее стоит бороться и, может быть, умереть». Это важно, поскольку в жизни возможны разные пути и перепутья [187].

Действительно, обращаясь к понятию «предметности», Ильин фактически ведет речь о картине мира личности и ее стержне – ценностях, на которые личность ориентируется. С точки зрения религиозного философа, «жить предметно» – значит связать себя (свое сердце, свою волю, свой разум, свое воображение, свое творчество, свою борьбу) с такой «ценностью, которая придаст жизни высший, последний смысл». Каждый человек призван к тому, чтобы «найти эту ценность», связать себя именно с ней и верно осмыслить на ее основе свой труд и направление своей жизни. Такое общее представление о том, что (говоря современным языком) образует высшие диспозиции личности, Ильин дополняет и конкретизирует. С его точки зрения, «воспитать к предметности» значит вывести человеческую душу из «состояния холодной индифферентности и слепоты к общему и высшему»; открыть человеку глаза на его «включенность в ткань мира, на ту ответственность , которая с этим связана, и на те обязательства, которые из этого вытекают; вызвать в нем чутье и вкус к делам совести, веры, чести, права, справедливости, церкви и родины »; преодолев свое безразличие, человек должен найти себе «настоящее и достойное содержание жизни» – он «должен цельно полюбить нечто такое, что на самом деле заслуживает цельной любви и преданного служения»; отучить человека от «узкого и плоского своекорыстия», от того «шкурничества» и той «беспринципной изворотливости», при которых невозможно никакое культурное творчество и никакое общественное строительство; стать «предметным человеком» – значит «преодолеть в себе примитивный и безоглядный инстинкт личного самосохранения, тот наивный и циничный эгоизм, которому недоступно высшее измерение вещей и дел».

По Ильину, в этих двух требованиях содержится «азбука предметного воспитания». Человек, не обуздавший «своего практического эгоцентризма, не открывший себе глаза на свое призвание – служить, не научившийся преклоняться перед высшим Смыслом и Делом, перед Богом, будет всегда существом социально опасным». Поэтому предметность освобождает не только от душевного безразличия, но и от скудости и пошлости личного эгоцентризма.

По его мысли, вне этого – «всякое вообще воспитание мнимо и призрачно и всякое вообще образование мертво и формально». Самое важное, что должны дать человеку семья и школа, – «это предметно-открытый взор, предметно живое сердце и предметно готовую волю». Человек должен видеть и понимать «ткань Божьего Дела на земле, чтобы знать, как можно войти в нее и как следует включать себя в ее жизнь, – чтобы сердце его отзывалось на явления и события в этой ткани, как на важные драгоценные, вызывающие радость и горе, чтобы воля была способна и готова жертвовать этой ткани своим личным интересом и служить ей не за страх и не за долг, а за любовь и за совесть» [188].

Концепция Ильина оказывается важной для понимания целей воспитания и определения критериев его эффективности. Действительно, у каждого из нас нет выбора – верить или не верить во что-либо, поскольку экзистенциальная потребность иметь объект поклонения и ценностные ориентации – присуща любому человеку [189]. Однако эта потребность может быть удовлетворена различными способами. Основные из них: (а) освоение и принятие религиозной картины мира и религиозных ценностей, лежащих в ее основе (именно эта позиция находит свое выражение в концепции И. А. Ильина); (б) освоение и принятие ценностей гуманитарной культуры, и формирование на этой основе соответствующей картины мира; (в) поклонение идолам (власти, разрушения и т. п.). Это – те основные типы ценностных координат личности (и соответственно, основные типы картины мира личности), опираясь на которые личность оказывается подготовлена к тому или иному типу поведения. Задача воспитателя как раз и заключается в том, чтобы подвести воспитуемого к внутреннему принятию определенной системы ценностей, а также к отторжению псевдоценностей.

Именно поэтому Ильин и подчеркивает, что «жить предметно» – значит связать себя (свое сердце, свою волю, свой разум, свое воображение, свое творчество, свою борьбу) с такой « ценностью , которая придаст жизни высший, последний смысл ». От этого будет зависеть то, что человек «излучает» в мир (термин И. А. Ильина). Принятие системы ценностных координат дает индивиду возможность самостоятельно определять ценность поступающей информации, и при необходимости «отфильтровывать» ее. Без такого рода «фильтра» вхождение в новое информационное пространство, возникшее в России, может оказаться губительным в нравственном отношении, может возникнуть « болезнь духа» (термин Ильина).

На наш взгляд, Ильин, исходя из религиозных оснований своей концепции, ставит важный для современного секулярного общества вопрос: главной задачей системы воспитания в современном мире является формирование системы ценностных координат личности, ее картины мира. Однако в условиях секуляризации, т. е. процесса освобождения определенных сфер общества и культуры от господства религиозных институтов и символов (П. Бергер), происходят не только позитивные изменения (например, освобождение личности от религиозной зависимости, её автономизация), но и изменения негативного плана. Ценности секулярного человека оказываются десакрализованы, т. е. лишены всякого притязания на абсолютную значимость. Происходит релятивизация ценностей (ценности сегодня – это то, что определенная социальная группа в определенное время считает хорошим). В этой связи человек зачастую теряет свой «духовный центр» (Н. А. Бердяев), он не знает, на что ориентироваться. Отсутствие духовного центра приводит к « ценностной слепоте», когда личность подменяет проблему добра и зла вопросом об относительно полезном и сравнительно вредном (= утилитаризм). В свою очередь «духовная слепота» ведет к подмене духовности ее суррогатами.